Кошка в светлой комнате (сборник) - Александр Бушков

– Я и смотреть не хочу в ту сторону, – громко объявил рыцарь. – Той стороны света для меня не существует. Есть только север, запад и восток – и никакого юга с сопутствующими румбами. Там смешались с песком глупые иллюзии несчастных юнцов. Там рассыпались прахом честолюбивые мечты о подвигах, позволивших бы нам превзойти Нибелунгов, Роланда и Ланселота, поставивших бы нас выше рыцарей короля логров. А у меня даже Изольды нет. И Дюрандаля нет. – Он допил эль и утер губы кольчужным рукавом, оцарапав их до крови.

– Что же, все вернулись? – тихо поинтересовался трактирщик.

Рыцарь мутно посмотрел на него, захохотал, махнул рукой:

– Какое там, старина… Это я один вернулся. А эти болваны по-прежнему барахтаются в песках. Через неделю штурм Иерусалима, будут реветь трубы, будут трещать копья, и кучка упрямых идиотов усердно станет притворяться, что за их спинами – Ронсеваль… Ну и пусть. Сколько угодно. Только без меня. В этом мире нет ничего среднего. Либо подвиг, либо скучная возня. И третьего не дано. А они там четвертый год играют в кошки-мышки с сарацинскими разъездами, жрут самогон из фиников и притворяются, что обрели желаемое, что именно к этому и стремились. И ни у кого не хватает смелости признаться, что ошиблись и обрели не то, что искали, гонор не позволяет им вернуться, упрямство заставляет ломать комедию дальше, дальше… Ну и черт с ними. Никогда не поздно прозреть и поумнеть. Плевал я на их проклятый песок… Держи.

Он швырнул на стол горсть диковинных монет. Рисунок на них был странный, чужой, невиданный, но трактирщик попробовал одну на зуб и успокоился – настоящее полновесное золото. Рыцарь сгреб в охапку меч, шлем щит, узел с чем-то тяжелым и направился к двери, роняя то одно, то другое, подбирая с чертыханиями. Все молча смотрели ему вслед.

Трактирщик, кланяясь, подвел худого рыжего коня, помог приторочить к седлу доспехи и узел с добычей. Над ними было густо-синее кентское небо, вдали белела старая римская дорога, зеленели сглаженные временем холмы.

Рыцарь не сразу взобрался на коня. Он стоял, пошатываясь, положил руку на седло, смотрел на юг, и в глазах у него была смертная тоска.

1984

Примечания

1

до бесконечности (лат.)