Женская собственность. Сборник - Валентин Черных

По воскресеньям они с дочерьми выезжали за город на дачу ее подруги, которая с мужем уже несколько лет жила в Швейцарии и, по-видимому, в ближайшее время возвращаться не собиралась. Девочки подрастали, и маленькая «шкода-фелиция» стала для них тесноватой. Она купила вместительный «фольксваген-пассат», а потом и коттедж своей подруги. Однажды он все-таки спросил:

— Откуда у тебя такие деньги?

— Мог бы спросить об этом на несколько лет раньше, — сказала она.

— Наверное, — согласился он. — Но я спросил сейчас.

— Мы владеем половиной закусочных фирмы.

— Кто это мы?

— Я и ты.

— А при чем здесь я?

— Согласно кодексу о семье и браке, совместно нажитым за время брака имуществом владеют оба супруга.

— А мы чего-то нажили?

— Да, я за это время прикупила еще три закусочных.

Он не заметил, как что-то в нем изменилось. Он перестал считать ее некрасивой. Она все больше нравилась ему. Он даже как-то задумался, неужели женщины любят некрасивых мужчин только потому, что они богатые, хотя, что такое быть богатым, он не очень понимал. Да, у него несколько костюмов, он ездит на «фольсвагене-пассате», но, если он уйдет от нее, он уйдет с одним чемоданом, только более лучшим, старый его чемодан она выбросила; все мужчины из дома, где они жили с матерью, всегда уходили с одним чемоданом. Он никуда не собирался уходить, его беспокоило, только бы с ней ничего не случилось. Бывают ведь и автокатастрофы. Если с ней что-то случится, он ведь не знает, как жить дальше. Он не научился даже пользоваться пластиковыми карточками. Она однажды объяснила, как брать деньги из банкомата, он попытался, у него не получилось, и больше он не пробовал. Единственное, что его беспокоило, он начал полнеть. Чтобы сбросить вес, он стал ездить в бассейн.

В первой половине дня плавали в основном женщины, молодые и красивые. С одной у него едва не начался роман.

— Куда поедем? — спросила она, когда они плыли рядом.

Он не знал, куда можно поехать. Он давно уже не принимал решений. Решала за него она. К тому же на роман у него не оставалось времени. Девочки должны были вернуться из школы, а он их всегда встречал дома. А вечерами он работал вместе с ней. Вначале он отказывался ходить на презентации в гостиницах и ресторанах.

— Надо, Вася, надо, — объяснила она. — Это часть моей работы. На таких презентациях встречаешь нужных людей. То, на что днем уходят часы, вечером на фуршетах решается за минуты.

— А если меня спросят, чем я занимаюсь, что мне отвечать? — спросил он ее.

— Скажи, что занимаешься бизнесом.

— А если спросят каким?

— Не спросят. Когда говорят, что занимаются бизнесом, но не говорят каким, обычно не уточняют.

У него и не уточняли. Когда телевидение снимало презентации, он почти всегда попадал в кадр, потому что среди толстых или очень толстых мужчин, известных политиков и актеров он выделялся ростом и статью, безукоризненными костюмами и ясным, безмятежным лицом, какие бывают у военных и женщин, уверенных в своей силе или красоте.

Она, как маленький буксир, раздвигала людей, а он шел в ее фарватере, как большой и мощный корабль. Они хорошо смотрелись вместе. За последние годы она пополнела и, по-видимому, стала привлекательной, он с удивлением отмечал, что ее с интересом рассматривают мужчины. Когда он читал любовные романы, в которых женщины изменяли мужчинам, выбирая более успешных и агрессивных, он никогда эти ситуации не проецировал на себя и ее. Она мать двоих детей, она зарабатывает деньги, он воспитывает дочерей и ведет дом. Так получилось, но могло получиться и наоборот. Он забеспокоился, когда услышал, как она разговаривает с одним из своих партнеров по бизнесу из Германии. У нее менялись интонации, обычно она говорила коротко, а с ним говорила подолгу и явно кокетливо. Партнер звонил по ее мобильному телефону, и он не мог снять параллельную трубку на кухне или в спальне, чтобы послушать, о чем они говорят. Но после таких разговоров она становилась раздражительной. Это было всегда, когда она не могла принять точного решения.

— Кто он? — спросил он ее.

— Скотина.

— Он немец?

— Он из наших казахских немцев. Был чемпионом Союза по греко-римской борьбе, потом уехал с родителями в Германию, стал чемпионом Германии. Сейчас занимается бизнесом, поставляет нам электрические плиты.

— Есть и другие поставщики.

