Завтрашний царь. Том 1 - Мария Васильевна Семенова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Косохлёст даже не раскричался. Без толку.
А она ещё и выбрала одного «рынду», минуя, невесомо коснулась… крутанула подолом, повела плечиком… На что заёмные ресницы? Пушистые крылья вскинулись над зимними родниками! Парень потонул в тех родниках, даже не барахтаясь, канул на дно…
…И кончик деревянного ножа указал смертельный удар, больно ткнувшись в низ живота, где уже собралась возрадоваться становая жила. Вот оно, отрезвление.
– Голову поверни, – зло велел Косохлёст.
Двое «татей», оказавшиеся крепче на девичьи чары, благополучно подобрались к Эрелису. Одному царевич грозил вязальной иглой, но второй-то?
– Ещё так оплошаете, – зловеще посулил Косохлёст, – в шею выгоню.
– Девок призовём, – рассудила Нерыжень. – Пусть гуляют, песни поют, удальцам смущение причиняют. Может, и я кого облюбую нам с государыней в подруженьки. Не все же они у матушки Алуши дуры кромешные?
И села рядом с Ознобишей. Вытянула стройные ножки, оправила понёву, которую нигде в Левобережье не опознали бы как свою.
– Чем скуку гонишь, райца премудрый?
Ознобиша с готовностью вытянул из ворота мешочек на длинном гайтане. Вытряхнул в ладонь наконечники для пальцев. Деревянные, очень тонкого дела: подарок Эрелиса. Стащил пятерчатку, вложил обрубки пальцев в гладкие деревянные гнёзда. Нерыжени он не стыдился. Достал церу в кожаном окладе, раскрыл. Наконечники повторяли красивый изгиб пальцев, сложенных для письма. Были даже ямки под писа́ло или перо. Ознобиша сжал костяную палочку, вычертил по свежему воску: НЕРЫЖЕНЬ. Первые буквы получились правильными, изящными. Последние дались через великую силу.
– Не привык ещё. Вот намозолю… смотри пока!
И стал быстро, ровно писать левой рукой.
– Хитёр, – прищурилась Нерыжень. – На что Ардван?
Ознобиша внимательно посмотрел ей в глаза:
– Без Ардвана мне бы, пожалуй, навязали писца… коему из Чёрной Пятери поклоны передают.
Она сразу спросила:
– На Ваана думаешь?
В тёплом гнезде стало холодно. Ознобиша поёжился.
– Трепещу несудимого осудить…
– И что? Лучше десять несудимых казнить, чем одного вора к государю приблизить.
Ознобиша опустил церу и писало. Руки дрожали.
– На нас Владычица смотрит… праведно царствовать… всё на весах… если будет неправда…
Нерыжень взяла его десницу в ладони. Осторожно, не причинив боли, сняла наконечники, стала гладить и греть увечную кисть.
– Разной правде нас учили, Мартхе.
Ознобиша перевёл дух, с трудом разгоняя придвинувшиеся тени.
– Вы с Косохлёстом, мы трое… Новко, Сибир… Чтобы государю оглядываться поменьше…
– А там Шегардай. Дядя Сеггар подойдёт, – сказала Нерыжень. – Кто на нас!
Ознобиша улыбнулся:
– Я в скорописи за Ардваном никогда угнаться не мог.
Царевна Эльбиз прогуливалась перед болваном. Вскидывала плечико. Правое, левое. Училась жеманству. Получалось грозно, сурово. Болван благоразумно помалкивал.
Ознобиша закрыл глаза. Писать левой рукой он выучился в подражание Скваре.
Который позже стал Вороном.
Который…
Наконец Косохлёст погнал уморившихся парней вон. Париться в мыльне, обдумывать новое, странное, услышанное сегодня. Сыновья прачек и рыбаков впервые обнаруживали, что, оказывается, можно устать не на тяжкой работе, а всего лишь от попыток осмыслить. Уходили притихшие, почему-то кланялись Ознобише.
Доверенный порядчик заглянул в дверь.
– Никого не пускай, – велел Косохлёст.
Эльбиз уже подала брату стёганку, помогла надеть кожаный лузан, наручни. Сибир держал наготове щиты и два деревянных меча.
