Улан. Трилогия - Василий Панфилов

Свою лепту вносили и офицеры свиты, разъясняя "политику партии" более подробно.

— Почему так серьёзно относится к школам? — донёсся до Владимира удивлённый голос Алекса. — Так образование даёт возможность освоить какую-то профессию, сложнее уровня золотаря. Больше образованных людей – больше грамотных специалистов, больше налогов…

— Но зачем делать школы бесплатными, да ещё и кормить в них!? — искренне не понимал упитанный ювелир. Дальше слышно не было, но вообще-то подобных разговоров сегодня будет много – горожане не только выпытывают подробности, но и пытаются лучше понять характер нового властителя.

Такое поведение Грифич не осуждал – от характера зависит многое и даже при строгом соблюдении всех законов, разница может получиться весьма серьёзной. А уж когда этим самым законам грозит реформа…

Нужно сказать, что шведское владычество не пошло землям на пользу. Швеция и без того являлась не самой процветающей страной, так ещё и отношения "метрополии" и "колоний" строились по принципу грабежа. Не то чтобы откровенного… Но не слишком далеко от него.

Для примера – Швеция до сих пор не отошла ещё от правления Карла Двенадцатого. Несмотря на все победы (до определённого времени), он выгребал мужчин едва ли подчистую и под конец дошло до того, что в его войсках большая часть солдат не имели никакого отношения к Скандинавии. Ну и доигрался…

На трёхмиллионное население после окончания Северной войны пришлось сто семьдесят пять тысяч только убитых и в результате жуткой демографической катастрофы государство до сих пор не могло выкарабкаться из кризиса – как демографического, так и экономического. А амбиции-то были… Вот и старались набирать в свои войска мужчин из "колоний", да протекционистские законы в пользу "метрополии", да… Много всего было.

Поэтому передачу земель Померанскому жители и восприняли скорее с облегчением. Да, тот явно ниже рангом короля Швеции, да и армия пока что в зачаточном состоянии. Зато и не будет никакого неравенства – напротив, будет развитие земель. А насчёт безопасности – так русский протекторат может обеспечить его, и весьма неплохо.

Встал вопрос и с армией – здесь хватало людей, которые умели только воевать, так что начавшаяся война России с Турцией привела их в экстаз.

— Принц, — подошёл к Рюгену один из таких кондотьеров* с баронским титулом, возрастом чуть за тридцать, — не могли бы вы просветить нас – заинтересована ли Россия в найме?

— Россия в наёмных отрядах не заинтересована, — моментально отозвался Владимир, — но именно в отрядах. Поодиночке же опытный воин может рассчитывать на службу. Есть несколько полков, где можно попытать счастья, но на офицерские должности рассчитывать смогут немногие.

Барон понимающе склонил голову.

— Это понятно, ваша светлость, война с Фридрихом показала, что русская армия сильна.

Тут в голову к Рюгену пришла интересная мысль…

— Знаете, фон Ромм, а ведь есть шанс наняться отрядом. Обещать ничего не буду, не тот случай. Но вы сможете предложить идею, что вас якобы наймёт какой-то литовский феодал**…

Лицо вояки, испещрённое добрым десятком шрамов, расплылось в ухмылке.

— Спасибо, ваша светлость, — он слегка поклонился, — вариант невероятно интересный.

Военной стороной вопроса вообще многие заинтересовались – и ещё больше было тех, кто хотел стать именно военным в войске Грифича. Было понятно, что стычек и "войнушек" в ближайшие годы будет предостаточно, так что какая-никакая карьера обеспечена, ну и кроме того – если уж хочется служить в армии, то лучше всего – в той, что защищает твой родной город.

В связи с этим Владимир перестал откладывать вопрос создания армии. Однако обставить всё нужно было максимально торжественно и для этого Померанскому пришлось ехать в столицу острова – небольшой город Берген. Здесь были подписаны документы о создании гвардии – "Серые волки", армии, милиции и ополчения. Затем торжественно их зачитали и горожане разошлись довольные зрелищем.

Впрочем, разошлись не все…

— Гвардию, армию и милицию – понятно, — гудел бургомистр, — а ополчение? Чем оно от милиции-то отличаться будет?

— Что такое милиция, вы уже поняли.

— Поняли, ваша светлость, дело хорошее.

