Мила Рудик и тайна шестого адепта - Алека Вольских

Она увидела, как мимо неспешно прошел Вирт. Остановившись несколькими ступенями ниже, он обернулся, в ожидании глядя на нее.

— Но какая связь между Лукоем, который стал учеником Славянина, и Многоликом, который всю жизнь называл себя его именем? — вслух рассуждала Мила. — Я ведь чувствую, что эта связь существует. И Терас считал так же.

Она взволнованно вскинула глаза на Вирта.

— Вирт, а возможно ли, что…

— Возможно, — не дал ей договорить он; засунув руки в карманы пальто, продолжил: — Законы, по которым живут маги, — это лишь границы познанного. Но всегда существует кто-то, способный шагнуть далеко за грань.

Мила подумала, что она уже не раз слышала подобные слова. Кажется, что-то такое говорил ей когда-то Гурий. Или, может быть, это был Велемир.

— То, о чем ты подумала, сейчас кажется мне маловероятным, — сказал Вирт. — Но утверждать, что это невозможно, я бы не стал.

Мила смотрела на него в растерянности. Она понимала, почему он не дал ей закончить ее мысль до конца. Одно дело — догадываться о правде и совсем другое — знать, что с этой правдой делать.

— Что же теперь делать, Вирт? — спросила она вслух, чувствуя, что знания, которые ей открылись, не сделали ее сильнее, как она ожидала; напротив — почему-то теперь она чувствовала себя беспомощной, как никогда прежде.

Вирт улыбнулся и взял ее за руку.

— Возвращаться обратно. Господин умник наверняка уже весь извелся от переживаний.

Он нахмурился и всерьез добавил:

— Я надеюсь, он оставил нам хотя бы по кусочку пиццы.

Глава 17

Экзамен по боевой магии

Экзамены у шестикурсников в этом году начались на месяц раньше, чем прошлой весной, — в начале апреля. Первым предметом, по которому им предстояло экзаменоваться, было искусство боевой магии. В дни экзаменов студенты Думгрота освобождались от занятий, поэтому в первый понедельник апреля, вместо того чтобы идти на урок, шестикурсники всех трех факультетов собрались в классе профессора Безродного. Без лишних вступлений учитель начал сразу с главного.

— Сегодня на экзамене вам нужно будет продемонстрировать владение атакующим приемом тотем-оборотень. Для студентов, которые смогут просто применить его, экзамен будет считаться зачтенным. Однако допуск к обучению боевой магии в следующем учебном году получат только те, кто сможет с помощью этого приема поразить соперника, защищенного магическим щитом, или как минимум пробить сам щит.

Ребята озадаченно зашушукались.

— Магический щит, — продолжал Гурий, — самая простая защита мага. Если вы не способны преодолеть эту преграду, ваше владение любыми атакующими приемами бесполезно.

Он окинул ребят многозначительным взглядом.

— Бесполезные ученики в следующем году мне не нужны.

Какое-то время шестикурсники растерянно молчали.

— Профессор, — первым нарушил молчание Иларий, — но ведь если пробить щит, то можно ранить соперника.

Учитель боевой магии бесстрастно кивнул.

— Верно. Одни животные-тотемы никакого существенного вреда причинить не могут, а другие представляют реальную опасность даже для тела мага. К таким тотемам относятся, к примеру, тотемы-хищники. — Он развел руками. — Но тут уж ничего не поделаешь.

— Э-э-э, — промычал рядом с Иларием Назар Черемша, — профессор, то есть мы должны атаковать… по-настоящему?

Гурий снова кивнул.

— Назначение любого атакующего приема — нанести поражение атакуемому объекту. Либо устранить, либо вывести из строя. Бессмысленная жестокость не одобряется, но ваша атака должна достичь цели, иначе в ней нет никакого смысла. А если вы не хотите получить повреждения, постарайтесь сделать свой щит максимально крепким. Все в ваших руках.

— Можно подумать, кого-то волнуют чьи-то клыки и когти, — самоуверенно хмыкнув, произнес вслух Лапшин.

Иларий с Назаром одарили его косыми взглядами, а Гурий улыбнулся.

— Что ж, господин Лапшин, значит, решено — именно вы и станете примером для остальных. Будьте добры, продемонстрируйте, что нечего бояться тому, кто умеет выставлять надежный щит.

Ребята в классе засмеялись, а Иларий отечески похлопал Ромку по плечу.

— Довыпендривался? — спросил он.

— Ты лучше смотри и учись, пока я жив, — с наигранной напыщенностью парировал Лапшин.

— Господин Грызов, — бросив взгляд в сторону златоделов, произнес Гурий. — Вы будете в атаке.

Виталик Грызов вышел вперед и стал напротив Ромки, метрах в четырех от него.

