Все под контролем (Сборник) - Алексей Калугин

– И, между прочим, Хрящ, – недобро прищурился Лешик, – ни с кем у нас еще не возникало таких проблем, как с тобой.

– Это точно, – кивнул, подтверждая слова приятеля, черноволосый Вадим.

– Боже мой!..

Хрычов посмотрел на «Джоконду» так, словно собирался воззвать к ней о помощи. В следующую секунду ноги его подкосились, и он упал на колени.

– Боже мой, – едва слышно прошептал Хрящ. – Я снова связался с дилетантами…

К упавшему посетителю подбежали двое пожилых смотрителей музея. Подхватив его под руки, они постарались помочь Хрящу подняться.

– Вы только посмотртите, – негромко обратился к своему коллеге один из смотрителей. – А кто-то еще говорит, что нынешнее поколение не способно сопереживать прекрасному.

Глава 8

– Это не Джоконда!

Ладин смотрел на Леонардо так, словно только что уличил его в подлоге.

– Мне ли не знать Мону Лизу, – усмехнулся художник. – Я всего пару дней как закончил ее портрет. – Заподозрив что-то неладное, мастер сдвинул брови к переносице. – Может быть, ты смотрел не на ту? Красотка в темно-лиловом платье. Видел?

– Видел. Но это не Джоконда!

– Так, – растопырив пятерню, Леонардо прижал большой и средний палец к вискам и быстро помассировал их. – Не знаю, о какой Джоконде ты говоришь, но красотка, которую я тебе показал, это и есть та самая Джоконда, чей портрет я написал по заказу ее мужа.

– Мона Лиза, жена Франческо дель Джокондо?

– Она самая, – уверенно кивнул Леонардо.

Ладин провел ладонью по внезапно покрывшемуся испариной лбу.

– Позволь, я еще раз взгляну на нее? – попросил он художника.

– Да ради бога!

Леонардо с готовностью вновь обхватил инспектора за пояс.

Ладин откинулся в сторону, повис в оконном проеме и, приникнув к оптической трубе Леонардо, быстро отыскал взором ту, которую художник представил в качестве своей модели.

Молодая женщина была необычайно красива. Ее удивительно правильными, четко выписанными чертами лица можно было любоваться без конца. Но в облике ее не было ничего общего с той таинственно улыбающейся дамой со знаменитого полотна Леонардо, которую Ладин, так же как миллионы других людей, восхищавшихся и продолжающих восхищаться непревзойденным мастерством художника, именовал Моной Лизой, или Джокондой.

Ладин взмахнул рукой, и Леонардо втащил его в комнату.

– Ну что? – художник с интересом посмотрел на инспектора.

Ладин протянул Леонардо оптическую трубу.

– Похоже, произошло недоразумение, – задумчиво произнес инспектор. Глаза его восторженно округлились: – Грандиозное недоразумение!..

Леонардо положил оптическую трубу в сундук и запер его на ключ. Обернувшись, он скрестил руки на груди и посмотрел на инспектора чуть прищурившись, словно собирался писать его портрет.

– По-моему, нам есть о чем поговорить. Не так ли, сеньор дель Ланци?

– Да, – согласился инспектор.

– Так с чего начнем?

Инспектор посмотрел по сторонам.

– У меня во рту с утра крошки не было, – смущенно улыбнулся он. – Может быть, для начала перекусим?

– Почему бы и нет, – Леонардо пожал плечами и, подойдя к двери, пару раз громко стукнул в нее. – Франческо!

В мастерскую влетел запыхавшийся подмастерье.

– Что у нас осталось от обеда? – спросил Леонардо.

– Половина утки, тушеная капуста и салат из зелени, – отрапортовал подмастерье.

– Неси! – махнул рукой мастер.

Франческо скрылся за дверью.

– Прошу, – Леонардо указал на восьмиугольный столик, который по мере необходимости и сам использовал в качестве обеденного. – Так что именно ты хотел сказать, когда заявил, что женщина, которую ты видел на церковном дворе, не Джоконда? – спросил художник, когда Ладин занял предложенное ему место.

Инспектор замялся, не зная, что ответить.

Его спас Франческо, появившийся на пороге мастерской с подносом в руках.

Быстро переставив блюда на стол, подмастерье подхватил поднос и, не глядя на мастера, покинул мастерскую, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Ладин положил себе на тарелку зеленого салата и отломил ножку от румяной, но, к сожалению, уже остывшей утки. Когда инспектор понял, что, возможно, все обстоит не так плохо, как ему казалось, у него внезапно проснулся зверский аппетит.

– Ты уверен, что девушка в темно-лиловом платье, гуляющая по церковному дворику, это Мона Лиза, жена Франческо дель Джокондо? – спросил он у присевшего в кресло художника.

– Само собой, – кивнул Леонардо.

– И именно ее портрет ты продал незнакомцу, явившемуся накануне в твой дом?

– Да, – ответил художник.

– И тебе незнакома другая женщина, которую звали бы Мона Лиза, или просто Джоконда?

Леонардо молча развел руками.

Ладин глубоко вздохнул, закатил глаза к потолку и откусил кусок от утиной ноги.

– Покупатель видел картину?

– Конечно, – кивнул Леонардо. – Правда, мне показалось, что он не проявил к ней особого интереса. Он взглянул на картину мельком, после чего спросил, это ли портрет Моны Лизы дель Джокондо. Когда я дал ему утвердительный ответ, он без лишних слов заявил, что покупает картину.

– И что он предложил тебе взамен?

Леонардо, склонив голову к плечу, оценивающе посмотрел на собеседника.

– А что ты сам думаешь по этому поводу?

– Я полагаю, что это были не деньги, – ответил Ладин.

Леонардо усмехнулся и медленно провел ладонью по усам и бороде.

– Ты хочешь забрать то, что дал мне за картину покупатель? – спросил он.

– Да, – не стал темнить инспектор, хотя пока еще не знал, о чем именно идет речь.

– Я так понимаю, что картину назад я уже не получу?

Ладин отрицательно качнул головой.

Леонардо поглядел в открытое окно. Солнце клонилось к закату, но все еще было по-летнему жарким.

– И ты ничего не расскажешь мне?

– Если я сделаю это, то мы никогда уже не сможем встретиться снова.

– Да-да, – быстро кивнул Леонардо. – Это я понимаю… Мне будет недоставать бесед с тобой, – у меня никогда еще не было такого заинтересованного и, что самое главное, понимающего собеседника… Но… – Леонардо изобразил на лице улыбку и слегка развел руками, заранее прося извинения. – Я должен узнать, откуда этот удивительный прибор… Иначе мне не будет покоя до конца дней моих!

Леонардо решительно сунул руку в карман и достал оттуда электронные наручные часы в черном пластиковом корпусе.

Инспектор едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Он-то ломал себе голову, пытаясь угадать, чем могли удивить великого Леонардо контрабандисты, а это были всего лишь дешевые часы со встроенным калькулятором и несколькими дополнительными функциями вроде измерения частоты пульса и кровяного давления, которыми чаще всего никто не пользовался. Единственным достоинством этой марки часов, снятых с производства лет пять назад, была крошечная иридиевая батарейка, по заверениям производителей, гарантирующая двадцать пять лет бесперебойной работы. Однако в тех же самых гарантийных обязательствах существовала оговорка: «при условии правильной эксплуатации». Что это означало, можно было понять, прочитав дополнительный список из семидесяти пяти пунктов.