— Ну а ополчение – это добровольцы, которые прошли какую-то подготовку, но не имеют возможности приобретать оружие за свой счёт, как и времени на регулярные тренировки. При необходимости им будет выдано оружие из городских арсеналов или же избытки, имеющиеся у бюргеров. Выступать они будут в качестве помощников милиционеров и под их началом. Ну и, само собой, в ополчение смогут записаться только люди добропорядочные, пусть даже и небогатые.

Толстяк бургомистр слушал, слегка склонив голову набок и сложив руки на объёмистом животе. Толстая, глуповатая физиономия выражала одобрение. Если бы принц не знал, что Дитрих окончил в своё время университет и позже заработал неплохое состояние, мог бы принять его за провинциального обжору…

В Петербург отплывали на люггере. Пусть и не верх комфорта, но быстро и что немаловажно – при необходимости можно удрать. Учитывая недавнее покушение, лишней такая предусмотрительность не казалась никому.

В порту их уже ждали кареты – служащие порта издали разглядели грифона на флаге и послали гонца во дворец. Ехали зевающие, помятые и чего греха таить – попахивающие. Люггер может похвастаться скоростными качествами, но никак не комфортом, а уж когда пассажиров переизбыток, так и вовсе.

— Папа! — влетел ему в ноги маленький Богуслав и затараторил сходу, — а мне мама сказала, что я вырос, мерила…

Подхватил сына правой рукой, левой обнял подошедшую жену и замер ненадолго, наслаждаясь моментом.

— Соскучился, — шепнул Владимир на ухо Наталье, — пошалим…

Уже вечером Грифич давал Петру отчёт о поездке – достаточно сухо, не как друг, а как подчинённый. Он и без того был обижен на отстранение от снабжения русских армий, так вскрылись и другие нелицеприятные подробности. В частности, новый генерал-квартирмейстер всячески хаял усилия Рюгена по подготовке кампании, а император молчал… Ежу ведь понятно, что таким образом Вороноцов едва ли не в голос кричит – "Я собираюсь воровать, а потом свалить всё на предшественника", но… Но тут снова вступало в дело чрезмерно либеральное отношение Петра к родственникам.

Так что император чувствовал себя виноватым и отводил глаза. Было несколько попыток примирения, но вялых и так… Какое может быть примирение, если ты не затыкаешь Александра Воронцова с его сентенциями о "бездарном Померанском"? "Разбегаться" окончательно Владимир не собирался, но… император – да, друг – под вопросом…

Кондотьер* – руководитель наёмного отряда. Не совсем наёмник – скорее, человек, имеющий право нанимать наёмников на службу. В описываемое время эпоха кондотьеров заканчивалась, но особой редкостью они не были, особенно в нищих немецких государствах.

Литовский феодал** Литвой в то время называли территорию бывшего Великого Княжества Литовского. К литовцам современным оно не имело практически никакого отношения, это были земли современной Беларуси, частично России и частично Украины. Ну а литвинами называли русских выходцев из этих земель, чаще православных.

Глава десятая

Павел встретил Рюгена восторженно и… Тот только сейчас заметил, что он уже не мальчик, а подросток. Видимо, цесаревич за время отсутствия наставника перешагнул какой-то незримый рубеж – и вот, пожалйста. Вроде бы и не вырос, не раздался в плечах, но изменился взгляд, жестикуляция. мимика, поведение… Время от времени он срывался на детское поведение, но это нормально.

— Я считаю, что отец не прав, — серьёзно сказал подросток после окончания урока. — Александр Воронцов мне не нравится, не нравится он и Миниху… Да многим!

— Павел, не стоит обсуждать отца, особенно со мной, — жёстко заявил Грифич, — я в данному случае – лицо заинтересованное, так что сам понимаешь. А начни ты его обсуждать с кем-то ещё – оглянуться не успеешь, как тебя начнут стравливать и ты окажешься в оппозиции.

— Это что, мне нельзя высказывать свою точку зрения? — набычился подросток.

— Можно – и ты её уже высказал, на этом всё. Вообще, будь с высказываниями поосторожней – пойми, для большинства окружающих ты не человек, а… функция. им плевать на твои чувства и прочее – ты олицетворяешь некое понятие "Наследник", а понятие – не человек. Соответственно, тебя можно и нужно использовать в своих интересах.

— Ты думаешь, я не увижу такого? — удивился Павел.

— Ключик можно подобрать к каждому, понимаешь?

— Понимаю… — медленно протянул цесаревич, — сорвется у первого, десятого, ну а кто-то всё-таки подцепит меня и начнёт манипулировать. До определённой степени, понятно, но и этого может оказаться предостаточно. Тем более…