Дверь - Андрей Быстров

Пока такси колесило по окраинам, Брент раздумывал о двух персонажах, проникших в его дом. Судя по тому, как они это сделали - в обход всех охранных систем, так бы и сам Брент не сумел - на охоту отправились специалисты высокого класса. И конечно, их в природе не двое, а больше. Так что есть кого остерегаться и помимо полиции...

При мысли о полиции Брент едва не попросил водителя остановиться, чтобы зайти в какой - нибудь дворик и выбросить пистолет. Не хватало ещё попасться с орудием убийства... Но он вовремя подавил тревожный импульс. Да, пистолет может крепко подвести его... Но может и снова спасти жизнь.

Машина пришвартовалась возле обшарпанного бара, название которого на грязной вывеске Брент толком не разобрал - не то "Сан - Тропец", не то "Сан - шандец", в общем, что-то солнечное и приветливое.

- Ну вот, парень, - сказал таксист. - Если ты и тут никого не подцепишь, значит, тебе не повезло.

- Ладно, иду... А повезет, подбросишь нас в мотель? Все пятнадцать накину.

- О чем речь... Погоди, не вылезай.

- Что такое? - напрягся Брент.

- Вон та тебе подойдет?

Брент посмотрел туда, куда указывал водитель. Поодаль от входа в бар прислонилась к стене чернокожая девушка лет семнадцати в кожаной мини-юбочке.

- Мне сейчас и черт лысый подойдет, - с облегчением отозвался Брент, опустил стекло и поманил девушку пальцем. Та лениво подошла к машине.

- Каждый вид услуг - тридцать долларов, - сразу предупредила она.

- Поехали, - кивнул Брент.

Девушка забралась в машину, и таксист дал газ. Через пятнадцать минут он высадил пассажиров у мотеля "Лаки Дэй Инн" - заведения точно такого класса, на какой и рассчитывал Брент. Он отпустил такси, но прежде чем войти в мотель, накупил в магазине неподалеку гамбургеров, пиццы, консервов, минеральной воды, подумал и добавил бутылку виски.

Безразличный ко всему на свете портье за стойкой попросил Брента расписаться в регистрационной книге. "Мистер и миссис Джонс, Спрингфилд, Иллинойс", - написал Брент. Портье молча захлопнул книгу и вручил ключ с картонной биркой.

В номере было даже уютно - низкий потолок, отделанные некрашеным деревом стены, бра над большой кроватью, телевизор, два кресла у столика. Свалив провизию в одно из них, Брент обратился к девушке.

- Как тебя зовут?

- Леа.

- Леа, ты сказала - тридцать за каждый вид услуг?

- Что, дорого? Ну, чертвертак...

- Не в том дело. Во сколько мне обойдется такой вид услуг, если ты спокойно посидишь, посмотришь телевизор и не станешь мешать мне выспаться?

Девушка посмотрела на Брента с удивлением.

- Ну, ты странный...

- Так сколько, Леа?

- Смотря сколько сидеть. Упущенная выгода...

- Тебе бы в банке работать, - усмехнулся Брент. - Часов шесть мне хватит... Будем считать, пятьдесят в час - триста, идет?

- За три сотни я хоть до ночи просижу, - оживилась Леа. - А чего, работа легкая... А ты скрываешься, что ли?

- Любопытство не оплачивается, - грубовато ответил Брент. - Впрочем, тебе я верю, как себе, поэтому расскажу. Я - русский шпион, и меня похитили эмиссары иной цивилизации. Я сбежал от них, двоих убил... И вот я здесь, с тобой.

Леа искусственно зевнула.

- Ладно, мне наплевать. Ты платишь, а остальное меня не касается.

- Вот и хорошо, - Брент заглянул в ванную. - Пойду принимать душ, а ты пока накрывай на стол.

Когда он вышел из ванной, Леа сидела в кресле со стаканом виски в левой руке и дымящейся сигаретой в правой. По телевизору показывали бейсбольный матч, вскоре сменившийся голливудской комедией.

Изголодавшийся Брент набросился на еду, а через двадцать минут уже спал глубоким сном.

6.

Вопреки опасениям, Сретенского и Кудрявцеву не разлучили, не водворили в тюрьму. Их вообще не повезли в город, а поселили в уединенном коттедже, расположенном в исключительно живописном месте на берегу быстрой чистой речушки. Коттедж состоял из шести комнат на двух этажах. Холодильники на кухне были забиты превосходными продуктами, имелись сигареты и спиртное. В книжных шкафах в гостинной выстроилось множество книг - в основном классика и старые советские романы. Был там и архаичный проигрыватель для виниловых дисков, коих также хватало - преимущественно симфоническая и органная музыка. Ни телевизора, ни радио, ни телефона, никакой связи с внешним миром. Неразговорчивые охранники, которые менялись каждые четыре часа, приезжая и уезжая на машинах, в дом не заходили и ни на какие вопросы не отвечали. Андрей Иванович и Аня вынужденно коротали время в беседах. Комфортабельное заключение тянулось долго, а казалось ещё более долгим... Однако как и всему на свете, изоляции пришел конец.

