Генерал Абакумов. Палач или жертва? - Олег Смыслов

По мнению Евгения Жирнова, возглавляя СМЕРШ, Абакумов ни при каких обстоятельствах не изменял своей излюбленной тактике — идти напролом.

Вспоминает полковник Тарасов: «Однажды мы брали разведгруппу противника совместно с территориальными органами НКГБ и войсками по охране тылов фронта — они подчинялись НКВД. Группа была из уголовников, завербованных немцами, так что сопротивлялись они недолго, и мы взяли почти всех. Самое ценное — старший и радист с рацией. Кто их заберет? Хотели все. Абакумов встал, ни на кого не глядя, подошел к телефону ВЧ и доложил Сталину, что СМЕРШем задержана вражеская разведгруппа и что она перспективна в смысле радиоигры. Потом обернулся к присутствующим и объявил: «Товарищ Сталин одобрил проведение нами радиоигры, так что старший и радист — нам, остальных делите как хотите. Представители параллельных ведомств от такой наглости оторопели. Вообще, брать все нахрапом было его излюбленной манерой».

«Тактика нахрапа приносила Абакумову все новые успехи, — продолжает Е. Жирнов, — с 1943 года он стал подчиняться напрямую Сталину. Приблизившись к вождю, он осознал, что единственный способ упрочить свое положение — любыми средствами добиваться его расположения. И здесь ему очень помог опыт нацистов, который Абакумов стал обстоятельно изучать после войны. Его интересовали мельчайшие подробности взаимоотношений гестапо с партией, военной разведки с политической, руководителей различных спецорганов друг с другом. В своем персональном кинозале начальник СМЕРШа, как рассказывал мне его переводчик Даниил Копелянский, часами смотрел трофейную кинохронику.

Вскоре внимательные подчиненные Абакумова неожиданно заметили, что он во всем, вплоть до мелочей, копирует рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Даже на доклады в Кремль Абакумов ездил в машине Гиммлера. По гиммлеровскому образцу — слепое подчинение вождю и никому больше — Абакумов строил и свои отношения со Сталиным. Он перестал доверять даже собственной интуиции, теперь он верил лишь Сталину».

В книге А. Ю. Попова «Диверсанты Сталина» автор рассказывает о том, какое раздражение у начальника ГУКР СМЕРШ вызывал переход противника на сторону партизан. По этому поводу в августе 1943-го Виктор Семенович писал начальнику Центрального штаба партизанского движения П. К. Пономаренко: «…борьба с агентурой противника, проникающей в эти штабы и партизанские отряды, возложена на органы контрразведки СМЕРШ. Несмотря на это, имеет место ряд случаев, когда разоблаченные и явившиеся с повинной в партизанские отряды шпионы, диверсанты, террористы, участники так называемой «Русской освободительной армии и других формирований, созданных немцами, доставляются на нашу сторону без ведома органов контрразведки СМЕРШ, допрашиваются работниками штабов партизанского движения, которым несвойственно заниматься расследованием по такого рода делам, доставляемые из партизанских отрядов документы и составленные при допросах разоблаченных шпионов протоколы — размножаются и вместе с сообщениями рассылаются в различные адреса, в результате чего некоторые серьезные оперативные мероприятия становятся достоянием большого круга лиц…»

Сам П. К. Пономаренко ответил Абакумову не менее резко: «… мы считаем необходимым и впредь захваченных агентов противника и материалы, какие только представляют интерес для Вашего управления передавать Вам. Нас поэтому крайне изумляют претензии, изложенные в Вашем письме, с которыми в принципиальном отношении нельзя согласиться.

То, что на органы контрразведки, как Вы говорите, возложена борьба с агентурой противника, проникающей в партизанские отряды, то мы это только приветствуем, хотя слышим об этом впервые. Возникает другой вопрос, почему со времени организации СМЕРШ никто из работников этого управления не говорил о том, как они собираются и что намечают предпринять, чтобы организовать работу и развернуть борьбу с агентурой противника, почему не проведено ни одно мероприятие, а в партизанских отрядах нет ни одного вашего работника. Вы, как это видно из письма, считаете, что руководящие органы партизанского движения не могут без ведома органов контрразведки СМЕРШ решать вопрос и осуществлять в необходимых случаях доставку из тыла противника захваченных партизанами агентов врага и допрашивать их.

Логически следует, что командиры и комиссары партизанских отрядов и бригад также должны в таком случае быть лишены права допроса разоблаченных и захваченных партизанами агентов противника, эти наши претензии вызывают просто удивление, так как они ставят в нелепое положение руководящие органы партизанского движения и противоречат здравому смыслу… Мы получаем от соответствующих органов немалую информацию, интересующую нас, к примеру сказать, 4-е управление НКГБ СССР ежедневно информирует нас и посылает сведения, материалы, которые представляют большой интерес для партизанского движения. А от Вас, повторяю, мы не получили ни одного материала».

Комментируя эти отрывки из переписки, автор отмечает, что «Абакумов из-за непомерных амбиций пытался подчинить своему ведомству, причем без всяких на то оснований, не только партизанскую контрразведку. Абакумов также постоянно вмешивался в дела 4-го Управления НКВД, пытался (отчасти это ему удалось) взять под свой контроль радиоигру с немецкой разведкой под кодовым названием «Монастырь»».

Это была все та же техника нахрапа, все тот же метод идти напролом. Судя по всему, своим привычкам Виктор Семенович никогда не изменял…

Кто знает, читал ли Абакумов аналитическую работу «Азбука контрразведчика», рожденную в уже далеком 1925 году в недрах КРО ОГПУ, автор которой неизвестен и по сей день? Так вот, там черным по белому написано, что «агент должен быть артистом, он должен всегда хорошо и ясно учитывать свои силы и силы противника, не лезть напролом, не взвесив всех шансов на успех. Правильная оценка положения, вдумчивость, решительность, хладнокровие, умение дать ответ и отпор при всяком положении, не показав своего замешательства, необходимы агенту. Чем яснее агент представляет себе психологию того лица, за которое он сам себя выдает, чем лучше он поймет и уловит, как бы это лицо поступало и говорило в данном случае, тем естественнее он будет выглядеть и тем труднее будет отличать вымысел от действительности». Деятельность Абакумова во главе военной контрразведки наводит на мысль, что он не во всем соответствовал занимаемому им положению. В нем были и решительность, и хладнокровие, но не всегда хватало вдумчивости и артистичности. Все это, бесспорно, можно списать на молодость, отсутствие огромного профессионального опыта и, конечно же, низшее образование, которое не могло не сказываться…