— Но не такие выгодные, как он. Ты с ним познакомишься. В это воскресенье он будет в Соснах.

На субботу и воскресенье они уезжали в Сосны, бывший правительственный санаторий, который пустовал всю неделю и заполнялся на уикенды и праздники. Они снимали коттедж, катались на лыжах, ходили в сауну. Постепенно сложилась компания из нескольких пар. Среди них были бизнесмены, врачи, телевизионный комментатор, театральный режиссер, женщины иногда менялись, мужская компания была более стабильной.

Они приехали в субботу, он начал готовить закуски, к тому же никто лучше его не смешивал коктейли, чаще всего собирались в их коттедже. На этот раз к постоянной компании присоединился ее партнер. Но оказалось, что его многие знали. Когда он вошел, его приветствовали криками:

— Да здравствует Чемпион!

— «Спартак» — чемпион!

Чемпион был человеком-горой. Он и сам метр девяносто и восемьдесят килограммов веса, но Чемпион был выше его на голову и весил явно больше ста тридцати килограммов, его голова со стертыми ушами борца тоже казалась огромной. Мужчины подходили к нему, не здоровались, а скорее прикасались и рядом с ним казались подростками. Женщин Чемпион поднимал и целовал, и они повизгивали, как маленькие девочки, изображая испуг. Ему показалось, что когда Чемпион поднял его жену, то задержал дольше, чем других женщин. Он почувствовал беду, понимая, что столкновения не избежать, и еще он понял, что четверо мужчин, его друзей вроде бы, вряд ли придут ему на помощь, никому неохота оказаться со сломанной рукой или сдвинутой дужкой позвоночника.

Обычно мужчины и женщины уже к середине вечера разделялись, у женщин были свои разговоры, у мужчин свои. Так было и в этот раз. Женщины сели у телевизора, мужчины собрались у бара. Но у бара не было Чемпиона, а среди женщин его жены. Они сидели на веранде возле больших фикусов, которым было, наверное, несколько десятков лет. Чемпион в чем-то ее убеждал, она молчала, нагнув голову, выставив плечо, почти как в боксерской стойке; когда она не знала, что предпринять, она всегда так сидела. Чемпион взял ее за руку, ей явно не хотелось вставать с кресла, но он выдернул ее и повел к двери. У выхода она оглянулась, может быть ожидая, что он позовет ее. Но он не позвал. А если они решили прогуляться и решить производственные проблемы с поставкой электрических плит? Но если прогуляться, она бы надела шубу. Чемпион занял соседний с ними коттедж. Он не хотел додумывать, что другой мужчина уводит его женщину. У него впервые уводили женщину, и уводили нагло и уверенно. Он понимал, что надо что-то предпринимать, но что — не знал. Ему нужен был совет, но он советовался только с нею, а сейчас ее уводили или она уходила сама.

Коттедж Чемпиона в тридцати метрах, они дойдут за пятнадцать секунд, а может быть, и быстрее, потому что холодно. Он не привык принимать решения сразу, всегда можно было оттянуть, пока не вернется она, сесть в удобные мягкие кресла и все обсудить. У него оставались последние секунды. Если они дойдут до коттеджа и закроют дверь, не будет же он ломиться. К тому же в прошлом году обворовали несколько коттеджей, и администрация санатория поменяла в коттеджах все деревянные двери на стальные.

Он вышел и увидел их. Она явно упиралась, но Чемпион тащил, ее туфли скользили по обмерзшей бетонной дорожке.

— Простите, — сказал он. — Ей надо вернуться.

— У нас деловые переговоры, — ответил Чемпион, не выпуская ее руки. — Идите к себе, она скоро вернется.

— У вас переговоры? — уточнил он.

Она молчала и смотрела на него. Он хорошо знал этот ее взгляд. Так она смотрела на проворовавшихся поваров.

Он шагнул вперед, но наткнулся на вытянутую руку Чемпиона. У него не было опыта драк, даже в детстве били только его. Он ударил, как мог, и Чемпион рухнул в сугроб. Усмехаясь, Чемпион начал подниматься, и он понял, пощады не будет. Он представил, как Чемпион скрутит его, нет, он не будет ломать ему рук или ног, а просто сдернет штаны и, как мальчишку, отшлепает по голому заду. И тут он увидел недавно срубленный сук ели, который забыли убрать. Рубил, вероятно, опытный лесоруб, потому что срубил одним взмахом топора. Место сруба было будто заточено, но только с одного края. Он шагнул в сторону, схватил сук и занес его над грудью Чемпиона. Нет, он не путал, он ждал еще одного движения. Чемпион, вероятно, понял, что через секунду сук вонзится в него, сказал: