Моя уникальная попаданка в академию (СИ) - Буланова Наталья Александровна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, ставлю в известность о своем благосостоянии, — Сторм осторожно подошел ближе, подбираясь, словно хищник к добыче: — Ты же помнишь, что мне пообещала?
— Я пообещала? — удивилась я. — Нет, пообещал ты!
Я принялась загибать пальцы:
— Чешуйки все до одной — раз! Собственную лабораторию — два, реактивы — три, последнее оборудование в лабе — четыре!
И прищурилась, вспоминая, не забыла ли чего важного.
— А! Вот еще! Что ты больше не будешь меня тиранить и принуждать!
Вильгельминский отчетливо скрипнул зубами. Да-да, мне не показалось! Ничего, сказал — пусть теперь исполняет!
Я еще раз посмотрела на стол, на Сторма, который подбирался ближе с каждым вдохом, и решила: а почему, собственно, еда будет пропадать? Для меня? Да! Значит, съем!
Выживает сильнейший! Точнее — сытый!
ГЛАВА 128
ГЛАВА 128
Ректор только собрался присесть на кровать, как я выскочила из-под одеяла и нырнула за стол.
— Откуда кофе? — спросила я, пригубив горячий напиток, и чуть не застонала от удовольствия: — М-м-м! Боже, как я скучала!
Пусть не самый любимый напиток в моей жизни на земле, но здесь — наивкуснейший вкус Амаретто в кофе из родного мира.
— Аран притащил. Сказал, ты будешь в восторге, — мрачно следил за моим блаженным выражением лица Сторм.
— Какой лапочка! — вырвалось у меня, на что у Вильгельминского вытянулась физиономия.
— Попробуй вот это! — он придвинул ко мне тарелку с ароматной выпечкой.
Хотела повредничать, а потом подумала, что еда не виновата в наших разборках и должна уйти по назначению.
Я откусила странного вида пекарское изделие и замерла от взрыва вкуса, который раздался во рту.
— М-м-м, — не удержала звук блаженства.
Мягкость, пышность теста, начинка — словно радуга, что сменяет один вкус другим, а потом играет переливом общего букета.
Ректор приобрел такой вид, словно выиграл джекпот, и я тут же подавилась последним кусочком. Боже, опустошила целую тарелку и не заметила!
Игнорируй его, Маркова! Просто игнорируй! Пока не узнаешь правду, не смей даже думать о нем! Не слушай, что бы ни говорил, что бы ни заливал в уши про то, что он не ходок в Дома удовольствий! Главное — получить доказательства!
И я полностью сосредоточилась на истреблении вкуснятины, пока мой живот не попросил пощады.
Вот же! Нельзя было сразу столько есть!
— Что такое? — заметив смену эмоций на моем лице, тут же забеспокоился Сторм.
— Мне нельзя было так набивать живот. Бульончик куриный нужен… — я пыталась испытывать муки совести, но у меня не получалось: до того вкусно было, что никакая совесть не просыпалась.
— Не переживай, ты полностью исцелилась, а питание твоего тела поддерживали целители, так что ты можешь есть абсолютно столько же, как раньше.
Тяжесть так и давила к полу. Хотелось забраться в кроватку и закрыть глазки, но нельзя. Нужно делать ноги, пока Сторм себе ничего не напридумывал.
— Ты куда? — увидев мой решительный вид и не менее решительный шаг в сторону выхода, спросил ректор.
— В свою комнату.
— Зачем? — Вильгельминский тягуче встал с кровати.
— Как зачем? Потому что я там живу, — я взялась за ручку двери, и сзади тут же почувствовала порыв ветра, а потом ладонь Сторма накрыла мою.
— Разве мы все не выяснили?
— А мы что-то выясняли? — я сбросила руку мужчины и вновь взялась за ручку.
— Я думал, что мы разобрались. После того, через что прошли. — Сторм опять положил свою лапищу на мою руку, — я не могу тебя отпустить.
— И через что мы прошли? — попыталась снова сбросить его руку, но Вильгельминский не дал.
— Ты еще спрашиваешь? Ты чуть не погибла!
— Да, но при чем здесь ты? — я обернулась, чтобы посмотреть в обеспокоенные глаза В ильгельминского.
