Любить нельзя расстаться (СИ) - Лиана Белая

Эмиль, как ни в чём не бывало, улыбнулся ей и обнял проходящую мимо супругу:

- Всё просто замечательно! Десерт, как ты и просила, мы не трогали, - поднял он ладони вверх.

После завтрака, Вильем ни с кем не попрощавшись, оседлал своего коня и уехал объезжать территорию полуострова. В его обязанности входила безопасность всего семейства Кейнов, в том числе и Розы. После битвы демоны покинули эти места, ведь последний бой, в котором участвовал Эмиль, изрядно потрепал мрачных тварей и Вильем надеялся, что они сбежали, оставив в покое его семью и город. В Валдае перестали ходить слухи об убийствах, вдобавок, Эмиль подтвердил, что за всё время после последней схватки, ни один пострадавший от рук демонов в клинику не поступал.

Вильем неспешно ехал, обдумывая разговор с братом, но ничего путного в голову не приходило. Сильно чесались кулаки, и хотелось просто набить ему морду, за столь жёсткое, по мнению Вильема, обращение с женой. Он понимал, что драка не выход из положения, после которой, они ещё больше рассорятся, расстроив тем самым Наташу. Но как бы Вильем не выстраивал мысленно разговор с ним, конструктивного диалога не получалось. С досады Вильем сильно хлестнул стеком коня по крупу, отчего тот затоптался на месте, а затем пустился в галоп. Ветер, бивший в лицо, остужал пыл леля, и он надеялся успокоиться к тому моменту, как встретит брата.

***

Эмиль, как привязанный целый день ходил за женой, стараясь разглядеть синяки на её теле. Но футболка с длинными рукавами и джинсы, не дали ему этого шанса.

«Вильем, как всегда сеет панику. Увидел, небось, небольшое пятнышко на руке Наташи и невесть что вообразил себе», - решил Эмиль про себя и как бы, между прочим, спросил у жены: - Детка, ты себя хорошо чувствуешь? Тебя ничего не тревожит? – рассказывать о разговоре с братом Эмилю не хотелось. Мало ли что влюблённому лелю почудилось.

- Почему ты спрашиваешь? Я кажусь тебе больной? – Наташа внутренне напряглась.

- Я просто интересуюсь, милая. Мало ли что… - растерялся Эмиль, не зная, как дальше вести разговор.

- Со мной всё хорошо, не переживай, - успокоила Наташа мужа, отчего тот ещё больше утвердился в своём мнении – Вильем раздул из мухи слона. Но поговорить с ним всё-таки нужно было, чтобы развеять надуманную проблему.

Обедали Наташа с Эмилем вдвоём, Вильем так и не вернулся из своего дозора. Роза по такому случаю присела рядом с супругами попить чайку.

- Вильем-то чего не явился на обед? – спросила она, прихлёбывая из блюдца горячий напиток.

- Наверное, некогда ему. Остров объезжает, в целях безопасности, - равнодушно ответил Эмиль.

- А-а-а, - протянула Роза кивая. – Тогда я ему еду оставлю на кухне, приедет, сам разогреет.

Но ни к обеду, ни к ужину Вильем так и не вернулся. Наташа, прислушиваясь к своему внутреннему голосу, не чувствовала, что Вильему грозит какая-нибудь опасность и была спокойна. Она знала истинную причину его отсутствия и про себя предполагала: «Накатается, остынет и вернётся домой».

Лёгкое беспокойство всё-таки присутствовало у девушки, но показывать его перед мужем считала нецелесообразным. У него могут возникнуть вопросы, ответы на которые Наташа совсем не хотела давать.

Перед тем, как лечь спать, она тихо прошла через гостиную в правое крыло этажа и тихонько постучала в комнату Вильема. Ей никто не ответил, и Наташа, глубоко вздохнув, вернулась на супружескую половину. Девушка боялась попросить мужа поискать брата, ведь неизвестно в каком тот состоянии, раз не желает возвращаться в дом. Но, а о том, чтобы самой идти искать, не могло быть и речи – Эмиль не отпустит. Белые ночи закончились, и в это время суток на улице было довольно темно.

Пока Эмиль сидел за ноутбуком, Наташа успела принять душ и юркнуть под мягкое одеяло. Спать ей вовсе не хотелось, и она решила дождаться Вильема, прислушиваясь к звукам, доносившимся с улицы.

Когда Эмиль прилёг рядом, она сделала вид что уснула. Наташи сейчас было не до постельных утех. Во-первых: тревога за Вильема, во-вторых: синяки и кровоподтёки ещё давали о себе знать, неприятно побаливая при каждом движении. Но Эмиль не настаивал, он лишь поправил одеяло на супруге, и легко коснувшись губами её щеки, тихо произнёс:

- Спокойной ночи, детка.

Какое-то время он просто лежал, вглядываясь в потолок, украшенный причудливой лепниной. Эмиль раз за разом вспоминал последний разговор с братом. Он никак не мог понять, почему Вильем так сильно рассердился на него? Синяки! Какой бред! Он никогда не обижал свою Наташу, тем более, никогда не бил! Эмиль не верил словам брата, но всё же решил удостовериться в этом сам. Он осторожно отодвинул одеяло со спящей жены и обнаружил на ней ночнушку с длинными рукавами и подолом до пят. Но его это не удивило. Август был не очень жарким, максимум днём до двадцати градусов тепла, а ночью и того меньше, отчего в доме было прохладно. Отопление Эмиль не торопился включать, иначе от жары в доме не продохнуть будет.

Чтобы не разбудить жену, он слегка зацепил край рукава и потянул наверх. Эмиль нахмурил брови, когда на запястье жены увидел синяк размером с монету. Наташа заворочалась и повернулась к мужу. Накрывая себя одеялом, проворчала:

- Эмиль, что ты делаешь?

- Детка, откуда у тебя синяк на руке? – озадаченно поинтересовался он.

- Ударилась нечаянно, когда Розе по хозяйству помогала, - на ходу придумала она версию и внутренне напряглась: «Неужели Вильем рассказал ему?» - промелькнула мысль.

- А, ну тогда понятно, а то… Ладно, спи. Извини, что разбудил.

Наташа облегчённо вздохнула и, удобней устроившись на подушке, вновь закрыла глаза, прислушиваясь к звукам. Но в доме стояла тишина. Лишь за окном шумела листва деревьев, потревоженная ночным ветерком.

«Ну, Вильем, паникёр! – ухмыльнулся Эмиль про себя. – Видать сильно любит Наташу, раз из-за пустякового синяка, такой сыр-бор развёл. Ждёт, небось, меня сейчас в конюшне и мечтает, как выместит на мне всё своё негодование».

Наташа слышала, как Эмиль осторожно встал с кровати и, одевшись, вышел из спальни, тихо прикрыв за собою дверь.

«Всё-таки Эмиль тоже переживает за брата, раз не выдержал и пошёл его искать» - решила она.

***

Эмиль вошёл в конюшню и огляделся, уперев руки в бока.

- Ну и где он?

- Я здесь, - донеслось из сеновала