Дом Люцифера - Роберт Ладлэм

— Как же тогда они там оказались? Взятка?

— Если да, то очень большая. И не кому-нибудь, а лично Саддаму. Причем необязательно в денежном выражении.

— Так вы считаете, они не имели никакого отношения к ООН? — спросила Рэнди.

Доктор Махук отрицательно покачала головой.

— Что-то совсем не похожи на врачей из этой организации, которых мне доводилось видеть прежде. Да к тому же тогда я не особенно задумывалась над этим. Слишком уж много было проблем. Вся наша жизнь превратилась в сплошную борьбу, мы видели только общую картину и перестали замечать частности. И мой ответ на ваш вопрос: да. Я твердо убеждена, что никакого отношения к ООН они не имели, мало того, даже не являлись практикующими врачами. Больше всего походили на ученых, проводящих исследование. Плюс к тому прибыли туда как-то подозрительно быстро, словно уже знали, кто заболеет и когда.

Все это совпадало с мыслью Джона о том, что двенадцать жертв вируса являлись частью эксперимента, начатого еще во время войны в Персидском заливе в военно-полевом госпитале №167.

— Ну а как выглядели эти люди? Откуда, по-вашему, прибыли?

— Говорили, что из Германии, но их немецкий был по-школьному примитивен. И одеты совсем не так, как одеваются европейцы. Мне почему-то показалось, что они американцы, хотя в ту пору попасть американцам в Ирак было практически невозможно. Ну, разве что с разрешения самого Саддама Хусейна.

Рэнди нахмурилась. И еще крепче вцепилась в свой «узи».

— И у вас нет никаких догадок на тему того, кто бы мог их послать?

— Все что помню, так это один их разговор. Они обсуждали, как здорово можно кататься на горных лыжах в каких-то местах. Но подобных мест полно по всему миру.

Джон расхаживал по комнате, пытаясь вычислить американских ученых, у которых могла оказаться сыворотка для излечения от нового вируса. И вдруг понял.

— В Америке я провел целый день, расспрашивая людей о шести жертвах вируса в прошлом году. Что с тех пор? Были ли еще случаи этого заболевания в Ираке?

Доктор Махук скорбно сжала губы. Всю свою жизнь она посвятила исцелению людей, и вот теперь весь мир, похоже, будет, как пламенем, объят чудовищной болезнью, причем контролировать этот процесс невозможно. В голосе ее звучали боль и бессильная ярость:

— На прошлой неделе у нас зарегистрировано еще несколько случаев заболевания синдромом острой респираторной недостаточности. Погибло минимум человек пятьдесят. В точных цифрах не уверена, они меняются каждый час. Мы лишь начали исследовать, что это за вирус. Но я почти не сомневаюсь, что это тот самый, новый, о котором вы говорите. Симптомы те же — человек страдает от приступов лихорадки, потом заболевает тяжелой простудой или гриппом. А затем вдруг обильное кровотечение из легких, респираторная недостаточность и смерть. И выживших на этот раз не отмечено, — голос ее дрогнул. — Ни одного.

Смит так и замер посреди комнаты, потрясенный таким большим количеством смертей. Боль, сострадание — вот какие чувства овладевали им сейчас. Затем он вдруг понял... Да, возможно, это и есть объяснение всему.

— Скажите, все эти жертвы тоже были участниками войны в Персидском заливе? Или находились недалеко от границы с Кувейтом?

Доктор Махук вздохнула.

— К сожалению, ответ тут неоднозначный. Лишь несколько из них участвовали в войне. И ни один не приближался к границам Кувейта.

— Прослеживаются контакты с первой шестеркой заболевших?

— Никаких. — В голосе ее слышалось разочарование.

Джон подумал о своей любимой Софи, потом о генерале Кильбургере, Мелани Кертис и военно-полевом госпитале №167.

— Но как, не ведая того, сразу пятьдесят человек могли заразиться этим вирусом? Я имею в виду, как могли ввести им эту сыворотку, причем одновременно, особенно в такой закрытой стране, как ваша? Они что, все из одной области, деревни? Может, побывали где-то за границей? Контактировали с иностранцами?

Доктор Махук медлила с ответом. Отошла от двери, пошарила в кармане юбки и извлекла оттуда нечто вроде русской папиросы. Подошла к столу, закурила. И поза, и все ее движения, выдавали крайнее нервное напряжение. Густой едкий запах крепкого табака наполнил комнату.

