Нация фастфуда - Эрик Шлоссер

Шаги по улучшению санитарных условий, которые предпринимаются на мясоперерабатывающих предприятиях, могут также привести к снижению травматизма. Скорость потока на голландских бойнях составляет в среднем 100 голов в час, а на американских — в 3 раза больше. Работники IBP, с которыми я встречался в Лексингтоне и Небраске, рассказали мне, что они всегда радовались дням, когда на заводе делали мясо на экспорт в Европейский союз, что означало высокие стандарты. Они говорят, что на заводе замедляли скорость конвейера697, и работа сразу же становилась безопаснее.

Условия труда и стандарты безопасности пищевых продуктов на мясокомбинатах страны не должны повышаться только в те дни, когда продукты идут на экспорт. Американские рабочие и потребители заслуживают такого же отношения, как и заокеанские. Ужесточение законов о безопасности пищи должно уменьшить число производственных травм на мясокомбинатах. Но подлинной безопасности можно достичь только тогда, когда государственные и федеральные власти рассмотрят проблему под другим углом. Обычно если изучать любую производственную травму в отрыве от условий труда, можно квалифицировать ее как «несчастный случай». Рабочие ощущают свою ответственность за полученное увечье, и многие из них действительно совершают ошибки. Но когда не менее трети рабочих мясоперерабатывающих предприятий ежегодно получают травмы, когда причины этих инцидентов хорошо известны, а средства предупреждения доступны, но не используются, не стоит удивляться рваным ранам, потерям конечностей, общим травмам и смертельным исходам в мясоперерабатывающей индустрии. Эти травмы — не результат ошибки рабочих. Это система, и имя ей — жадность.

Управление по охране труда налагает штрафы на мясоперерабатывающие компании, но почти ничего не делает, чтобы изменить систему безопасности в индустрии. К 2001 г. штраф за летальный исход по умышленной халатности работодателя составлял 70 тыс. долл.698 Такая сумма не трогает сердца руководителей агробизнеса, чьи компании ежегодно получают десятки миллиардов долларов. За жизнь и утраченное здоровье тысяч работников мясокомбинатов компании должны нести гораздо более серьезные наказания. Травмы, безусловно, невозможно предвидеть или предотвратить. Новые санкции должны включать повышение сумм штрафов, принудительное­ закрытие предприятия и уголовное обвинение в халатности. Судебное преследование нескольких руководителей заводов за смерть или травмы работников могли бы стать серьезным предупреждением для индустрии. Это было бы прямым посланием, которое поддержит большинство: нельзя безответственно калечить и убивать невинных людей — это преступление.

Условия труда на американских мясоперерабатывающих заводах показывают, что может случиться, когда работодатели получают полную бесконтрольную власть над работниками. Когда профсоюзы получают слишком много власти, они становятся неэффективными и вязнут в коррупции. Но их отсутствие позволяет корпорациям вести преступную деятельность и безнаказанно нарушать трудовое законодательство. Если позволить мясной промышленности продолжать нанимать малоимущих, малограмотных, а часто и нелегальных иммигрантов, многие другие отрасли вскоре последуют ее примеру. Рост количества иммигрантской рабочей силы — серьезная угроза для страны. Работающие нелегальные иммигранты не могут голосовать и практически не имеют возможности защищать свои права. Без профсоюзов компании будут выискивать и эксплуатировать наиболее уязвимых людей. Ситуация с мясоперерабатывающей индустрией показывает, как прогресс, которого добились американские рабочие за целый век, может испариться в одно мгновение. Сельские гетто в Лексингтоне и Грили не должны стать будущим Америки.

Любая реформа системы частного сельского хозяйства должна ориентироваться на потребности скотоводов и фермеров. И это должна быть не просто дань воспоминаниям о прошлом сельской Америки. Это уникальный источник новшеств и долгосрочного контроля над освоением земли. В период холодной войны американская децентрализованная система, состоявшая из миллионов обособленных хозяйств, считалась самой эффективной в мире, доказывая преимущество капитализма. Провал сельского хозяйства в СССР объяснялся слишком централизованной системой и бюрократизмом. Сегодня горстка агропромышленных компаний, которые доминируют в американской пищевой индустрии, отстаивают новую централизованную систему производства, в которой домашний скот и пахотные земли рассматриваются как товар. Фермеры — только работодатели, а решения принимают руководители корпораций, далекие от полей и пастбищ. Конкуренция между крупными корпорациями привела к снижению цен для потребителей, но фиксированные цены и сговор разоряют скотоводов и фермеров. Антитрестовые законы должны ужесточиться. Более века назад, когда в Конгрессе обсуждался антитрестовский акт Шермана, Генри Теллер, сенатор-республиканец от штата Колорадо, отвергал довод о том, что снижение цен для потребителей оправдывает беспощадную власть монополий. «Я не верю, что главное в жизни — сделать все дешевле»699, — утверждал он.