Мужчина набрал полную грудь воздуха, будто хотел выдать тираду, а потом выдохнул, не сказав ни слова. Несколько секунд молчания закончились коротким:
— Лекарь сказал, что ты полностью здорова. Но я все равно хочу, чтобы ты отдохнула.
— Здорова? Вот и отлично! Отдохну у себя.
— Но…
— Кажется, я припоминаю твои слова, что ты больше не будешь меня ни к чему принуждать.
— Но я думал. — Сторм был сбит с толку. Наверное, в его глазах мое возвращение и романтическое засыпание в его объятиях, согласие на его обещания — все это как знак равенства между моим согласием быть с ним.
Но нет, драконище, раскатал губу — закатай обратно!
В одном я благодарна ему, и была бы последней стервой, если бы не сказала:
— Спасибо, что помог вернуться. Я почти ушла. Думаю, мы в расчете: ты меня тиранил, а потом спас. Вот еще обещания выполнишь, и заживем прекрасно каждый своей жизнью!
— Неравный обмен, не считаешь? — Сторм убрал руку и упер ее в дверь, не давая потянуть ту на себя. — Я и спас, и еще обещания выполнять обязан. А между прочим, все что я делал
— это только забирал свою силу.
— Ага, где захочешь и когда захочешь, — я начинала злиться, но осознавала, что потеря силы на столь долгий срок для такого, как Вильгельминский — огромный удар. И в глубине души понимала, что, действительно, мы сейчас немного не в одинаковых условиях. Поэтому, глядя на дверь, произнесла:
— У меня есть одна идея, как попробовать вернуть тебе силу. Так что пусти меня, отдохну и возьмусь за эксперименты. — и тут я вспомнила про принца, короля, министров и задание. Резко повернулась к Сторму, который оказался ко мне лицом к лицу, и тут же отвернулась обратно — слишком близко! — Что с принцем? Он жив?
Даже спиной я почувствовала, как Сторм напрягся:
— Принц? Беспокоишься о нем? Что между вами?
— Он жив? — проигнорировав глупые вопросы, повторила я.
— Жив, — процедил Вильгельминский. — И уговорил отца отменить помолвку!
Дракон разозленно стукнул кулаком в дверь и резко отошел на пару шагов.
Отлично! Не знаю, почему Сторм так распсиховался при одном упоминании принца, но я сматываю удочки! Аривидерчи, дорогой ректор!
— Ника! — раздалось мне вслед. — Ты не хочешь переодеться?! Пешком пойдешь?
— Где, говоришь, Аран? Через улицу? — уточнила я.
Усладой для ушей раздалось рычание Сторма.
— Ни-и-ика! — угрожающе так долетело до меня.
— Ты переживал, что пешком? Так вот, нет! Я полечу! У меня тут недалеко есть личный ездовой дракон!
ГЛАВА 129
ГЛАВА 129
— Ты обещал держать себя в руках, Вильгельминский! Или мне уйти в свой мир? — спросила я, когда ощутила дыхание первобытного гнева позади. Еще чуть-чуть и испепелит!
Сторма я осадила: он тут же изменился в лице и уже не горел желанием высказать мне претензии высотой с Эверест.
— Туда? Или туда? — я встала на перекрестке улиц, ректор с мрачным видом следовал за мной. И, что самое удивительное, молчал!
Оказывается, даже драконы поддаются дрессировке!
Вильгельминский посмотрел на меня так говорящее, будто транслировал в мозг: «Думаешь, я покажу путь к сопернику?».
— Нет? Не покажешь? — вслух уточнила я, понимая, что так же говорить глазами у меня не получится. — Тогда я буду обходить каждый дом, измотаюсь и рухну без сил. Все это будет на твоей совести.
Откровенный шантаж! Ага-ага! У меня был отличный учитель!
— Направо, — только и сказал ректор, разыскивая глазами что — то одному ему ведомое на моем лице.
— Направо так направо. Может, еще и дом подскажешь? А то я тут была при таких обстоятельствах, что и не запомнила особо… — размышляла я вслух, не особо надеясь на его щедрость.
Спину так и жгло от взгляда, а после моих слов та и вовсе запылала огнем.
— И что ты тут делала?
Я промолчала — не обязана отвечать! Хотя… Почему бы не отвести душу и не подразнить дракона? Думает, что я была больше раз, чем он видел? Хм. Пусть мучается!
