Отражения (Трилогия) - Вероника Иванова

— Но... О какой занозе ты говоришь?

— Пока не знаю. Собственно, поэтому и прошу кое-что пояснить.

— Хорошо... — Он согласен, хотя и продолжает колебаться. — С чего начать?

— «Кисея». Как она возникает, как протекает, как лечится.

— Как возникает... — Доктор постучал пальцами по столу, собираясь с мыслями. — Болезнь начинается после укуса одной из разновидностей кровососущих мушек. Обычно наибольшее количество заболевших приходится на конец лета, когда эти самые мушки входят в период размножения.

— Мммм... Принц заболел зимой, верно?

— Да, и это само по себе странно...

— Вовсе нет. Мушка могла впасть в спячку где-нибудь в кладовой среди продуктов, а когда попала в тёплое помещение — проснулась... Так что ничего невероятного. Дальше!

— Кусая, она выпускает в ранку некую жидкость, сходную по своему составу с соком чёрного копытника. Растворяясь в крови, эта жидкость через какое-то время достигает глаз и вызывает воспаление окологлазных тканей — образуется слизь, ослабляющая зрение. Сначала она почти прозрачна и неощутима, но примерно через неделю с момента укуса эта слизь начинает мутнеть, приобретая белесый оттенок. Если не упустить время, то на этой стадии лечение занимает всего два-три дня — достаточно небольшого курса капель... Но чем дальше — тем больше времени потребуется, чтобы победить болезнь.

— А именно?

— Сформировавшуюся «кисею» придётся лечить практически месяц, а то и полтора.

— Понятно... Как болезнь протекает дальше?

— Когда слизь начинает белеть, она вызывает сильное жжение. Болевые ощущения прекращаются только когда «кисея» становится абсолютно непрозрачной.

— Сколько длится жжение?

— Около недели. От пяти дней.

— Итак, считаем: момент укуса — неделя до начала замутнения — неделя жжения — и «кисея» готова. Недолго. Так оно и было?

— Пожалуй.

— Но лечить начали сразу же?

— Разумеется!

— И тем сильнее было удивление лекарей, когда все их попытки не привели ни к какому результату... — излагаю мысли вслух.

— Это было не просто удивление, это был шок!

— Понимаю вас... Как часто у принца болят глаза?

— Почему ты решил, что...

— Даже если я и похож на дурачка, эта загадка — не самая сложная в мире. Если вы до сих пор не справились с недугом, это значит только одно: он начинается снова и снова, проходя, возможно, через все стадии... вы наблюдали у принца улучшение зрения?

— Да... Несколько раз он говорил, что начинает различать тень и свет, но...

— Всё возвращалось. Вам это не показалось странным?

— Конечно, показалось! И не мне одному! — Доктор вспыхивает. — Но никто не смог определить, почему это происходит. Возможно, те лекарства, которые мне доступны, не позволяют...

— Уверен, что позволяют. Но кому-то не нужно, чтобы принц выздоровел. И этот кто-то принял необходимые меры.

— На что ты намекаешь?

— Конечно, напрашивается внешнее влияние... — бормочу я, потирая щёку. — Это проще всего и надёжнее... Но такой вариант не проходит: я бы заметил... Значит, причина кроется где-то внутри, а не снаружи. Глубоко внутри... И, кажется, я знаю, почему ТАК глубоко... Если всё случившееся — результат применения магии, то занятно, что дипломированные кудесники ничего не обнаружили... Заговор? Вероятен. Но нельзя допустить, что в нём задействованы все маги поголовно... Что тогда? «Хамелеон»? «Блуждающий огонёк»?.. Фрэлл! — Я стукнул по столу кулаком, напугав доктора. — Мне нужна Те-Ма!

— Тема чего? — Гизариус непонимающе уставился на вашего покорного слугу.

— Ничего! Просто — Те-Ма! Теоретическая Магия! — Ну какой тупой, только посмотрите! Или он никогда не слышал подобного сокращения? — Учебное пособие для чародеев-предметников. Или... «Создание подобий», вот что мне нужно!

Доктор смотрел на меня, как на полоумного.

— Ты хочешь сказать...

— Книги, книги мне нужны! Знания!

— Но ты же не чародей... Или?..

— Я не собираюсь колдовать! Мне нужны примеры и теория построения, вот и всё... вы можете помочь в этом вопросе?

— Ну... э... — Гизариус помялся. — Почтенный гном через пару дней отбывает к себе домой, и я могу передать вместе с ним просьбу к архивариусу Академии... Если это так важно...

— Собственно говоря, это важно только для принца, — если он хочет выздороветь, и для вас, — если вы хотите стать его спасителем.

— Но ты...

— О, мне — только лишняя головная боль!

— Я не понимаю, — качнул головой Гизариус. — Сначала ты заявляешь, что можешь вылечить...

— Э, нет! Такого я не говорил! Всего лишь — устранить препятствие!

— Хорошо, устранить... А теперь утверждаешь, что тебе всё равно. Как же тебя понимать?

— Не переиначивайте мои слова! — Я погрозил доктору пальцем. — Мне не всё равно. Просто я предвижу связанные с решением этой задачи трудности, которые целиком и полностью лягут на мои хрупкие плечи...

Взгляд Гизариуса отупел окончательно.

— Ты шутишь или серьёзно?

— Вы поняли, что мне нужно?

— В целом...

— А в частности?

— Да, но...

— Когда отбывает Гедрин?

— Послезавтра поутру.

— Я постараюсь определиться с запросом в библиотеку... Отлично, времени хватит!

— На что тебе хватит времени?

— Так вам всё и расскажи! — Я показал доктору язык и поплёлся на террасу за сумкой.

...Даже если бы ваш покорный слуга был замечательным рассказчиком (а в этом позвольте усомниться), делиться с кем-либо планами на оставшуюся часть дня сегодняшнего и день завтрашний — абсолютно глупая затея. Да, можно расписать доктору в красках то, как я собираюсь одновременно заниматься двумя важными вещами, но зачем? Допустим, кое-что он поймёт, кое-чем проникнется, а над чем-то всплакнёт от умиления. И что? Мне станет легче? Нет. Я только потеряю драгоценное время...

Жемчужины рассыпались по одеялу капельками молока. Хм, а водяничка постаралась на славу: речной жемчуг довольно невзрачен по цвету и мелок по размерам, но сейчас я имел удовольствие наблюдать замечательное исключение из данного правила. Около двух десятков горошин практически идеально круглой формы, вполне подходящие для девичьих бус или головного убора. Но вот одна... Нежно-золотистого оттенка, размером с ноготь большого пальца... Сокровище, достойное короля. Ну, или принца...

Кстати, о принце. Мне же надо разработать план действий, а для начала — задать вопрос одной неприятной, но осведомлённой особе.

Что произошло?