Изгнание. Книга 1 - Оксана Щербатая

   Клер не могла нарадоваться, видя меня живой. Она не чаяла когда-нибудь пережить такое счастье. Оказывается, Клер по своей воле не захотела жить в доме богатой дамке, сняла себе жилище в столице Муны. Я думаю, гордость старушки была чрезмерной: на сколь долгий срок хватит накоплений гувернантки? Мы вместе снова поругали Хостиса. А что нам еще оставалось?

   Клер перебралась к Магдален, благо, места хватало, и с упоением взялась за работу: я представила старой няньке Лиэз как полуграмотную девушку из провинциальной глубинки. У старушки появился интерес к жизни.

   Через пару дней моего пребывания в маленьком лунном раю, Магдален объявила, что завтра прибывает ее знакомая дамке с Тефии, и она нас сведет, чтобы я через ту женщину узнала подноготную и адрес моего тефианина. Потому что из гостиницы 'Междуречье' он уже выбыл.

Глава 19. Стип

   Досрочно оформив командировочные документы, я поторопился на встречу с матерью. Надежды на встречу с девушкой, которая запала в душу, не было никакой, а на Земе ничто меня более не удерживало. Почти день оформлял документы и справки на кота Ромула, которого забрал у Инора: мать будет рада живой игрушке. А уж Флори - тем более!

   Одна польза вышла от моего вояжа в метрополию: удалось пополнить ряды наших сотрудников низового звена, и то совершенно случайно. Друга завел, Фестина: мы поклялись с ним общаться и впредь: мы с ним были разными людьми, но совместное общение что-то давало каждому из нас.

   Впрочем, в последний момент, уже за пару часов до моего отбытия на Муну, случился неожиданный вызов коннекта, - незнакомый, что меня очень удивило. Ответил я с опаской: мало ли хулиганов на Земе?

   К моему удивлению, это оказался Беренгус, возбужденный, с торчащими волосенками и горящими, как у подростка, глазами. Яростно жестикулируя, он сообщил мне, что звонит с нейтрального, - то есть чужого номера, чтобы не прослушали. Он кое-что расшифровал! Но не достает некоторых ключей! Я тогда был спросонья, и не сразу понял, о чем говорит странный ученый. Оказывается, астроном почти разобрался с теми космическими сигналами, первооткрывателем которых смею считаться именно я!

   Ажиотажа Беренгуса я не испытывал: какая разница, что там? Но ученый сердито замахал на меня обеими руками, как ветряная мельница:

  - Это очень важно, сынок! Не будь таким апатичным! Ты где живешь?

  - Уже выписываюсь из гостиницы. Уезжаю через пару часов.

  - Вот несчастье! Я еще кое о чем хотел с тобой потолковать... Каким рейсом улетаешь и куда? Домой?

  - Пока нет: только на Муну. - Пришлось назвать место и время отправления.

   К моему скрытому облегчению, Беренгус не явился провожать меня к трапу. Даже обидно стало: как меняются его душевные состояния! Одно слово: ученый, что с него возьмешь!

   Но я ошибся: первым человеком, встреченным мною в шикарном салоне первого класса, оказался не кто иной, как мой недавний собеседник! Неужели он успел приобрести билет и отправиться на Муну только для того, чтобы переговорить со мной? Совершенный фанатик науки!

   Однако, Беренгус сумел подогреть мое хладнокровие. В сигналах речь шла о требовании инопланетян прислать к ним людей. Зачем? Непонятно, да и не всё подряд ученый смог расшифровать. То ли люди эти были нужны в залог, то ли для сложных экспериментов, а только ни о каком создании долговременной земной колонии в системе Эпсилон Тукана и речи не шло. Инопланетяне в своих требованиях предстали жестокими и агрессивными. Поэтому чудак Беренгус возмечтал предупредить общественность о том, что нужно отменить экспедицию. Или направить в том направлении другой корабль, военный, с разведывательными целями.

   Попытался объснить чудаку, что ему не удастся донести свои новости до широкого круга людей: его не допустят! Но ученый ничего не хотел понимать, упрямо твердил о своей миссии спасителя тысяч людей. Пришлось его немного успокоить, напомнив о недавней гибели Ферия, который вообще был совершенно не посвящен во всю эту историю. Во всяком случае, не знал о смысле сигналов. Но погиб.

   Беренгус заявил: он готов пожертвовать собой, - у него нет семьи, нет родных, даже животного ни одного нет! только бы пробиться в эфир!

   Я представил себе Беренгуса перед массами людей, смотрящими визор, и усмехнулся: никто ему не поверит. Все нужно сделать осторожнее и умнее. Нужно подобрать подробные материалы, документировать их, привлечь людей, имеющих немалый вес в сфере общественного мнения. Но как?

