Надежда Габриэля Ролена (СИ) - Чернышева Юлиана

— И что теперь?

— Ничего серьёзного, оплатит штраф, — я снова приподняла бровь и Гейб догадался: — А, ты об этих? Будет расследование, после суд. Там столько доказательств, что никакие покровители в верхах, даже если они есть, не спасут. Тем более, все трое совершеннолетние, даже младшему недавно восемнадцать исполнилось.

Даже. Такие молодые, а уже конченные уроды. Вот и думай, кто после этого настоящие звери.

Разумеется, всё рассказанное мне было интересно, потому как касалось Лисёнка. Вот только чем больше Гейб говорил, тем больше зудела в голове мысль, что он просто тянет время, не желая переходить к несколько другой теме.

Я подняла указательный палец, привлекая его внимание, дождалась, пока мужчина замолчал, и проговорила, с милой улыбкой аллигатора:

— Это всё, конечно, хорошо. Но я была бы не против, если ты объяснил ещё кое-что.

В навешивании на лицо выражения «совершенно не понимаю о чём ты» не было равным Аскуру, но и Гейб неплохо справился. Неплохо, но не идеально, потому как точно знал, какого ответа я хочу добиться.

— Это сложный вопрос.

— Да что ты? — ненатурально удивилась я. — А мне кажется, ничего сложного. Просто говоришь: «Диметрис, я приказал усыпить тебя, потому что…»

— Потому что тебе нужно было отдохнуть, — с готовностью воспользовался заготовкой Гейб, взирая на меня честным взглядом.

А у меня проснулось столько ехидства, что как бы Вейлу полы в кабинете не прожечь.

— Да, прости, совсем запамятовала, что именно таким образом обычно предлагают отдохнуть взрослому разумному человеку, — я ещё губы поджала и головой покачала удручённо, словно разочаровавшись в своей дырявой памяти.

Гейб скривился, будто ему под нос подсунули нечто тухлое.

— Я осознаю, что был несколько не прав, — несколько? Ну да, конечно! — Но у меня не было времени, чтобы уговаривать остаться — Рэйвен уже шёл по следу и нужно было…

— Минуточку! — я вновь воздела палец вверх, очень уж жест красноречивый получался. — То есть ты просто не хотел, чтобы я увязалась следом, вершить мест?

— он кивнул, несколько настороженно. — А с чего ты вообще взял, что меня придётся уговаривать?

— Хочешь сказать, ты бы не сорвалась следом? — недоверчиво переспросил.

Гейб.

Я посмотрела на него, как на дурачка.

— Послушай, может я когда-то дала повод думать о себе, как о совсем уж безголовой, а сама не знаю… Но соваться к людям с оружием? Вперёд трёх, точнее четырёх мужиков? Поверь, до такого я бы точно не додумалась.

Кажется, слова если не пробили броню его уверенности, то неплохо потрепали её.

— Но Фрида поехала.

— Фрида — маг, — парировала я. — Но если учесть, что вчера она неплохо так порастратила энергию, или как это там называется, то с её стороны рваться в бой было глупостью несусветной. Я не дура, Гейб. Уж что, а собственная жизнь мне более чем дорога.

— Ну всё, всё, застыдила, — со странным выражением лица, вроде нахмурив лоб, но одновременно улыбнувшись уголками губ, сообщил он.

А я даже на секунду пожалела, что полезла с нотациями и разбирательствами именно сейчас. Всё же ему, в отличие от меня, возможности поспать не перепало, судя по виду. Даже побриться не успел, только костюм сменить. Но я не могла не отметить, что такая вот небритость весьма ему шла.

Пока я любовалась, а со стороны, должно быть, нещадно тупила с ответом.

Габриэль решил ковать железо, пока оно горячо. И, воспользовавшись тем, что с завтраком я покончила (кофе с сахаром, значит завтрак), ловким движением сдёрнул со стула и усадил к себе на колени.

— Мы не закончили.

Пресекая попытку закрыть мне рот поцелуем, я сама проделала примерно то же.

— закрыла рот Гейбу, ладонью. Правда на пару секунд, потому как стоило губам шевельнуться, стало слишком щекотно.

