День рождения ведьмы - Кирилл Кащеев

— Гм… Да… Вот, значит, как… — смешался Еруслан. — Но я все равно готов! — отважно объявил он.

— Шо тут целовать! — возмутился дядька Мыкола. — Вид неи ж кожа та кости остались, бабка тэбэ що, не кормит? Що з тобою таке сталося, Яринка?

— Ничего особенного, умерла я! Немножко… — усмехнулась Ирка.

— Оце дило! — вдруг возрадовался дядька Мыкола. — Выходит, чекаем тебя до нашего хортицкого дуба? Може, и вылечишь старика, новых сил дашь, бо що ж мы, що вся Хортица без него? — грустно закончил дядька Мыкола. — А це хто? — глядя поверх головы Маринки, вдруг спросил он.

— Я робленная Оксаны Тарасовны, Марина, — без обычной дерзости пролепетала Марина, с явным испугом глядя на старого богатыря и с еще большим — на Вука.

Дядька Мыкола отмахнулся:

— Та хиба я не знаю? Знаю я вас, робленных, як облупленных, та и хозяек ваших — лыше не знаю, навищо Яринка вас до сэбэ в дом пускае, але ж це ее дило! Оце, оце хто, над твоею головою болтается? Такой соби, що зовсим не немножко, а цилком помер!

Ирка посмотрела наверх.

Под потолком, с любопытством глядя на собравшихся, парил чуть розоватый от отданной Иркой крови дух в роговых очках.

— Как мало мы, оказывается, знаем об устройстве Вселенной! Никто из нас и предположить не мог, что существует столько необычных… сущностей, как вот вы все! — с любопытством озираясь, сказал дух. В голосе его звучало явное сожаление.

— Кто еще тут сущность! — оскорбилась Марина. — Меня подушкой не прибьешь, не то что некоторых! Кстати, подушку принести?

— Молчать! — негромко, но так властно рыкнул Айт, что не только Марина испуганно заткнулась, но даже дядька Мыкола благоразумно закрыл рот. Убедившись, что в кухне воцарилась тишина, Айт снова повернулся к духу.

— Для нас есть новости?

— Я выполняю обещание, — немножко сдавленно откликнулся дух. — Заказчик, которого вы ищете, сегодня ночью явится за товаром.

Глава 36 Богатырская засада

Старая стройка у заводских стен никогда не была вовсе уж заброшенной. Иногда из-за забора слышались голоса: спокойные, злые, раздраженные, порой даже вопли боли. Ничего странного для стройки, верно? Иногда там таскали тяжелое — тем более нормально. Иногда вспыхивал свет. Ну если работать ночью, как без света-то?

В общем, окрестные жители были уверены, что завод потихоньку строит свой ведомственный дом, правда, почему-то по ночам. Ирка дала себе слово, как только нынешние дела закончатся, облететь несколько крупных городских долгостроев, на которых тоже по ночам отмечалось подозрительное шевеление. Просто раньше она никогда не давала себе труда задуматься — зачем строить ночью, если можно строить днем? Вот так и проглядываешь на своей территории контрабандистов из иного мира.

Сейчас на старой стройке жизнь кипела особенно бурно.

— Не понимаю, почему было не взять моих робленных? — раздраженно бурчала Оксана Тарасовна. Пачкая стильные джинсы, ведьма стояла на коленях в белой строительной пыли и что-то вычерчивала в ней посеребренным ножом. — Мы не знаем, ни сколько человек… или не-человек явится, ни какими силами они владеют. Если уж девчонкам перепала толика твоего Дара, надо пользоваться!

— Вот мы и пользуемся, — также раздраженно откликнулась Ирка. — Кладбища успокаивать надо? Надо! Заложных гонять тоже надо. Вот пусть ваши робленные и займутся, а здесь мы прекрасно одними рожденными обойдемся.

И присматривать только за Стеллой и Оксаной Тарасовной проще, чем за всей толпой робленных. Особенно за Мариной!

— А Стеллины старушонки так и просидят все русалии без дела? — возмутилась Оксана Тарасовна.

— На кладбищах они плясать не могут, а заложных гонять… так нынешних Стеллиных робленных могут по ошибке вместо покойников пристукнуть! — высказалась Танька.

— Это вы, милочка, все время ошибаетесь, а мои девочки… — начала Оксана Тарасовна.

— А твои девки моих бабулек специально пришибут — хиба я не знаю? Работай давай, а то балакаешь и балакаешь!

Деловито обнюхивая углы, по стройке бегала вся шестерка молодых вовкулаков. Айт, Богдан и Ментовский Вовкулака в человеческом облике таскались следом и что-то бурно обговаривали. Смущенно хмыкнув, Ирка отвернулась — вовкулаки размечали территорию грядущей драки, но делали это… по-своему. Молодые богатыри то начинали нервно точить клинки, то перебирать заготовленные на змея-предателя конопляные веревки — на Айта сразу нападал аллергический чих, он косился на богатырей недовольно, но помалкивал. Только дядька Мыкола спокойно посасывал казацкую глиняную трубочку, да Вук, подложив скрещенные руки под голову, невозмутимо валялся на высоком штабеле еще теплых после солнечного дня бетонных плит.

