Пыл невинности - Джейн Бонандер

Но Скотти не собиралась сдаваться. Она гневно смотрела на него и с упоением вдыхала его запах. Он напомнил о днях и ночах, проведенных вместе в долине, и она вся задрожала.

– Ты на самом деле хочешь знать? – хриплым от волнения голосом спросила она.

Алекс удивленно приподнял брови.

– Раз спросил, значит, хочу.

– Хорошо, только предупреждаю заранее; тебе это не понравится.

Алекс скрестил руки на груди, и по его красивому лицу расплылась самодовольная улыбка.

– Позволь мне самому судить об этом.

Скотти тяжело вздохнула, приготовившись открыть самые сокровенные уголки своей души, приготовившись признаться в своей любви, в желании его поцелуев. Она собралась рассказать, как хочет, чтобы он дотронулся до нее и вновь любил ее…

Но неожиданно почувствовала, что не может сделать этого: его самодовольная улыбка охладила пыл Скотти. Она уже испытала боль и обиду от его безразличия, от того, что он выставлял ее за дверь после десятидневного отсутствия. Вот его истинные чувства к ней, и она не даст ему возможность вновь посмеяться и унизить ее.

Скотти Макдауэлл распрямила плечи и отвернулась.

– Сейчас это не имеет никакого значения.

Алекс грубо схватил ее за руку.

– Скотти, скажи…

Она выдернула руку и резко проговорила:

– Отпусти меня! Раз ты не зашел проведать меня, когда вернулся домой, значит, хочешь побыть один. Извини, что я нарушила твое уединение и побеспокоила тебя. – Скотти подошла к двери, оглянулась и бросила ему подарок – карманные часы. Алекс успел поймать их, прежде чем они упали на пол. – Я нашла их в тайнике Маггина и почистила… Счастливой свадьбы… хоть и десять дней спустя! – Она выскочила в коридор, вбежала в свою комнату и захлопнула за собой дверь.

С глубоким печальным вздохом сняла халат и забралась в постель. Она легла лицом к двери на тот случай, если он придет за объяснением. Но Алекс так и не пришел. Прошло очень много, по крайней мере, ей так показалось, часов, прежде чем она забылась беспокойным сном.

На следующее утро миссис Попова и даже Уинтерс ходили вокруг них на цыпочках. За завтраком Скотти бросала на мужа недовольные взгляды. Он был холоднее, чем обычно, и почти не разговаривал. Только рявкнул на Ольгу Попову, когда та поинтересовалась, не подать ли ему к куличу кофе, и, естественно, не подумал извиниться за грубость. Скотти видела, что экономка обиделась – поджала губы и заторопилась по своим делам.

Катя возилась с овсяной кашей, глядя то на Скотти, то на отца.

– Почему ты накричал на Поппи, папа? – наконец спросила девочка, набравшись смелости.

Алекс сделал еще глоток кофе, поставил чашку на стол и развернул «Дейли морнинг колл».

– Я не кричал на нее, Катюшка.

Скотти удивленно приподняла брови. Если он не кричал на Поппи, то как же тогда, по его мнению, кричат?

– Ты за что-то рассердился на нее? – допытывалась девочка.

– Я ни на кого не сержусь. – Он откусил кусок кулича и спрятался за утренней газетой.

Катя перевела взгляд на Скотти:

– А ты сердишься на кого-нибудь, Скотти?

Девушка посмотрела на мужа, словно желая сказать «как всегда!». Но ответила Кате очаровательной улыбкой.

– Почему ты так думаешь?

Катя пожала плечами.

– Ты всегда очень веселая и просишь меня произнести по буквам какое-нибудь слово, а сегодня утром ничего не сказала. У тебя тоже сердитый вид.

Скотти украдкой взглянула на Алекса, и ей захотелось попросить девочку произнести по буквам слово «упрямец» или «твердолобый дурак», но вместо этого она протянула руку и нежно пожала тоненькую ручку Кати.

– Я сегодня сбита с толку, дорогая, – объяснила она.

– Сбита с толку? – нахмурилась девочка. – Что это значит?

Скотти вздохнула и посмотрела на газету, за которой прятался ее упрямый муж, который и мужем-то был только по названию.

– Это значит, что я о чем-то все время думаю и никак не могу перестать. Я могу молчать, но моя голова все равно занята какими-то мыслями.

– Могла бы просто сказать, что поглощена мыслями, – фыркнул из-за газеты Алекс.

Девушка сердито посмотрела на него. Потом взяла кусок хлеба, намазала черничным вареньем и откусила. О, это просто невыносимо! Как они смогут жить вместе, если не в состоянии даже обменяться несколькими словами без того, чтобы не поссориться?

Да поможет ей Бог, но если семейная жизнь не наладится, она всерьез задумается над отъездом в долину. И ей будет ровным счетом наплевать, построят к тому времени или не построят гостиницу! Она сможет жить в пещере. О, она, конечно, не разведется с этим негодяем, но и так продолжаться не может. Решено: если ничего не изменится, она вернется в долину и будет жить в пещере. Как ни странно, но отношения между ними неуклонно ухудшались с тех пор, как она приехала в Сан-Франциско и стала жить в его доме.

Услышав негромкий вздох, Скотти взглянула на Катю. Девочка смотрела огромными глазами на дверь в столовую. Скотти медленно перевела взгляд на дверь и увидела, что на пороге сидит кошка-мать. Она поправилась, шерсть у нее стала чистой и блестящей. На какую-то долю секунды Скотти залюбовалась красивым, грациозным животным, потом извинилась, тихонько пожала плечо Кате, проходя мимо, и направилась к двери.

– Куда это ты собралась? – Алекс на мгновение оторвался от газеты. – Ты почти ничего не съела. Я не хочу, чтобы ты снова грохнулась в голодный обморок.

Скотти остановилась между мужем и дверью, надеясь, что он, не заметит кошку. Неожиданная забота о ее здоровье, несомненно, доставила бы ей радость, не знай она истинную причину его беспокойства. Его заботило не ее здоровье, а ребенок.

– Я… я сейчас вернусь. Хочу только убедиться, что с Поппи все в порядке. Тебе не стоит срывать на ней свое зло.

Головин пробормотал что-то неразборчивое и вновь спрятался за газету.

Скотти приподняла юбки, вымела ими, как метлой, кошку и торопливо пошла на кухню.

Миссис Попова уже пришла в себя после окрика Алекса. Она негромко посмеялась, когда Скотти отругала кошку за то, что та вторглась в столовую. Животное не понимало, какая опасность ей угрожала.

– Сдается мне, нашей кошке надоело жить в заточении, – заметила экономка, на секунду оторвавшись от теста.

– Когда Алекс сердит, как раненый медведь, бедняжке не поздоровится, – кивнула Скотти.

– Когда Алекс сердится, не поздоровится не только кошке. – Ольга Попова осторожно посмотрела на Скотти. – Как, по-твоему, почему он такой?

Скотти опустилась на низкий стул перед коробкой, в которой жили котята, достала двух малышей и посадила к себе на колени.

– Если честно, Поппи, то понятия не имею. Ведь у него и так есть все, что он хочет.