— Ну, за что ещё я должен извиниться? — иронично поинтересовался он, перемещая одну руку мне на бедро, чтобы не дать соскользнуть на пол. Ну, и переводя мысли в другую плоскость, нежели выяснение отношений, не без этого.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Извиниться? — я качнула головой, как бы говоря, что в этом нет необходимости. — Но если ты планируешь продолжить вот это, — пальцы коснулись его руки, всё ещё лежащей на бедре тонким намёком, — то желательно объясниться.

Гейб ткнулся лбом в моё плечо, не менее тонко намекая, что весь этот разговор ему не слишком приятен. Но не я заварила эту кашу, верно?

— Ты из тех, кто предпочитает слова, а не поступки, да? — осознав, что жалеть бедненького уставшего демона никто не собирается, переспросил он, вновь выпрямляясь.

— Я из тех, кто предпочитает обсуждать спорные вопросы, чтобы они перестали быть спорными, — не согласилась я, но собственную руку убрала, приобняв ею Гейба за шею. — Поэтому или ты рассказываешь, что изменилось с того момента, как ты отослал меня из офиса, а потом отвозишь домой и помогаешь принять душ, или отмалчиваешься дальше, мы останавливаемся на том, что ты начальник, а я подчинённая, и домой я еду одна, — хотелось добавить «и будешь ты опять мистером Роленом», но я решила, что подобное прозвучит совсем уж по-детски.

— Хорошо, — помолчав, выдал Гейб. Не иначе как Элвин вчера всех перекусал, заразив этим словом. — Видишь ли, Диметрис, несмотря на твои предубеждения относительно инкубов, я довольно моногамен. А ещё предпочитаю, чтобы между мной и моей женщиной не стояло никого постороннего.

Я нахмурилась непонимающе, затем решила уточнить, не ревнует ли он, грешным делом, к Аскуру, но убравшаяся с прежнего места ладонь красноречиво погладила лопатку, как раз в районе метки.

— Ты серьёзно? — это было до того глупо, что я не сразу поверила. — Это её косяк, я не имею к этому никакого отношения! Почему я должна отвечать за…

Рот мне всё-таки заткнули, воспользовавшись моментом, когда возмущение бурлило так, что быстро среагировать не получилось. И снова погладили по спине, на этот раз успокаивающе.

— Вот примерно к тому же выводу пришёл и я, пока сидел в кабинете после твоего ухода, — отстранился он сам, как ни в чём не бывало. — Решил позвонить, прежде чем наведываться в гости, но ты не брала трубку. Приехал — дома никого. Поверь, ты не захочешь знать, что я успел надумать, пока ехал сюда.

Вообще-то, я хотела. Но спрашивать не стала, уткнувшись лбом ему в висок. Логика «не хочу, чтобы между нами кто-то стоял», когда никто и не стоял, конечно, не выдерживала никакой критики, но когда я поняла причины его поведения, стало гораздо проще. В конце концов, один раз можно побыть милосердной и простить, а вот в следующий, если он будет, посоветовать применять свои фантазии в другой сфере. Где это пойдёт на пользу нам обоим.

Правда тут уже в мою голову пришла мысль, от которой я едва не сверзнулась с чужих коленей.

— Который час?!

— Одиннадцатый, — извернувшись, чтобы взглянуть на запястье, растерянно отозвался Гейб. — А что?

Что? Сам говорит, что его чужая вампирская татуировка смущает, а теперь «что?».

— Мы же собирались ехать к этому твоему знакомому.

Я сделала попытку встать, но она провалилась, потому как мужчина вдруг усилил объятия, превратив их в оковы.

— Дэми…

Мне не понравился ни тон, ни, внезапно, само слово, потому как на моей памяти он впервые использовал сокращённую форму моего имени. Но перебивать было некультурно, так что я терпеливо дождалась, пока Гейб соизволит продолжить.

— Придётся отложить.

— Почему же? — теперь уже точно ничего не понимая, проговорила я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Из-за твоего проклятия.

Фрида. Я прикрыла глаза. Кажется, знамя самой большой болтушки нужно отнять у Ирмы и отдать Фиалке, заслужила. Вот кой чёрт было обещать никому не говорить, а потом разболтать, хорошо, не первому встречному, но точно тому, кому знать об этом было не обязательно.