История гестапо - Жак Деларю

Как только Беккер закончил разработку машины, оберштурмбаннфюреру Рауфу, ответственному за автомобильный транспорт в Главном имперском управлении безопасности, и его заместителю Цвабелю было поручено организовать ее производство. Заказ получил автомобильный завод «Заурер». Машина получила название «грузовик „З“»; «З» — первая буква названия завода и слова «зондер» (специальный). В эйнзацгруппах эти машины появились весной 1942 года. Инженер Беккер стал ответственным за эксплуатацию грузовиков, а их техническое обслуживание было поручено сектору автотранспорта во главе с Рауфом.

Вопреки тому, на что надеялись Беккер и Гиммлер, использование «грузовика З» не разрешило проблемы казней. Люди быстро догадались о том, что происходит, когда садишься в такой грузовик, и окрестили их «душегубками». Пришлось прибегнуть к хитростям. «Я дал приказ, — пишет Беккер, — маскировать грузовики группы „Д“ под обычные фургоны и для этого оборудовать в маленьких грузовиках по одному окну с каждой стороны, а в больших — по два, похожие на те, которые можно увидеть в бедных деревенских домах». Но он вынужден был все же признать: «По моему мнению, их невозможно замаскировать и держать в секрете длительное время». К тому же случались неполадки в работе машины, о которых Беккер рассказывает чисто техническим языком: «Отравление газом происходит не всегда так, как следует. Чтобы побыстрее разделаться, шоферы открывают клапан на всю катушку. Вследствие этого осужденные гибнут от удушья, а не засыпают, умирая во сне, как предусматривалось конструкцией. Когда же после моих указаний была обеспечена правильная установка затвора, смерть наступала быстрее, и осужденные спокойно засыпали. Сведенные конвульсией лица и экскременты — два симптома неправильных действий водителей — более не возобновляются».

Можете себе представить шофера-эсэсовца за рулем одного из таких грузовиков, который трясется на ужасных дорогах Украины, разбитых тяжелой техникой вермахта, везя за спиной заключенных в эту железную, тщательно закупоренную тюрьму 25 женщин и детей. И подбрасывает на каждой выбоине, и они умирают от удушья в последнем путешествии, в конце которого их ждет ров, наполовину заполненный агонизирующими телами.

Вскоре шоферы и члены команды охранников и палачей начали жаловаться на сильные головные боли. Они считали, что на них тоже приходится значительная часть газа, когда они открывают двери грузовиков. Картина, открывающаяся им внутри фургона, была, конечно, ужасна, но жаловались они более всего на «грязный» характер работы. Им приходилось вытаскивать беспорядочно сплетенные, испачканные нечистотами тела; именно это казалось им недопустимым.

Тем не менее «душегубки» работали много месяцев, они были использованы также в Польше и Чехословакии. Браунфиш, шеф гестапо города Лодзь, упомянул, например, что зондеркоманда «Кулмхоф», работавшая в Хелмно, уничтожила при помощи таких машин 340 тысяч евреев.

Использование этого оборудования всегда держалось в строжайшем секрете; даже от членов оперативных команд скрывали действительный размах деятельности их частей, в особенности использование «душегубок». В Минске один шофер, рассказавший о такой машине, был осужден трибуналом СС к высшей мере наказания и казнен. Однако подробности этого кошмарного предприятия все-таки обнаружили в германских архивах и о существовании и функционировании «грузовиков З» поведали на процессе в Нюрнберге.

В конце концов от использования этих машин отказались вследствие умножившихся инцидентов и возобновили старые способы казни через повешение или расстрел.

Точно оценить деятельность эйнзацгрупп так и не удалось. В Нюрнберге Олендорф заявил, что за время, когда он командовал оперативной группой «Д», ею было уничтожено около 90 тысяч человек. Оперативные команды, действовавшие в Прибалтийских республиках, лишь за три месяца уничтожили там более 135 тысяч евреев.

Предположительно установили количество жертв четырех оперативных групп за время их действия только на территории СССР: около 750 тысяч человек.

Эти преступления были совершены во исполнение приказов Гитлера, отнесенных в генеральной директиве к плану «Барбаросса»[25] и затем продублированной Кейтелем, который 16 декабря 1942 года сухо излагал: «Таким образом, не только оправданно, но и является прямой обязанностью войск использование всех без исключения средств борьбы, даже против женщин и детей, лишь бы это приносило успех. Любые соображения противоположного характера, какова бы ни была их природа, являются преступлением против германского народа».