— Дамочки, не нервируйте себя! — продолжая глядеть в темнеющее небо, лениво обронил он с высоты штабеля. — Всех повяжем быстро и чисто, чихнуть не успеют!

Айт в очередной раз звучно чихнул.

— О! А казав — не успеет! — подняла толстый палец Стелла.

— Так его ж никто и не вязал, — резонно возразил Вук. — К союзникам вообще надо с уважением, особенно когда у нас тут такой пример душевного единения разных ведомств! Во, включая тех, от кого, кроме души, ни фига не осталось! — Он ткнул пальцем в барражирующих небо духов — на фоне темно-синего неба они казались принявшими человеческий облик облаками пара.

— Значит, змеиный портал открывается вон там, — вертя головой, бормотал Богдан. — Но это совсем не значит, что этот самый заказчик тоже откроет там, может и к заводским воротам поближе, чтоб далеко не таскать…

— Снова бомжей в грузчики наймут? — прикинул Ментовский Вовкулака, уже осведомленный о прошлой погрузке, свидетелем которой стал несчастный Жорик. — Серый, Рудый, бомжи на вас — зубами на них клацните и гоните вон! Не фиг им тут своими трупами нам раскрываемость портить! Тогда реальных фигурантов преступления у нас остается всего трое — серокожий, змей и человек? Этот, Аристарх?

— Серокожего брать живым. Только живым. Все слышали? — повысил голос Айт. — Змея, если получится, тоже, но серая тварь явно руководит всей операцией и знает и ходы к Прикованному, и предателей среди змеев. Если мы просто перехватим партию оружия, это нам ничего не даст, не возьмем серокожего — все придется начинать сначала!

— Не учи старого волка его ментовскому делу! — огрызнулся Ментовский Вовкулака. — Сам, вон, с крыльев не слети — наверняка фигуранты своего заложного притянут. Ирка, слышишь? Тебя тоже касается!

«Не учите молодую ведьму ее ведьмовскому делу!» — раздраженно подумала Ирка, точно как Оксана Тарасовна, ползающая в пыли со своим зеленым мелком, пакетом надранного на могилах барвинка и пучком осиновых щепок.

— Я себе там, в глубине стройки местечко присмотрел, чтоб заснуть спокойно, — махнул рукой Богдан. — Вы только меня потом разбудить не забудьте. Ты где засядешь, Ирка? — деловито поинтересовался он.

— Со мной! — быстро сказал Айт.

Ирка сдула со лба пыльную потную прядь и, стараясь не смотреть на Айта, пробормотала:

— Я, наверное, с богатырями…

Айт бросил на Еруслана совершенно змеиный взгляд и напористо повторил:

— Нет, со мной!

— Лучше с богатырями… — жалобно повторила Ирка.

Одним длинным текучим шагом Айт оказался рядом с ней, рывком поднял на ноги и, не обращая внимания на смешки старших ведьм, затащил за штабель, подальше от посторонних глаз.

— В чем дело, Ирка? — напряженно спросил он. — Если ты из-за той белобрысой ведьмы, так я не собирался с ней целоваться, хоть бы она не бутылку, а цистерну крутила!

— При чем тут Марина… — вяло промямлила Ирка, старательно отворачиваясь и пытаясь от него отстраниться.

— Что ты ревнивая, я уже знаю, — сказал Айт. — Я это понять могу, я же змей — мы терпеть не можем, когда кто-то тянет свои лапы к тому, что принадлежит нам! Клянусь хвостом Владычицы, да не укоротится он! Блондинка меня совершенно не интересует! — посмеиваясь, поклялся Айт. — Ну что, довольна? Успокоилась?

— Почти как покойница! — пробормотала Ирка.

Покойница и есть, и будет еще семь… ой, нет, завтра останется только пять дней! Всего пять дней продержаться! Ирка попятилась, аккуратно пытаясь вытащить руку из хватки Айта.

— Или дело вовсе не в Марине? — нахмурился Айт. — А в чем тогда? Или… в ком? В этом чернявом полукровке? — Айт яростно ткнул пальцем за спину, явно намекая на Еруслана Змиулановича.

— Тем более — при чем тут Змиуланыч! — Ирка уже чуть не плакала, продолжая старательно отворачиваться.

— Тебе неприятно на меня смотреть? — зло процедил он.

Ну вот что ты ему скажешь? Что отворачивается, чтобы на него не дышать?! Потому что у нее зубы нечищеные! И если сегодня она еще может пойти с ним на захват контрабандистов — ничего удивительного, если во время схватки она будет вся в пыли, грязи и в поту! Может, и в крови тоже! А как она покажется ему завтра с утра — все так же в пыли и грязи?! Собственная немытость подействовала лучше любых предостережений старых ведьм — теперь ей самой хотелось держаться от Айта подальше! Нет, она, конечно, может ему объяснить про запрет на умывание. И он даже поймет! Только вот как станет на нее, зачуханную, смотреть, особенно на фоне чистеньких и ухоженных робленных? Незаметно зажимать нос, если Ирка сядет к нему слишком близко? Будто она бомжиха какая!