Самоучитель трейдера: Психология, техника, тактика и стратегия - Бретт Стинбарджер

Когнитивная неврология помогает нам понять, чем отличается травматический стресс от нормального стресса, с которым мы имеем дело обычно. большая часть информации обрабатывается на сознательном уровне, позволяя нам критически оценивать ее. Скажем, я открываю длинную позицию из десяти лотов и рынок идет против меня на полный пункт. Если я торгую на очень малом таймф-рейме, это значит, что мой вход был не особенно хорош. Я буду немного разочарован и расстроен, но смогу избавиться от убыточной сделки, возвратиться к графикам и видеозаписям и определить, что сделал неправильно. Убыток создает некоторый стресс, но едва ли его можно считать травматическим.

Теперь представим себе, что моя позиция была не из 10, а из 10 000 лотов. Для контракта S&P 500 E-mini это означает $0,5 млн за пункт. Те же четыре тика, которые могли вызвать лишь раздражение, когда я держал 10 лотов, теперь представляют потенциальную угрозу моим средствам к существованию. Я склонен реагировать на каждый тик, разрываясь между выбором «бежать или драться» и чрезвычайно остро воспринимая опасность. Я вполне могу впасть в оцепенение, отстранившись от ситуации, или запаниковать, ликвидировав позицию и связанную с ней душевную боль. Скорее всего, я не смог бы сидеть с этой позицией так, как с 10 лотами, хладнокровно оценивая, удастся ли мне в этот раз заработать. Я перестал бы осмысливать события и реагировал бы на уровне условных рефлексов.

В работах неврологов-когнитивистов, например Джозефа Леду, утверждается, что сознательное осмысление событий нейтрализует их эмоциональное и сенсорное воздействие. Мне кажется, здесь хорошо подходит аналогия с повторением шутки. Когда мы слышим шутку несколько раз, она перестает быть смешной. Это верно для всех эмоциональных стимулов: повторение делает их рутиной, не способной больше вызывать сильные чувства. Когда мы обрабатываем события когнитивно, это напоминает повторное восприятие шутки. События, которые мы не осознаем (в этом случае задействуется мозжечковая миндалина), по-видимому, не утрачивают со временем эмоциональное воздействие. Именно поэтому лица, страдающие от посттравматического стрессового расстройства (post-traumatic stress disorder, PTSD) могут переживать яркие вспышки воспоминаний, относящихся к прошлым травмам, спустя годы после событий. Поэтому также явления, связанные с травмирующими воспоминаниями, вызывают такие сильные реакции. Травмирующие события, в отличие от обычных, часто не воспринимаются сознанием. Это явление подобно смеху человека, страдающего от синдрома Альцгеймера, над анекдотом, который ему рассказывают несколько раз подряд.

Терапия поведения работает, обращая этот процесс вспять. Она состоит из множества методов, которые позволяют нам обрабатывать неусвоенные события сознательно, по существу перепрограммируя память. Это стирает некоторые условные рефлексы и помогает нам формировать другие.

Вы можете поинтересоваться, какое все это имеет отношение к торговле. Да, рыночные убытки расстраивают нас, но мы вряд ли поместили бы их в одну категорию с такими причинами травматических стрессов, как война или разбойное нападение.

И здесь мы неправы.

Я считаю, что неумение видеть травму как континуум, т.е. нечто относительное, а не как явление типа «все или ничего», в значительной мере объясняет нашу неспособность решать проблемы, используя стандартные методы самопомощи.

Ключом к моему пониманию этого стало то, что многие трейдеры, с которыми мне довелось работать, демонстрировали признаки умеренного, но постоянного травматического стресса. Я понимаю, что выражение «умеренная травма» кажется оксюмороном, но не спешите критиковать мою точку зрения. Умеренная травма характерна тем, что часть информации, приобретенной с опытом, обрабатываются обычно, т.е. сознательно, а другая часть, связанная с сильными и обычно болезненными эмоциями, обходит сознание. Эти события формируют основу для условных рефлексов, даже если кажется, что человек не страдает от классической травмы. В результате трейдеры большую часть времени находятся в нормальном состоянии, но переживают внезапные и, казалось бы, необъяснимые приступы умеренного травматического стресса (таблица 13).

