Воин - Дмитрий Колосов

Находки обрадовали Тогила. Имея сандалии, он мог передвигаться вдвое быстрее, а меч позволял ему зайти в любое селение. Что он и сделал, отправившись туда, где вился дымок.

Это была деревня, домов эдак на сто, которую местные жители гордо именовали городом. «Горожане» были не слишком дружелюбны, но напасть на Тогила не решились. Хотя парнишка, добром которого воин поживился, отчаянно жестикулируя, указывал на меч пришельца, однако за него никто не вступился. Тогил разжился куском мяса и лепешкой, обменяв их на выковыренный из меча камешек, а заодно узнал дорогу в Микены, самый крупный город в этих краях.

До Микен он добрался за четыре дня. Кормился грабежами. В Микенах местный царек пытался завлечь могучего воина в свою дружину, а когда гость отказался, попытался захватить его силой. Тогил расшвырял его богатырей, словно щенков. Вытряхнув из казны царька несколько горстей золота, он продолжил свой путь.

Следующие несколько дней он шел по горам, где гуляло немало лихих людей. Некоторые из них имели глупость напасть на одинокого путника, за что немедленно поплатились. Одного из них Тогил столкнул в пропасть, еще одному переломал ребра, двух или трех выпотрошил с помощью меча.

Развлекаясь таким образом, он дошел до городка под названием Афины. Здесь уже знали, что могучий чужестранец расправился по дороге со множеством разбойников. Поэтому не успел Тогил ступить на городскую площадь, как был приглашен в гости к местному царьку Эгею. Как выяснилось позже, Эгей намеревался отравить гостя, который представлялся ему возможным узурпатором. Но когда Тогил извлек из ножен меч, желая вонзить его в мясо, царек вдруг завопил, что гость — его сын. Что он якобы узнал сына по мечу и сандалиям, которые спрятал под камнем до его возмужания. Эгея не смутило, что внезапно обретенное чадо почти не знает родного языка. Этот недостаток тут же приписал дурному воспитанию, полученному у кентавров — полуконей-полулюдей, в которых веровали местные жители.

Предложение Эгея стать его сыном застало Тогила врасплох. Он позволил себе немного подумать, а затем решил, что не так уж плохо отдохнуть в этом городишке от долгих скитаний. Он проведет здесь пару лет, после чего вновь отправится на поиски приключений. Тогил беспрекословно позволил переименовать себя в Тесея и быстро навел порядок, перебив всех тех, кто был недоволен внезапным появлением нового наследника престола.

А затем ни с того ни с сего ему вздумалось уже в облике Тесея отправиться на Крит. Он хотел рассчитаться: то ли с афинянами за гостеприимство, то ли с критскими пиратами за утопленные меч и доспехи. Как бы то ни было, он оказался на корабле, везущим на Крит ежегодную дань — четырнадцать пленников, обреченных на то, чтобы быть съеденными Минотавром.

Позднее досужие сочинители придумали красивую легенду о том, будто бы в него влюбилась дочка царя Миноса Ариадна, которая передала ему меч и сплетенную в клубок шерстяную нить, с помощью которой он должен был выйти из подземелья, именуемого лабиринтом. Затем он якобы заколол Минотавра, собрал своих товарищей и бежал с Крита, не забыв захватить и Ариадну.

На деле все было куда более прозаично.

Никакой Ариадны, так же как и ее папаши Миноса он в глаза не видел. Сразу по прибытию на остров пленников затолкали в черную дыру подземелий. Постепенно они потеряли друг друга. Кое-кого и вправду сожрал Минотавр, другие блуждали в лабиринте, проваливаясь в бесчисленные ямы-ловушки.

Тесей повстречал хозяина подземелья, когда уже совершенно одурел от скуки, съел все захваченные припасы и опустошил флягу с вином. Если быть откровенным, он не верил в существование Минотавра, полагая, что Минос просто гноит пленников в запутанных коридорах, пугая весь мир будто бы прячущимся там чудовищем. И, надо сказать, первые мгновения их встречи были не слишком радостными для воина.

Начать нужно с того, что Минотавра невозможно было победить даже имея меч-ксифос[66]. Легкий короткий клинок не только не смог бы добраться до сердца монстра, но вряд ли бы проткнул его кожу, которая была толщиной в палец. Кроме того, Минотавр был не менее восьми локтей росту, а его руки напоминали переплетенные медными жилами канаты.

Они оказались лицом к лицу, и в тот же миг сзади Тесея рухнула решетка, отрезая путь к бегству. В лабиринте была кромешная тьма, воин различал лишь смутный гигантский силуэт. Он уже прикидывал, возможно ли сбить монстра с ног и проскользнуть мимо, как тот вдруг произнес:

— Я знаю, кто ты.

Эти слова были сказаны на языке, почти уже позабытом Тесеем. В последний раз он говорил на нем веков эдак десять назад. В те времена ему случилось быть блестящим царем одного из восточных государств.

— Да? — быстро придя в себя, спросил воин. — И кто же я?

— Ты один из тех, чье государство кануло в бездну.

— Ты прав. Но откуда ты знаешь?

— Я много о чем знаю.

— А я не верил, что ты существуешь.

Даже в темноте было видно, как блеснули в ухмылке огромные зубы чудовища.

— Напрасно. Земля знает более невероятные существа, чем я. Минотавр лишь порождение буйной фантазии одной из тех, кто канули в бездне. Я слышу, твой мозг дрожит?

— Слегка, — признался Тесей. — Мне не слишком хочется угодить в твой желудок. А ты умеешь читать мысли?

— Да, иногда. Не бойся, я не съем тебя. Хотя ты мне и интересен. Ты много знаешь. Но ты мне нужен. Ты враг моих врагов. И поэтому ты уйдешь невредимым. Я отпущу тебя, но с условием, что ты будешь иногда приходить сюда и рассказывать о том, что происходит наверху.

— Договорились.

На том они и расстались. Через потайной ход Минотавр вывел Тесея к морю. Остальное было несложно. Пробравшись в гавань, Тесей поджег корабли Миноса. Так посоветовал Минотавр. В гигантском костре исчезло могущество островной талассократии[67]. Затем он захватил одно из уцелевших суденышек и заставил команду отвезти его в Афины. Старый Эгей слишком радовался возвращению сына. Так сильно, что перебрал и случайно свалился с прибрежной скалы. Это вышло совершенно случайно. Тесей стал царем, перекраивая законы Афин по своему усмотрению.

Сразу после восшествия на престол он сделал кое-какие преобразования, которые тут же нарекли мудрыми. Впрочем, прослыть мудрым в те времена было не очень сложно.

Как и глупцом. Он успел заслужить и эту славу, так как слишком увлекался женщинами — эллинки были прекрасны, а получить их было легко. Герой менял женщин чаще, чем сандалии. Кто только не перебывал в его объятиях! Совращенные жены жаловались мужьям и отцам. Это приводило к скандалам, нередко заканчивающимся войнами. Но Афины уже были достаточно сильны, чтобы не опасаться дружин окрестных царьков.