Это случилось утром, когда после завтрака Сретенский поставил на проигрыватель пластинку с хоральными прелюдиями Брамса (Маринет Экстерман на органе, хор под управлением Герхарда Крамера, производство фирмы "Балкантон"). В закрытую дверь вдруг постучали, чего никогда не происходило раньше, и Сретенский машинально крикнул: "Войдите!"

В гостиной появился невысокий полноватый человек лет сорока, с лоснящимися щеками, в безупречном сером костюме, весь благоухающий дорогой туалетной водой.

- Добрый день, - поздоровался он с улыбкой. - Позвольте представиться. Я помощник народного комиссара внутренних дел товарища Гордеева, Власов Михаил Семенович.

- Очень рады, - буркнул Сретенский, которому официальное лицо не понравилось с первого взгляда.

- Меня просили побеседовать с вами...

- Давно пора... Но о чем же?

- О вас, о вашей судьбе, - улыбка Власова стала совсем слащавой. - О том месте, которое вы сможете занять в нашей общественной жизни.

- Я не собираюсь... - хмуро начал Сретенский, но Аня перебила его. Она вскочила с дивана и защебетала:

- Располагайтесь, пожалуйста, Михаил Семенович. Нет, сюда, это кресло удобнее... Хотите выпить, закусить?

Выразительным взглядом Аня дала понять Андрею Ивановичу, что не стоит с порога затевать ссору, пока ничего ещё не ясно.

- Пить мне на службе не положено, - Власов страждущим взором окинул девушку, выглядевшую весьма соблазнительно в скромном синем платьице, найденном в коттедже. - Разве какой - нибудь сок...

Аня принесла из кухни стакан апельсинового сока. Власов отхлебнул, угнездился в кресле и заговорил.

- Думаю, вы уже более или менее разобрались в том, какая социальная структура существует у нас и каковы её преимущества и недостатки...

- Ого! - Сретенский иронично поднял бровь. - У неё и недостатки имеются? Вот ни одного не заметил.

- Вы напрасно ехидничаете, - холодно сказал Власов. - Недостатков лишены только ангелы, а у нас их хватает...

- Ангелов или недостатков?

- Андрей Иванович! - встревоженно шепнула Аня.

Власов как будто не обратил ни на язвительную реплику Сретенского, ни на реакцию девушки.

- Так почему бы нам с вами, - невозмутимо продолжал он, - не заняться вместе их исправлением, не поработать на благо народа? Вы биолог, доктор наук. У нас найдется немало интересных и полезных дел для вас и вашей ассистентки.

- Аня - не моя ассистентка, - автоматически поправил Сретенский, - но не в том суть вопроса. Вы предлагаете исправлять недостатки вместе, работать на благо народа? Согласен, с радостью согласен! У меня даже есть целая программа, и сейчас я вас с ней познакомлю. По пунктам - первое. Взорвите лже - голос Америки, прекратите дурачить людей. Второе. Объясните им реальное положение дел. Третье. Установите нормальную, постоянную связь с цивилизацией нашей планеты, которая задыхается от перенаселенности городов и дефицита ресурсов. Подарите людям Земли новый мир, а вашим людям - правду и условия для свободного, гармоничного развития. Вот в такой работе я с удовольствием приму участие.

Глядя на лицо Власова, никто не поверил бы, что этот человек умеет улыбаться. Он долго и угрюмо молчал.

- Ладно, - сказал он наконец. - Я не готовился к теоретической дискуссии, но мог предположить, что вы выступите с подобным заявлением. Отлично, почему бы не поговорить и об этом?.. Так вот, Андрей Иванович, и вы, Аня. Если допустить, что мы поступим так, как вы нам советуете, никакого свободного и гармоничного развития не получится, как нет его и нигде на Земле. Цивилизация задыхается, вы правы. Но задыхается не от того, что негде жить и нечего жрать. Она захлебывается собственной злобой. Ваша так называемая свобода оборачивается бешеной дракой за влияние и власть на любом уровне, от семейного до межгосударственного. Хотите знать, что будет, если мы откроем Двери и во всеуслышание объявим о нашем существовании? Будет война, война за наш мир, за его богатства, за его стратегические выгоды. Война и там, и здесь. Мы построили свое общество пусть несовершенное, но где вы видели совершенство? Зато оно стабильно, а наши люди счастливы в неведении. Им не нужна ваша правда и ваша свобода, Андрей Иванович, им нужна стабильность. И мы не позволим разрушить наш мир во имя ваших или чьих - то прекраснодушных фантазий. Вы не забыли, куда вымощена дорога благими намерениями?