Водоворот приключений - Денис Юрьевич Петриков

Оглядев товарища, Юра заключил, что одет тот необычно. Вместо привычных штанов и рубахи из грубой серо-коричневой ткани, тролль щеголял подобием чёрных брюк и белоснежной косовороткой, а на ногах его красовались самые настоящие кожаные сандалии. Более того, на поясе монстра висела его гордость – когда-то отжатый у Юры магический веер.

В общем, можно было уверенно сказать, что одет тролль по парадному.

«Может Аринтон банкет какой проводил с утра? Или это в честь сегодняшнего мероприятия?» - подумал попаданец, после чего скептически поинтересовался у тролля:

- А с чего это ты взял, что я должен был здесь появиться?

- Что значит с чего? – деланно удивился тролль. – Позавчера была суровая битва не на жизнь, а насмерть. Вчера ты от неё отдыхал и это правильно. А сегодня, набравшись сил, отправился вершить мужской долг и обязанность. А где находится единственная подходящая для этого самка, мы, как видишь, оба прекрасно знаем… - подытожил монстр, после чего натянул на рожу издевательскую улыбку.

Молодой человек на сказанное обречённо вздохнул, оставив попытку доказать, что всё не так.

Белка в общем-то тролль приличный и даже благородный, однако, некоторая его часть была зациклена на репродукции (привет из прошлой жизни) и это при том, что троллям, ограм и гоблинам член нужен был лишь для того, чтобы писать. И начни Юра что-то доказывать, тролль непременно выдал бы шквал аргументов в пользу того, что настоящий мужчина — это обязательно альфа-самец, обязанный покрывать всех доступных самок.

Заветная мечта Белки заключалась в возможности заработать тушку орка, у которых, как он выяснил, половые функции были активны.

Юрин аргумент (об этом упоминал Кассиопея), что половое влечение у высших монстров находится в районе «очень так себе», его не волновал совершенно. Лишь бы «огурец» был и работал, а там разберёмся!

По Юриным прикидкам, в случае победы Зелёной фракции, исполнение упомянутой мечты было вполне возможно. Фракционное противостояние буквально пронизывали бонусные возможности. Да такие, о которых в подавляющем большинстве мест монстры могли лишь мечтать.

- Ты от Аринтона? В смысле с утреней планёрки? – не желая выслушивать мотивирующие подколки на тему, что Машенька осталась без кавалера, а «свято место» пустовать не должно, - поинтересовался попаданец у Белки.

- Аринтон сейчас не в штабе, - покачал головой тролль.

- Тогда что ты здесь делаешь? – спросил Юра, раздумывая в процессе, звать Белку на чай с Машенькой или не звать.

С одной стороны, остроумный монстр кладезь шуток и анекдотов, но с другой, две трети из них на известные темы.

Пожалуй, что звать, но прежде необходима обработка не предмет необходимости придерживаться светской беседы и не жрать жменями халявные конфеты.

- Чем ты слушаешь!? - руша Юрины «тайные планы», возмутился тролль, - я же тебе ясно сказал, тебя я жду.

- Зачем? – подивился Юра.

Массивная нижняя губа Белки наигранно задрожала, после чего он расстроенно засопел и состроил столь обиженную гримасу, что, казалось, вот-вот расплачется.

- А что? Чтобы пообщаться с единственным, можно сказать, другом, нужна причина?.. – дрожащим голосом обратился к попаданцу Белка.

Молодой человек от такого поворота растерялся. С одной стороны, дураку ясно, что всё это клоунада, но с другой, смысл её был непонятен, отчего происходящее походило на правду.

В этот момент со стороны входа в штаб раздался радостный голос Машеньки:

- О, вы уже здесь! А я как раз готова. Мы не опаздываем?

Повернувшись к девушке, Юра удивлённо захлопал глазами. Вечно растрёпанная и пыльная русоволосая пигалица была подстрижена, ухожена и даже потрудилась нанести лёгкий макияж, отчего, мягко говоря, стала сама на себя не похожа, превратившись в без пяти минут зрелую женщину. А если добавить к этому делового покроя чёрное платье и белые сапожки, то можно уверенно заявить: Машеньку подменили!

Сам же Юра был одет в пыльные ботинки, простые холщовые брюки и грубоватую льняную рубашку.

Обернувшись к Белке, попаданец вопросительно уставился на тролля, мол, что здесь вообще происходит и не твоя ли это, «нехороший человек», затея? Но тролль-альбинос лишь самодовольно улыбался.

Имелся, однако, один простой способ в ситуации разобраться.

- К чему готовы? – поинтересовался у девушки молодой человек.

- Как к чему? К награждению! – возмутилась та.

- К какому такому награждению? – не понял Юра и тут же вспомнил, что вчера его подчинённые смущённо скашивали глаза, а сегодня утром в посещённых секциях было подозрительно пусто.

- Ну, раз все готовы, то можно и выдвигаться, - резко поднявшись, чем заставил доски возмущённо заскрипеть, произнёс тролль и, увлекая за собой попаданцев, направился в сторону выхода из секции.

- Пойдём, пойдём, там и тебя награждать будут, - защебетала Маша, схватила Юру за рукав и потянула вслед за Белкой.

Молодой человек, в голове которого всё очень быстро сложилось в стройную схему, опешил и про себя возмутился:

«Они что и правда думали, что я сбегу?»

После, увлекаемый, сообразил:

«Это всё Кассиопея! Я рассказывал только ему».

Далее же другой Юра, более зрелый и «родившийся» уже в этом мире, ехидно прокомментировал:

«А что тебя здесь держит? Обещание сводить Машу в Озоторг? Так со способностью менять статус ничего не мешает выполнить его вне фракции. Знай заранее, ты бы точно сбежал…»

Как ни странно, но спорить с самим собой молодой человек не стал, ведь у него действительно имелся один глюк психики: он всем своим естеством ненавидел разного рода официальные награждения и мероприятия, о чём не раз жаловался Кассиопее.

Причина такой нелюбви была в общем-то проста, пусть и постороннему человеку неочевидна. Юра рос без отца, а его мать работала проводницей в поезде дальнего следования. При этом, в его очень приличном лицее постоянно происходили разного рода награждения. Неглупая администрация считала их делом важным, отчего минимум пару раз в год проводила большие публичные мероприятия с участием учеников и их родителей.

Юра же, у которого от получаемых оценок напрямую зависела сумма вложенного в чара доната, учился весьма прилично, отчего постоянно получал разные грамоты и медали.

И сейчас, глядя в широкую спину Белки, он буквально перенёсся в одно из таких награждений, в котором его имя и фамилия громко прозвучали над гудящей толпой. И вот он вышел и понуро зашагал к улыбающейся директрисе. Но в этот раз, как и множество раз до этого, в людской массе не хватало чего-то очень важного. И никому из присутствующих он был, по сути, неинтересен,