Хозяева Земли (СИ) - Доминика Арсе

Меня трясет не то от злости, не то от страха. Их слишком много, они так близко и целятся в меня! И не добрые они, чересчур озлобленные. Будто сделала им плохое, ужасное, непоправимое.

— Нил!! — Такого визга я от Гордона еще не слышала.

Худой парень глаза округлил, в лице поменялся за долю секунды. Вся их свора затаила дыхание. И женщины ругаться перестали. Спрыгнул с коня мой разбойник и помчался к этому Нилу с бешеной скоростью.

— Вилен! Эраст! — Горланит разбойник, ему на встречу парень бежит с распростертыми объятиями.

— Ты ли это! Пройдоха Гордон!! Небеса сжалились!! — Хохочет худощавый незнакомец.

Мужчины все побросали и к Гордону ринулись.

— Друзья! — Визжит Гордон. — Живой я, живой! Зря вы на хозяюшку так! Мы тут с ней таких дел наворотили! Своя она!!

Расслабилась. Стою, недоумевая, рассматриваю, как двадцать пять мужиков одного лобызают и о былых делах говорят, благодарят за что — то, смеются, плачут, причитают. Бабульки вокруг собрались, головами мотают, шепчутся между собой. Мира с Полей ко мне подошли, лица зареванные. Начали жаловаться.

— Девичья честь не затронула? — Спрашиваю строго, перебивая лепет.

Убедили, что нет.

Дальше выяснила все стремительными темпами. Налетчики оказались друзьями Гордона, что в бегах были по различным причинам. Многих он спасал в разных ситуациях. И когда писарем у графа был, и когда уже стал разбойником. Уважали его среди ворья и даже любили. И вот, собрались мужики, да пошли вызволять своего героя из заточения у барона Балейского. А узнали, что приезжал за ним рыцарь графа, не поверили местным, что сбежал. Ведь в убежище его не оказалось и в других деревнях не видели. И еще по ряду признаков и предрассудков решили, что именно барон сгубил их лучшего друга. Пришли мстить. Дозоры расставили на дальних подступах и учинили разгром.

Шоберт не суется, ручки потирает на пепелище потом посмеяться. А Роланд уехал в поместье свое, ему дела нет до нахальной соседки, что всю славу отобрала в деле с орками. Я еще не знаю, на сколько его жаба душит за кабана мной подстреленного…

И теперь, когда разбойники в количестве тридцати двух человек поняли, что абсолютно неправы в содеянном, я превратилась в хищную змею, сварливую бестию и мать русской мафии. Коль оказалась героиней в их лице, а с подачи Гордона еще и магом высочайшего уровня, вся приступная группировка была поставлена на деньги.

Кодексами их мир славится. Воры не без чести оказались. А я фильмов насмотрелась по этой теме. Умею поверхностно по понятиям…

— Вы мне не только дом отстроите, — рычу, собрав их во дворе. — Еще три дома! И забор, и мост своими ручками восстановите. И заданий для вас найду вагон и маленькую тележку. Целину будете пахать. Все грядки потоптали, бездари. Запасы пожгли!

— Виноваты, хозяюшка, — лепечет Нил с поникшей головой.

Он их предводитель оказался. Молодой, крепкий, голубоглазый, если бы не борода, считался бы красавчиком. Сделаем и из него рыцаря. Как говорил мой папочка: «армия даже из таких девочек как вы, сделает настоящих мужчин…»

— Леди Валерия, — вмешался Эраст, заместитель Нила. — Мы готовы отработать бесчинства и даже с лихвой, но время работает против. Нас могут узнать ищейки, или донести крестьяне. Прибудут рыцари графа и прикончат, кого не прикончат, на виселицу отправят.

— Да отобьемся от двух — трех, — перебил самый крупный детина шайки. — Войско сюда припрется, тебе неприятностей только… Хозяюшка, нам вечная дорога, мы слишком известные персоны.

И действительно незадача.

Пока банда ускоренно строила дома, я думала над тем, что можно сделать. И придумала!

Взяла Гордона за шкирку и на чердак. К письменному столу с красным воском и холстами. Туда и художественные принадлежности приволокла. К разбойнику доверие вернулось. А куда деваться? На кого еще мне положиться?!

— Кто в графстве читать умеет? — Первый мой вопрос.

— Писари, сам граф, маг его… У Ролана маг умеет. За других не знаю.

— Так, поняла. Ты писарь. Писать умеешь? Я язык слышу, как свой. А буквы не могу разобрать. Вот смотри.

Развернула грамоту земельную свою.

— Знаешь, что такое трафарет?

Отрицательно мотает головой.

— Короче, подделаем грамоту с помощью трафаретов. А именно: вырежем под буквы формочки из кусков плотной бумаги. Этого добра тут навалом. И отштампуем шрифт. Мысль мою уловил?

Глаза расширил, задумался. Беру кинжал острый, вырезаю наскоро букву, похожую на «р». Выходит коряво… Затем прикладываю ее к другому куску бумаги и крашу сверху синей краской, подготовленной заранее. И так налепила пять одинаковых букв для наглядности. Бумаги много, испортим пару тонн, пока не научимся красиво делать, ничего страшного.

— Это трафарет, буквы одинаковые, а значит, заводские, в смысле государственные, то есть как у лорда, — поясняю.

Усмехнулся, улыбку скривил. Смотрит на меня пытливо.

— Это ж надо, Валерия. Ты да таких дел мастерица. Чего я еще не знаю о тебе?

— Ну, запел, — усмехнулась. — Ничего не знаешь, если быть честной. Но не будем о грустном. Теперь второй этап. Печать. Нужна монета с изображением короля в профиль или гербом герцога, не обязательно нашего, желательно другого. Вот, как на грамоте. Воск красный у нас есть. И при правильных манипуляциях выйдет красная печать герцога. Давай испытаем.

— Но у нашего герцога особая печать, — выдал Гордон.

Усмехнулась в ответ. Вижу по нему, что разгорается интересом настоящего авантюриста.

На грамоте еще декор есть. Мазня еще та. Сама слеплю что — нибудь, лучше оригинала выйдет.

— А теперь о главном, — интригую. — Я сделаю из вас наемников, прибывших с соседнего герцогства. Я же, как бы это сказать, не отсюда. Слух уже пошел, что не местная. А значит, у меня могут быть свои солдаты. Отправим девчонок на рынок, купят ткани, сошьем форму. Налепим грамот каждому о том, что на службе, побреем, пострижем, кого надо подкрасим черникой. О! Всех подкрасим! И выйдет элитный отряд баронессы Балейской. Будут жить тут легально. Рыцари читать не умеют, сунем грамоту с печатью красной, зачитаем с выражением. По трафарету все буквы ровненькие будут, однообразные. Следовательно, не подделка. Ну как план?

— Ты писарем короля не работала случаем? — Выдал ошарашенный Гордон.

— Да кем я только не работала, — отмахиваюсь. — И промоутером, и даже расклейщиком, а еще пропагандировала партию бабулькам, раздавая муку и сахар, за что каюсь.

— Ужасно, — сглотнул Гордон.

— Во, во, — смеюсь.

— Одно «но», если выгорит, — продолжил разбойник. — Мои ребята надолго все равно не останутся. Максимум на год службы. Это при лучшем раскладе.