   Ни я, человек из дальней провинции, ни Беренгус, пусть и начальник, но не озаботившийся за всю жизнь завести 'нужных знакомых', не в силах что-то изменить в ходе вещей в метрополии. Мы - обычные пешки!

   Но ученый был другого мнения. Что-то он надумал... Во всяком случае, меня смутила его просьба лично познакомить с матерью, о биографии которой ученый знал, похоже, больше, чем я, взрослый сын.

   Через пару часов путешествия он обронил мимоходом, что 'почти' уволился с работы. Вот это была неожиданность!

   Астроном лишь рукой махнул, заметив сердито, что почти никто из сильных мира сего не заинтересован в серьезных космических исследованиях! Никому не нужны новые гипотезы: всех всё устраивает! Ему ужасно надоела бесконечная аберрация звездного неба, мешающая ходу наблюдений за светилами! Махнуть подальше! Только не к Эпсилону Тукана...

   К вечеру Беренгус проговорился: сейчас взял отпуск, а потом... Он сам себя оформил в дальнюю и долгосрочную командировку, проверять оборудование на обсерваториях планет и других небесных тел Солнечной системы. Особенно его Тефия интересует. Так что нынешний директоришка, засланный Лингусом, вылетит от нас в два счета! За казнокрадство!

   Мать перезвонила мне перед подлетом к Муне: она уже добралась и отдыхала в гостиничном номере. С мальчишками-кандидатами встретилась, забраковала двух из четырнадцати, остальным - 'зеленый свет'. Придется ей, наверное, посадить меня на кадровую работу по вербовке сотрудников не только для предприятий родной Тефии, но и более отдаленных мест. Кстати, спросила: где именно я отобрал такую ораву жаждущих поработать? Ответил честно: в подъезде нищего квартала, где немного помял одного буяна.

   Встреча с матерью прошла в теплой обстановке: даже не ожидал, что так по ней соскучился. С новым интересом рассматривал ее рыжие волосы и светлые горящие глаза. Мать так походила на мою пропавшую подругу!

   Присутствие Беренгуса мать удивило: она шепнула, что не перевелись еще романтики на Земе. И она была такой же, раз осталась жить на Тефии! Если бы бывший директор по науке Центральной Обсерватории остался у нас, - это стало бы находкой для спутника: можно было бы организовать лекции...

   Мама с ученым завели оживленную беседу; попутно мать сообщила, что к нам недавно перевелась, по своей воле, истинно верящая в науку дамке Тали, немолодая, но полная энтузиазма, точно, как Беренгус. Не вмешиваясь в их беседу, я тихо поручил астроному, почти ставшему моим другом, невзначай рассказать матери о значении перехваченных мною сигналов. Я сбежал отдыхать, забрав растолстевшего за последние Ромула. Сон - милее всего: в нем столько хорошего можно увидеть!

   Наутро матери позвонила ее старая знакомая: у них были общие дела в сфере коммерции, - в подробности не вдавался. Знакомая, дамке по имени Магдален, попросила мать прийти на обед. Обещала отличное угощение! Что-то этой дамке от матери понадобилось.

   Как вежливый человек, мать согласилась; пыталась и меня уговорить пойти вместе с нею, за компанию, но я отказался. Мне показалось интереснее побродить пешком по земной луне, - 'Муне'! Не понимаю: зачем старые названия произвольно менять по воле правителей? Прежде имена городов, рек, улиц меняли в угоду политическим интересам; теперь, прихоти ради, метрополию и Луну переименовали. Чудаки или...?

   Целый день прошел в неустанных походах и новых маленьких открытиях. Оказалось, здесь еще остались места, не испорченные вторжением человека! Вернулся в гостиницу голодный, довольный, отвлекшийся от всего, - и застал в нашем номере неизвестную женщину в летах, пленительную зрелую брюнетку; по манере ее поведения сразу признал в ней дамке Магдален.

   Мать сидела у окна, любуясь голографическим пейзажем лесного массива, покачивала тапочкой на левой ножке. В глазах матери плескались необузданные бесенята: похоже, эти две сильные личности сидели тут именно в ожидании меня, скромного тихого парня. Хотел было, вежливо кивнув и опустив глаза, проскочить в свою комнату мимо двух уверенных в себе дамочек, но мать окликнула меня резко, Словом:

  - Стипатор! - та-ак, полным именем она меня лет десять не называла, зная, что не нравится мне это нелепое имя! - Что же ты не все мне рассказал о своем пребывании на Земе? Зачем сразу не поведал о своих интересах? Когда я звонила с Тефии, мог бы хоть намекнуть, что ищешь кое-что на Земе!