Большинство военных старались равняться на Кейтеля. Например, Кессельринг писал в приказе по войскам, действовавшим в Италии, 17 июля 1944 года: «Я буду защищать каждого командира, который отбросит нашу обычную сдержанность в строгости при выборе мер, направленных против партизан. Здесь по-прежнему применим добрый старый принцип: „лучше ошибиться в выборе методов наказания, нежели проявить бездействие или нерадивость“».

На Востоке оперативным группам в выполнении их задач помогали 30 полицейских полков, укомплектованных эсэсовцами из частей «Мертвая голова», которые привыкли действовать в том же стиле. В Керчи мальчик шести лет был расстрелян за то, что распевал на улице советскую песню. Другой мальчик, девяти лет от роду, был повешен в парке имени Сакко и Ванцетти за то, что осмелился собирать абрикосы. В течение нескольких недель эсэсовцы не позволяли его снять.

Нацистские зверства охватили все оккупированные районы СССР. Они не обошли стороной и другие народы Восточной и Центральной Европы. Наиболее серьезно пострадали Польша и Чехословакия. 23 мая 1939 года на одном из совещаний в имперской канцелярии Гитлер заявил присутствовавшим там Герингу, Редеру и Кейтелю: «Если разразится конфликт с Западом, нам будет очень выгодно располагать на Востоке обширными территориями. Мы можем рассчитывать на богатые урожаи, пусть и менее обильные в военное время. Население германских территорий будет освобождено от военной службы и полностью посвятит себя работе».

16 марта 1938 года декретом Гитлера был создан протекторат Богемии и Моравии, где определялось, что эта новая территория «будет принадлежать отныне германскому рейху» в виде автономного «губернаторства», то есть марионеточной единицы, полностью подчиненной нацистам. Другим декретом, от 18 марта, протектором Богемии и Моравии был назначен фон Нейрат.

В правительстве рейха Нейрат имел особое положение. Назначенный министром иностранных дел после захвата нацистами власти, он был одним из тех министров-консерваторов, выдвинутых Гинденбургом, чтобы «ограничивать деятельность» фюрера. В начале 1938 года он выразил несогласие с внешней политикой Гитлера и 4 февраля 1938 года был заменен на посту министра иностранных дел Риббентропом. Он стал членом совета по обороне империи и рейхсминистром без портфеля. Покинув пост министра иностранных дел, он практически прекратил активную политическую деятельность.

С момента оккупации Чехословакии гестапо разместило там свои службы, распределив их в соответствии с территориальным делением страны. Прифронтовые районы образовали специальный департамент — Судетенланд, а два центральных управления были размещены в Праге и Брно. В 15 чешских городах были образованы оберландраты, при каждом из них создавались местная полиция безопасности и СД, состав которых был примерно таким же, как и состав служб, которые вскоре будут действовать во Франции.

Эти 15 оберландратов подчинялись центральным управлениям в Праге и Брно, которые, в свою очередь, были закреплены за центральными органами Главного имперского управления безопасности. Подбор местного персонала этих органов был облегчен тем, что в протекторате проживало около 400 тысяч «чистокровных немцев», среди которых вербовались агенты. Деятельность этих осведомителей была облегчена поддержкой, которую им оказывало немецкое население.

Та часть Чехословакии, которую немцы превратили в «независимое словацкое государство», создала свою собственную полицию — УСБ, фактически полностью контролируемую гестапо. Все свои мероприятия эта полиция проводила во взаимодействии с немецкими службами Богемии и Моравии. Только после словацкого национального восстания в 1944 году гестапо и СД внедрили туда свои сети.

Шеф гестапо в Праге Бёме, действуя обычными методами, между 15 и 23 мая 1939 года арестовал в Праге и Брно 4639 человек, в основном членов подпольной коммунистической партии. 1 сентября 1939 года 8 тысяч известных чешских деятелей, список которых был заранее составлен, по его приказу были арестованы и отправлены в концлагерь, где они в дальнейшем почти все погибли.

В 1940 году Карл Франк, государственный секретарь, работавший под началом у Нейрата, выступая с речью перед руководителями Движения за национальное единство, заявил, что, если влиятельные чешские политические деятели откажутся подписать декларацию о лояльности по отношению к рейху, 2 тысячи заложников будут расстреляны.