ПОЛИГОН - Ирина Гостева

Генка молчал. Теперь любое лишнее слово может все испортить. А Кащей, и без того мрачный, вдруг насупился еще больше:

- "Искра" - это реальная вещь, ее люди находили, в руках держали. И я сам, лично, с этими людьми говорил! Потому и искал ее… - с трудом выдавил он вялым и бесцветным голосом. - Да чего уж говорить, теперь-то бесполезно…

- Паш, значит, это правда?.. - тихо спросил Генка.

Он проглотил последнюю часть фразы: "…то, что болтают о твоей болезни", но оба и так поняли, о чем идет речь.

- Да. И Зона тут не виновата. Она мне наоборот силы давала. Это началось еще до Зоны. Я, собственно, потому туда и пошел… Сначала тоже, как дурак, верил байкам про Монолит, а потом… Потом - как отрубило. Вдруг понял, что чушь все это. И забил… Начал "искру жизни" искать. Да не успел. А тут вон еще природа какой фортель выкинула… Первый раз за пять лет здесь такая зима.

Кащей перевел взгляд на темное окно, за которым снаружи на подоконнике синела в сумерках подушка снега. Потом взял рюмку, отставленную в сторону в начале разговора, и одним махом опрокинул ее в рот. Крякнул и впился зубами в соленый огурец:

- Ладно, хватит болтать! Пей. Ну-ка, наливай еще, и давай за встречу.

Но Генка тронул было рюмку и поставил обратно:

- Кащей, ну… Ну, давай вместе в Зону смотаемся?! Конечно, поведешь ты, но я все понесу, помогу, если что…

Тот отмахнулся:

- Геныч, не ерунди! Ты думаешь, я не пробовал?! Я в первый раз ломанулся сразу после снегопада. Тогда снегу насыпало по колено примерно… Вроде не слишком глубоко, а ходить по нему тоже не фонтан, пока до периметра дойдешь - уже из сил выбьешься. Туда я, кстати, дошел. И уперся. Минное поле-то все занесло! А вслепую не рискнул. Чутье-чутьем, а у меня там заметочки свои были - куда можно ногу ставить, а куда не нужно. Опять же, мое чутье гораздо лучше срабатывает на аномалии, чем на мины… Короче, не рискнул. Постоял да поковылял обратно… Поискал еще немного - может, прорывы периметра найдутся… Не нашел.

Потом, через несколько дней, еще снегу подвалило… Потом как-то раз хоп - слышу, стрельба! Да много… И пулеметы, и гранатомет сколько раз жахал… Зверье на периметр ломилось. А сразу-то туда лезть нельзя - или на вояк, или на тварей недобитых наткнешься. Наутро ломанулся. Не поверишь - всю ночь молился, чтоб периметр не успели заделать! Ну, вроде повезло - дыра меня дожидалась. Я скорей внутрь… А снегу-то уже вот досюда! - Кащей чиркнул ладонью по середине бедра. - Лыжи у соседа выпросил, а толку-то… По снежной целине на них ковылять - тоже тяжело. К тому же маневренности никакой. Попробуй-ка обогни на них аномалию! Несколько верст кое-как прополз с черепашьей скоростью, из сил выбился… Смотрю - день кончается, еще час-другой, и темнеть начнет, а я даже ничуть и не придвинулся к тем местам, где сохранились какие-то постройки, чтоб ночь переждать. Опять же - периметр зверье прорвало в очень хреновом месте, там чуть глубже в Зону - и "ржавый волос" попадается… А попробуй-ка ты в противогазе при минус десяти! Опять же, комбеза на мне не было. Обычная зимняя одежда, поверх нее комбез не налезает. То есть, если газ какой попрет или пыль радиоактивная - то получается, что зря так далеко за погибелью таскался. Можно было бы ее спокойно дома подождать! Короче, дохлый это номер… - Кащей махнул рукой и потянулся за бутылкой.

- Завтра вместе туда пойдем, - коротко бросил Генка, чувствуя, как разрастается внутри онемелая безнадежность. Не дать ей вырасти… Не дать… - Вторые лыжи у того соседа есть?

- Нету, - буркнул Паша. - Сказано тебе, не ерунди!

- Значит, у другого соседа спрошу. Хоть у кого-нибудь, да отыщутся. Доволоку. Заночуем там, я дров нарублю. Если понадобится - останемся на двое, трое суток…

- Ну, ты замахнулся! На трое! Да ты там за одни-то околеешь!