Вероятно, самое замечательное — то, что умеренная травма (формирование условных рефлексов во время эмоционально насыщенных эпизодов) может возникать в результате как позитивных, так и негативных переживаний. Например, такие наркотические вещества, как кокаиновый крэк, создают сильное ощущение эйфории. Это состояние, как и психологическая травма, блокирует работу сознания и остается неусвоенным. Кроме того, множество причин впоследствии стимулируют тягу к наркотику. Общеизвестно, что терапевтическая беседа с наркоманом неэффективна. Как только он наблюдает явление, связанное для него с наркотиком, разумная часть личности, бывшая активной во время терапии, утрачивает контроль над ситуацией. Подобное происходит с человеком после травмы — он заново переживает событие, если что-то напомнило ему о нем.

Ниже следует концепция, важнейшая для тех, кто стремится стать сам себе психотерапевтом: травма зависит от интенсивности эмоций, как положительных, так и отрицательных. Любой эмоциональный опыт достаточной силы может блокировать сознательное мышление и послужить стимулом для выработки условного рефлекса.

Я вспоминаю работу с одной молодой женщиной, которую назову Лиэнн. Она выросла в семье алкоголиков, где о ней не слишком заботились, да еще и поколачивали. Позднее, во взрослой жизни, если ее использовали или не обращали на нее внимания, это вызывало у нее приступы ярости, с которыми она не могла справиться. Как-то раз она так рассердилась, что выплеснула эти чувства на себя и порезала себе руку. Вспомним о наблюдении Колина Уилсона — шок от содеянного мобилизовал ее чувство опасности и концентрации, временно освободив от гнева. Более того, облегчение показалось ей настолько приятным, что стало условным рефлексом, ассоциируемым с приступами гнева. К тому времени, когда она пришла ко мне, она пристрастилась к тому, чтобы резать себя, не меньше, чем любой наркоман — к своему зелью.

Не удивительно, что Лиэнн, когда резала себя, входила в состояние отстранения. Потом она чувствовала огромную вину из-за того, что занималась такими явно нехорошими делами. В этом смысле она не отличалась от любого обжоры, который чувствует себя виноватым, съев гору мороженого после того, как впал в депрессию из-за проблем с весом. Аналогичные примеры: переполненный раскаянием игрок, проигравший деньги в попытке рассеять скуку и пустоту; наркоман, хватающийся за шприц сразу же после того, как поклянется вести нормальную жизнь. Каждое из таких пристрастий ассоциируется или с интенсивной положительной стимуляцией, или с удалением интенсивной отрицательной стимуляции. В любом случае создается сильная психологическая зависимость. Лиэнн была успешной студенткой и имела много друзей. Однако ее травма, хотя и была умеренной, вызывала утрату самоконтроля в определенные моменты ее жизни.

Мы стараемся думать о людях или как о нормальных, или как о безумных. Первые контролируют свои поступки, вторые — нет. Однако те, кто пережил умеренную психологическую травму, — а таких людей гораздо больше, чем принято считать, — обладают смешанным поведением. Когда их условно-рефлекторные реакции не запущены (т. е. они не подвергаются воздействию явлений, ассоциативно связанных с сильными эмоциональными потрясениями), такие люди совершенно нормальны. Но если условные рефлексы активизируются, поведение становится неадекватным, как будто человека подменили.

Но почему многие трейдеры демонстрируют признаки умеренной психологической травмы?

Подавляющее большинство трейдеров, обращающихся ко мне за эмоциональной помощью, объединяет одно: они переторговывают. Я имею в виду две вещи: во-первых, они открывают чересчур много сделок; во-вторых, объем сделок слишком велик, если учитывать размер их счета и способность переносить убыток. Сочетание того и другого означает, что эти трейдеры подвергают себя необычайно высокому финансовому и психологическому риску.

Среди психологов принято считать, что переторговывание является результатом эмоциональных проблем, обычно относимых к категории «отсутствие дисциплины». Я думаю, что имеет место нечто совершенно противоположное. Переторговывание создает умеренный травматический стресс, который со временем разрушает способность следовать планам торговли. Это объясняет, почему эти эмоциональные нарушения непонятны самим трейдерам и не устраняются обычными терапевтическими методами.