Крупные агропромышленные компании США, создав централизованное сельское хозяйство, пытаются, как советские комиссары, задушить критику. Законы «о клевете на еду», которые поддерживает агробизнес, приняты в 13 штатах. Они запрещают критиковать сельскохозяйственные продукты без «справедливого» научного обоснования. Сама концепция законов антиконституционна, но они остаются в силе. Например, под этот закон среди других попала и Опра Уинфри[129], которой предъявили иск за пренебрежительные высказывания о еде. В Техасе на человека подала в суд компания, производящая дерн для газонов, за то, что он критиковал качество их продукта. В Джорджии и Алабаме законы «о клевете на еду» привели в соответствие британскому закону о клевете, возложив ответственность за доказательство невиновности на ответчика. В Колорадо нарушение закона «о клевете на еду» считается уже не административным, а уголовным преступлением700. Критика мясного фарша, сделанного на мясокомбинате Грили, может привести вас на скамью подсудимых.

Как действовать

Конгресс должен запретить рекламу, направленную на детей, прекратить субсидировать бесперспективные работы, ужесточить законы о безопасности пищевых продуктов, защитить американских рабочих от серьезных травм, бороться с опасной консолидацией экономической власти. Но конгрессмены не спешат. Политическое влияние индустрии фастфуда и ее поставщиков выросло до таких масштабов, что дискуссии о решении Конгресса — пустая болтовня. Индустрия фастфуда ежегодно тратит миллионы долларов на лоббирование и миллиарды на массовый сбыт. Богатство и мощь основных сетей делают их непобедимыми. Но эти компании должны удовлетворять нужды потребителей. Поскольку рынок фастфуда в США перенасыщен, сетям приходится конкурировать, переманивая клиентов. По мнению Уильяма Фоли II, руководителя компании, владеющей сетью Carl’s Jr., императив сегодняшнего фастфуда — «Расти или умри»701. Малейшее колебание на рынке акций фастфуда может вызывать серьезное падение всего рынка. Даже McDonald’s стала уязвима к изменениям пристрастий потребителей. Она открывает меньше ресторанов в США, стараясь расширяться за счет заведений, продающих пиццу, куриные блюда и мексиканскую кухню, которые не носят имя McDonald’s.

Давление на индустрию фастфуда может гораздо быстрее спровоцировать изменения в нужном направлении, чем законы Конгресса. Студенческому объединению против потогонного производства и другим группам активистов удалось привлечь внимание к детскому труду, низким зарплатам и опасным условиям труда на азиатских фабриках, которые делают кроссовки для Nike. Поначалу компания отвергала свою причастность к этим заводам, утверждая, что они принадлежат независимым поставщикам. Но позже Nike заставила азиатских поставщиков улучшить условия труда и повысить заработную плату. Такую же тактику можно было бы использовать в отношении предприятий на родине, если обратить внимание на бойни и мясокомбинаты Высоких равнин.

Будучи крупнейшим покупателем мяса, McDonald’s должна нести ответственность за поведение поставщиков. Когда ей предъявили обвинение в том, что мясной фарш содержит смертоносные патогены, 5 компаний, которые производят гамбургеры, вложили средства в новое оборудование и бактериальные анализы. Если бы от McDonald’s потребовали повысить жалование рабочим и улучшить условия труда, их поставщики подчинились бы.

Будучи самым крупным покупателем картофеля, McDonald’s могла бы действовать от имени фермеров Айдахо. А занимая второе место по закупкам курятины, она могла бы потребовать изменения условий, при которых промышленники наживаются за счет фермеров. Небольшое повышение цен на мясо, птицу и картофель если и приведет к повышению цен на блюда McDonald’s, то буквально на несколько центов. Сети фастфуда требуют от поставщиков строго соблюдать нормы содержания сахара, жиров, размеров, вкуса и текстуры своих продуктов. Они могли бы настаивать и на соблюдении строгих стандартов во взаимоотношениях с рабочими, скотоводами и фермерами.