— Напоминаю, что у нас экзамен, — сказал учитель, — поэтому есть определенные ограничения. На то, чтобы справиться с задачей, у вас будет не более двух попыток. Постарайтесь уложиться — это в ваших интересах.

Ромка и Грызов замерли наготове, не отводя друг от друга сосредоточенных взглядов.

— Начинайте!

Взлетела вверх рука Грызова и, словно прямо из его плеча, в сторону Ромки хлынул поток огромных серых крыс. Белка рядом с Милой сильно вздрогнула, а в рядах наблюдателей раздался такой звук, будто кого-то сейчас стошнит. Несмотря на то что она видела тотем Грызова далеко не впервые, Мила и сама почувствовала прилив омерзения от вида серой лавины, из которой во все стороны, извиваясь, торчали длинные крысиные хвосты.

Ей не зря даже в голову не пришло переживать за Ромку. Послышались громкие тупые удары — крысы одна за другой отскакивали от возникшего перед Ромкой прозрачного белесого щита, падали на пол и исчезали.

Грызов не стал раздумывать и сразу же использовал свою вторую попытку. Крысиный поток снова устремился к Ромке, но все повторилось — серые твари с визгом ударялись о Ромкино защитное поле и разлетались во все стороны.

Когда лежащие повсюду крысиные тельца исчезли, а руке Грызова уже вернулся обычный вид, Ромка, тряхнув кистью с сапфиром, снял щит.

— Поздравляю, господин Грызов, — произнес Гурий, — вы сдали экзамен, но, к сожалению, не допускаетесь до обучения боевой магии в следующем году. Жду вас в сентябре на пересдаче. А пока задержитесь ненадолго — вы нам еще понадобитесь в обороне.

Грызов что-то недовольно пробубнил под нос и в крайне расстроенном состоянии вернулся к остальным златоделам.

— Ваш щит был безупречен, господин Лапшин, — обратился Гурий к Ромке. — Теперь покажите, как вы можете атаковать. — Он окинул взглядом группу своих студентов и, определившись, распорядился: — Господин Черемша, прошу в оборону.

Назар с тяжелым вздохом вышел вперед.

— Начали!

Ромка и Назар вскинули руки одновременно. Перед Назаром завис огромный, в высоту его роста, прозрачный багряный щит, и в тот же миг Ромкина рука засияла серебром, превратившись в стаю светло-серых псов. Назар испуганно подался назад, но, кажется, этим лишь ослабил оборону — трое серебристых псов бросились на него и в мгновение ока, вонзив огромные клыки в багряный щит, разорвали его на клочки. Назар прикрыл голову руками, защищаясь от собак, но животные, словно нимало не заинтересовавшись им, отпрыгнули от него в разные стороны и исчезли.

Какое-то время в классе стоял восхищенный гул, прерванный голосом учителя.

— Грани вашего таланта, господин Лапшин, не перестают меня восхищать, — сказал он.

На Ромкином лице появилась довольная улыбка.

— Вложить в атаку такую мощь, чтобы оборона затрещала по швам, хороший ход. — Гурий вскинул вверх указательный палец. — Однако, господин Лапшин, я советую вам подумать, была бы ваша сверхмощная атака результативной, если бы щит господина Черемши не оказался таким безнадежно хилым.

Улыбка сошла с лица Ромки. Не желая воспринимать замечание учителя всерьез, он недовольно нахмурился. Назар же, услышав от учителя характеристику своего щита, и вовсе выглядел подавленным.

— Господин Лапшин, поздравляю с успешной сдачей экзамена и получением допуска к занятиям по боевой магии в следующем году. Вы можете быть свободны.

Ромка направился было к выходу из класса, но, не пройдя и половину пути, остановился. Пока учитель выбирал, кого из своих студентов вызвать следующим, Лапшин вернулся и стал за спинами меченосцев.

— Почему остался? — шепотом спросила его Мила.

— А разве тебе не нужна моральная поддержка? — отшутился Лапшин.

— Попрошу выйти вперед господина Бермана и госпожу Ясколку, — произнес Гурий. — Господин Берман в атаке.

Девушка Лапшина, большеглазая, субтильная и стриженная под мальчика Яна, настороженно изучала Яшку, словно пыталась угадать его тотем. В этом не было ничего удивительного — Яшкин тотем был известен немногим, ведь до недавнего времени большинство защитных и атакующих приемов у Яшки получалось сдавать только на многочисленных пересдачах, где, кроме него и учителя, никто не присутствовал.

Однако после долгих совместных тренировок с Яшкой Мила прекрасно знала, какое животное является в роду Берманов наследственным. Сейчас она была уверена в Яшке — во время их последних тренировок атакующий прием тотем-оборотень получался у него превосходно.