И вот, наконец, она сказала:

— Поскольку я занималась жертвами вируса в прошлом году, меня пригласили помочь разобраться с новыми заболевшими. Я пыталась выявить все те четыре возможных источника заболевания, о которых вы только что упомянули. Но не нашла ничего. Я также не обнаружила ни малейшей связи между новыми жертвами. Это были совершенно разные люди обоих полов. Разных возрастов, профессий, этнических групп. И все они являлись выходцами из разных географических регионов. — Она глубоко затянулась, потом медленно и задумчиво выпустила дым, словно это помогало ей точней сформулировать мысль. — Причем они не только не заразили друг друга, но и членов своих семей. И все это показалось мне весьма странным.

— Нет, это нисколько не противоречит моим выводам. Пока что все свидетельствует в пользу того, что вирус не заразен.

— Тогда каким образом они им заражаются? — Рэнди внимательно прислушивалась к беседе. И хотя не имела научных степеней в области химии или биологии, была достаточно образованна, чтобы понять, о чем идет речь. Ведь эти два врача обсуждали сейчас вещь совершенно ужасную... возможность эпидемии. — И почему только в Ираке и Америке? — спросила она. — Может, это результат применения какого-нибудь биологического оружия во время операции «Буря в пустыне»? И склады этого оружия спрятаны здесь, в Ираке?

Доктор Махук покачала головой и подошла к стоявшему в углу металлическому секретеру. Сигаретный дым тянулся за ней, подобно коричневатому призраку. Она выдвинула ящик, достала из него листок бумаги и протянула Смиту. Рэнди, переложив «узи» из одной руки в другую, тут же присоединилась к ним. И они прочитали компьютерную распечатку из «Вашингтон пост»:

Под этим леденящим душу заголовком была напечатана статья, где говорилось, что вспышки вирусного заболевания наблюдаются уже в двадцати семи странах и что жертвами их стали свыше полумиллиона человек. Симптомы все те же — сначала грипп или сильная простуда на протяжении нескольких недель, затем острая респираторная недостаточность, обильное кровотечение из легких и смерть. Кроме того, поступили сообщения из сорока двух стран; отмечалось примерно около полумиллиона заболевших тяжелым, но самым обычным гриппом. Однако подозрения, что и это вызвано вирусом, пока что до сих пор не отметены.

У Джона перехватило дыхание. На лбу проступили капли холодного пота. Полмиллиона погибших! Миллионы больных!

—Где вы это раздобыли? — спросил он доктора Махук.

Та раздавила окурок в пепельнице.

— Здесь, в больнице, у нас спрятан компьютер. Эту статью мы скачали из Интернета сегодня утром. Так что, как видите, вирус уже не привязан исключительно к Ираку, Америке или войне в Персидском заливе. И не думаю, что это вызвано применением биологического оружия у нас в стране. Высочайшая смертность — вот что поистине ужасает! — Голос ее дрогнул. — Именно поэтому я и согласилась поговорить с вами.

Газетная новость и реакция доктора Махук совершенно потрясли Джона. Он еще раз быстро перечитал статью. Доктор Махук решительно исключала любые возможные контакты с внешним миром. И, однако же, вирус сумел вырваться на волю и перерасти в эпидемию. Всего две недели тому назад все эти люди были живы, если не считать трех умерших в Ираке год тому назад. Скорость и сам факт распространения вируса казались необъяснимыми.

Он поднял глаза от распечатки.

— Да, он вышел из-под контроля. Мне надо срочно возвращаться домой. И если в Америке действительно есть люди, у которых имеется эта самая сыворотка, надо срочно найти их. А пока попрошу моих друзей раздобыть как можно больше информации. Медлить нельзя, к тому же...

Тут вдруг Рэнди насторожилась.

— Погодите!

Держа «узи» наперевес, она перебежала через комнату к выходившей в коридор двери. Смит, выхватив «беретту», тут же присоединился к ней.

Из коридора доносился грубый, лающий голос, выкрикивающий какие-то команды на арабском. Ему отвечали испуганные тихие голоса. Затем тяжелый и громкий топот сапог — человек приближался к их кабинету.

Джон взглянул на доктора Махук и еле слышно шепнул:

— Республиканские гвардейцы?

Она молчала, прижав дрожащие пальцы к губам. И прислушивалась к тому, что происходит в коридоре. Потом отрицательно помотала головой и шепнула в ответ:

— Нет. Полиция. — Темные глаза превратились в колодцы, наполненные страхом.