Время колесниц - Дмитрий Чистов

— Быстрые пташки! — промолвил Куллд, провожая упряжку взглядом. — Из каких краёв взялись такие? Слыхал я как-то одно из преданий о Благословенных веках; если мне не изменяет память, сказывалось в нём и об одном из болгских правителей, который выступил на битву с Племенами, правя в точности такой колесницей...

— Просто повезло. Достали как-то по случаю, — туманно ответил ему Эдан.— Что теперь? Когда мне выпадет счастье пообщаться поближе с твоими духами?

— Торопишься ещё раз побывать на том свете? — ухмыльнулся Куллд. Глаза горбуна сверкнули из-под кустистых бровей, словно две холодные колючие звёздочки на зимнем небосклоне. — Скоро. Собирайся в дорогу, если, конечно, тебе есть что собирать. Мы отправляемся в гости к одному моему приятелю.

ГЛАВА III

Как-то в середине дня, когда любой уважающий себя луговой лопракан погружается в сладкий послеобеденный сон, к поселению приблизился одинокий человек. Одно это уже было весьма необычно, поскольку любой здравомыслящий человек никогда не подходил к местам обитания лопраканов ближе чем на пару дневных переходов. Не то чтобы лопраканы недолюбливали людей — совсем наоборот, они очень любили их; однако любовь эта была чисто гастрономического свойства. Любой представитель сей древней расы предпочёл бы упитанного человека какой-нибудь иной исхудавшей живности, которую с немалым трудом удаётся изловить в лесу; однако с большим удовольствием он позавтракал бы и жирным барашком. С человеками всегда много возни — они сопротивляются, лишат, норовят улизнуть или исколоть голодного лопракана каким-нибудь острым предметом из тех, что люди так любят носить с собой.

У околицы деревни стоял молодой лопракан, погружённый в необычное занятие: обхватив своими лапищами ствол огромного дуба, он тянул его вверх, словно пытаясь вырвать несчастное дерево с корнями из земли. Он был всецело увлечён этим делом, поэтому не сразу заметил беззаботно насвистывающего человека в накидке из птичьих перьев. Тот подошёл к пыхтящему от натуги лопракану и приветливо окликнул его низким вибрирующим басом:

— Привет, сынок! Чем же не угодило тебе старое почтенное дерево?

— Отец говорит, я стану взрослым в тот час, когда смогу выдрать этот проклятый дуб из земли,— не оборачиваясь ответил лопракан. — Вот почему с детства заведено у меня приходить сюда каждый день и пробовать свою силу!

— Воистину, такое упорство достойно лучшего применения, о юноша! — улыбнулся пришедший. — А чьим же сыном ты, богатырь, будешь?

— Странно, что ты не знаешь моего отца, ибо он царь всем луговым лопраканам! — заметил его собеседник, вытер пот со лба заскорузлой ладонью и обернулся. Сын царя всех луговых лопраканов не сразу переварил увиденное: перед ним стоял маленький нахальный человечишка в каком-то дурацком наряде! Каким же образом этой малявке удалось столь искусно имитировать зычный голос взрослого лопракана? Долгие раздумья не были привычны для подростка девяти с лишним локтей в высоту, поэтому он так и не смог отыскать ответ на мучивший его вопрос. После недолгого замешательства он злобно заурчал, растопырил свои огромные лапы и двинулся прямо к оскорбительно ухмыляющемуся незнакомцу. Кувалдоподобный кулак описал в воздухе длинную дугу, но лишь разметал опавшие листья в том месте, где совсем недавно находился некто в накидке из птичьих перьев. В тот же миг лопракан запнулся о невесть откуда взявшийся корень, и по окрестностям разнёсся грохот падения его массивного тела.

— А вот и не поймаешь! — пропищал кто-то у него за спиной. Попытка встать также окончилась неудачей: невидимый силач ухватил его за ногу и быстро поволок по земле, не давая времени подняться. Молодому лопракану оставалось только лишь реветь от чувства собственного бессилия; его скрюченные пальцы оставляли в мягкой земле глубокие борозды. Когда же сыну царя удалось-таки вновь обрести под ногами твёрдую почву, он смог наблюдать ещё более необычную картину. Пришедший глубоко вдохнул, и его грудная клетка увеличилась в объёме раза в полтора. С каждым новым вдохом незнакомец надувался подобно кузнечному меху, на глазах разрастаясь до размеров взрослого лопракана. Впрочем, он не остановился на этом, и вскоре исполинская фигура склонилась над трясущимся от страха подростком. Невообразимых размеров кулак загородил собой весь мир, а громовой голос предложил:

— Ну что, подерёмся?

Так как бедняга не изъявил желания подраться, Ханаль сделал досадливый жест, сложил губы трубочкой и со свистом выдохнул из себя весь воздух, разом вернувшись к своим привычным габаритам.

— А не проведёшь ли ты меня к своему отцу? Есть У меня к нему одно дельце!

...Царь луговых лопраканов. являвший собой устрашающую пародию па помесь человеческого существа и гориллы неимоверных размеров, расположился в своём излюбленном месте — округлой ванне, созданной природой в скальном выступе. На дне миниатюрного озерца бил горячий ключ. Промозглый осенний денёк особенно располагал к тому, чтобы приятно понежиться в его бурлящей воде. Среди подымавшихся с поверхности воды клубов пара были хорошо различимы лишь могучие плечи великана и свалявшиеся нечёсаные космы, увенчанные короной из ветвей колючего кустарника.

Царь находился в дурном расположении духа; временами из ванны доносился нечленораздельный рёв, который являлся отражением невесёлых мыслей, посещавших правителя всех без исключения луговых лопраканов. Причина его плохого настроения заключалась в подлости и бесчестности соседнего рода лесных лопраканов. Царь всегда был уверен в том, что не следует доверять этим жалким обгладывателям коры и поедателям муравейников, но учиненное ими совсем недавно беззаконие привело его в настоящее бешенство.

— Чего припёрся? — неприветливо окликнул царь своего сына, понуро бредущего по направлению к горячему озерцу. — И кого ещё сегодня ты притащил с собой?!

— Он говорит, его. звать Гони,— промычал юный лопракан, стараясь не глядеть отцу в глаза. — Он меня поборол! И он желает говорить с тобой!

— Кто? — Царь не поверил своим ушам. — Вот эта малявка? Поборола? Тебя?

— Мы и вправду немного померились силой с вашим наследником, великий царь,— скромно признал весёлый бог.— Уверен, что стоит ему немного подрасти, и во всей округе ему не будет равных по силе и уму!

— Это точно! — Лопракан слегка подобрел. Каждому родителю льстит, когда хвалят его любимое чадо.

— Слыхал я,— продолжат Ханаль, — будто не так давно лесные соседи нанесли твоему роду тяжкое оскорбление...

Царь мрачно кивнул. Многие столетия луговых и лесных лопраканов связывал унаследованный от предков обычай похищения невест. Юношам, достигшим брачного возраста, настрого воспрещалось брать себе жену на своего собственного поселения. В условленный день они должны были тайком проникнуть на территорию другого рода и похитить предназначенных им невест. Разумеется, поскольку это был всего лишь обычай, молодым лопраканам не препятствовали в осуществлении замысла, и только самый нерасторопный из женихов рисковал получить удар дубиной по черепу от «пробудившегося» отца похищаемом девицы. Однако на сей раз, помимо трёх невест, из поселения луговых лопраканов в темноте ночи исчезло большое стадо коров. Никакого приданого по местным обычаям не предполагалось; вот почему случившееся вызвало ярость всех луговых от мала до велика.