- Не околеем! - вскинулся Генка. - И бродить по Зоне нам не надо. Доведешь нас до какого-нибудь целого строения, там встанем и разведем огонь. Зимнюю одежду поверх комбезов натянем. Если потом выкинуть придется - хрен с ней! Противогазы… Это проблема, конечно…

Паша только отмахнулся:

- Размечтался… Да ты еще до завтра обожди; кто его знает, что завтра-то будет…

Напиваться Генке совсем не хотелось. Он влил в себя всего две рюмки, и то только ради того, чтобы отпустило напряжение, чтоб ослабла внутри взведенная пружина, не дающая сидеть спокойно на месте, и настойчиво требующая немедленно куда-то бежать, что-то немедленно делать. Всю ночь он ворочался на продавленном диване. Сначала долго не мог уснуть; чертыхнувшись, затащил к себе на пузо ноутбук и начал сочинять письмо; когда глаза устали от режущего света экрана, захлопнул крышку и снова попытался задремать. Немного забылся, но ближе к утру опять проснулся - теперь от головной боли. С чего бы это вдруг, выпил-то всего-ничего? И старые раны тоже начали ныть. Погода меняется, что ли? Должно быть, намного и резко меняется; обычно на небольшие колебания атмосферного давления его тело так сильно не реагировало. Он покопался в сумке, выудил из внутреннего кармана хрусткий блистер с обезболивающими таблетками, - обычный запас для дальних поездок, - слопал одну и снова завернулся в одеяло. Одуревший от недосыпа и плохо соображающий тяжелой головой, Генка даже и не подумал выглянуть в окно и посмотреть на небо. Да может, и хорошо. Иначе он вряд ли бы уснул. А так наконец-то забылся, успокоенный мыслью о том, что таблетка скоро подействует. Надо же хоть немного отдохнуть, иначе как он утром потащится в Зону, да еще и Пашу потащит?

Проспал он долго; Кащей его не будил, тихонько встал сам и побрел на кухню… Генка проснулся от запаха пригорелой гречки и влажного пара от кипящего чайника. Бросил взгляд в окно и ошалел: снаружи крутилась сплошная белая круговерть. Он сел на постели. Помотал головой и протер сонные глаза. Тело кое-как проснулось, а мозги еще не подключились и никак не желали осознавать, что же такое творится.

А за окном мела метель. Настолько густая, что соседский забор на противоположной стороне улицы было видно с трудом. Дорогу, еще вчера укатанную и утоптанную до блеска, теперь накрыла пышная белая перина.

Генка, еще не до конца соображая, что делает, напялил штаны и свитер, и, грохоча незашнурованными ботинками, выскочил на улицу.

Его окатило мелкой ледяной крупой, холодное крошево залепило глаза и посыпалось за шиворот; а он полез по снежной целине - с двора Пашиного дома на дорогу, словно не веря, что там - все то же самое. Остановился по колено в снегу и замер. Машинально провел по лицу ладонью, стряхнул налипшие крупинки, и тут же лоб и щеки облепило снова. Он оглянулся - в обе стороны не видно ни зги, метель такая, что редкий водитель рискнул бы выехать в эту погоду даже по самой крайней необходимости. Все понятно… Как говорится, понятно даже Ежу. Поход в Зону не состоится.

Генка стоял и как-то отстраненно думал, чего бы ему такого сделать - со всей силы врезать ногой в столбик забора, или с яростью топтать снег, или адресовать небу десятиэтажный матерный загиб… И пока не решил, то стоял неподвижно, понемногу превращаясь в снеговика.

- Геныч, не дури, пошли в дом, - раздался сзади тихий скрипучий голос, и Кащей взял его за плечи - как-то нерешительно и осторожно, совсем не так, как он обычно это делал. - Пошли, простудишься же…

- Кто нами играет… Кто нами играет, через колено его… - бормотал Генка, глядя куда-то в другой конец теряющейся в белой круговерти улицы.

- Пойдем.

Генка вздрогнул. Да что же это происходит, если Паша стал такой вот, сам на себя не похожий… Он медленно повернулся и побрел к дому, черпая снег ботинками.

В комнате Кащей подтолкнул его к печке и молча сунул Генке полотенце.

- Паш, нет, ты видел, что происходит? - надрывно выдохнул Генка, растирая по лицу растекающиеся остатки ледяных кристалликов. - Это же… Это… Ну, короче, ты понял. Неспроста все это. Но… Ничего, я подожду. Не может же эта метель длится вечно. У них же снега не хватит! - крикнул он, глядя куда-то в потолок. Словно тот, кто сыпал на Зону снег, сидел там.

- Ёж, успокойся… Да успокойся же…

Оба замолчали. Еж, чуть повернув голову, смотрел куда-то вбок, на обшарпанный пол. Мимо пашиного серого свитера, старого и затасканного. Обоим теперь было ясно, что в Зону их не пустят. Кто? А хрен его знает, кто. Но ясно же, что метель эта неспроста, и что снега у "них" хватит - хватит настолько, насколько упрямый журналист будет упорствовать и не пока не поймет, что переписать сценарий ему не по силам…

- Ёж, уезжай, - тихо попросил Кащей. - Для нас обоих это лучше будет. Как только метель стихнет - так и уезжай.

* * *

Новогодние каникулы для служивых надолго не затягивались. Да и Роман сам понимал, что безделье для его подопечного - губительная отрава, и уже назавтра под конец дня, когда начали сгущаться сумерки, привел Бена в дальнюю часть полигона, где возвышалось четырехэтажное здание разной степени достроенности. С одной стороны - только ребра опор и перекрытий, кое-где перегороженные стенами, стальные прутья и полосы, ограждающие открытые края этажных плит. С другой - вполне себе завершенная постройка, только рамы без стекол. Еще одна площадка для тактических занятий… Привел и вручил Бену прибор ночного видения.