Косохлёст подошёл, неся шлем. Ознобиша не впервые видел его в потешных боях, но после слов Нерыжени смотрел на заменка с больным вниманием. Может, в младенчестве Косохлёст и выглядел царевичу близнецом, зато теперь…
Сразу видно, кто воин.
Вот встали друг против друга. Мечи встретились кончиками, венцы поднятых щитов прикрыли оружную кисть…
Косохлёст ударил.
Движение казалось мгновенным, но Ознобиша, наученный смотреть, счёл его почти ленивым. Косохлёст мог быстрей, намного быстрей. Он почти без замаха крутанул меч, снизу вверх грянул в щит Эрелиса, вскинутый навстречу. Царевич ответил подобающе. Ушёл вправо, прячась под щит, и тотчас испытал, нет ли бреши в обороне заменка. Он всё сделал верно. Тот же Новко сейчас откатился бы по полу с подбитой ногой…
– Эх! – вырвалось у Сибира.
Меч Косохлёста щёлкнул Эрелиса в затылок, прикрытый кожаной скорлупой. Провернулся на огниве, упёршемся в железный венец, добавил по деснице над локтем.
Такой удар, если с полного маху, без ходовой жилы оставит. Косохлёст удар едва обозначил, но меч царевича выскочил из замлевшей руки.
Рында отступил. Эрелис подобрал оружие. Пока не появились заменки, он вставал против Новки, других порядчиков, даже Сибира. Побивал молодых вельмож, знавших толк в боецком искусстве. На деревянных мечах, на струганых железных…
…И думал, глупец, будто чего-то достиг. А пришёл витязь, годами наторявшийся у лучших, – и оказался наш победитель молодец против овец.
Всё заново! С самых первых шагов!
Эрелис не мог скрыть отчаяния.
– Где я ошибся?
– Ты не ошибся. Ты умудрился не растлить умений, чего я боялся. И по-прежнему лучше многих за себя постоишь.
– Но не против тебя…
– Ты научен необходимому.
– Мне нужно больше!
Косохлёст скривился:
– Если ты насчёт пророчества…
«Я вижу две участи для обидчика, – сказала гадалка, спрошенная о Лихаре. – Вот первый путь: его праведной рукой сразит царь…»
– Тёмное слово можно всяко толковать, – поддакнула Нерыжень.
– Гадалку эту потом даже мезоньки не видели, – прогудел Сибир. – Вылезла откуда-то, языком болтнула – и дёру.
– Сразить можно по-всякому, – рассудила Эльбиз. – Со света сжить. Разорить. Как в людях водится – хоть занять, а донять!.. Она ж поединка не поминала? Так, Мартхе?.. Праведная рука может быть какая угодно. Рать под стенами. Указ царский!
Спорили не впервые. Нерыжень беспощадно спросила:
– Ты, свет, сама почто шарахнулась от обряда? Пусть бы чужой чуженин с Лихарем пал. Может, она про злого прихвостника говорила.
«…Есть второй путь, верней и короче. Я сотворю обряд, чтобы ненавистник пал в течение года. Только даром это не дастся…»
Эльбиз не осталась в долгу:
– Старуха плесенью надышалась. Чтобы я брату лгала?
Ознобиша молчал. «Вот сестрица, готовая обморо́чить братца. И с ней правдивый судья, намеренный осудить несудимого…»
Эрелис внимательно смотрел на своего райцу.
– Бывает, люди изощряются в толкованиях, а смысл оказывается близок и прям. Вот ты, Косохлёст, мог бы Лихаря победить?
Молодой рында покачал головой:
– Я не знаю.
– Хотел бы и я ответить: «не знаю»… – скривился Эрелис. И вдруг спросил: – А ты, правдивый Мартхе, как думаешь?
– Я смотрел на Лихаря сквозь ужас, – прошептал Ознобиша.
Какая-то мысль просилась на свет, но разглядеть себя не давала.
Эрелис потребовал:
– Встанем ещё.
Они сходились снова и снова.
– Главное – не быстрота, – подсказывал Косохлёст. – Просто в нужный миг окажись там, где потребно!
Праведные учатся скоро. Некоторое время
