Вор и Книга Демона - Дэвид Эддингс

— Только если Дэва желает, чтобы оно было таким, Лейта, — поправила ее Двейя. — Дэва стремился поработить Генда, поэтому он обеспечивал его всем, что тот пожелает. Покуда дело касалось Генда, Нагараш был местом неизъяснимого блаженства. Сперва Дэва вел себя почти как слуга по отношению к Генду, но когда его власть над Гендом окрепла, все изменилось. В Нагараше время не имеет значения, а Дэва бесконечно терпелив, так что к тому времени, когда Генд оттуда вышел, Дэва стал хозяином, а Генд — слугой.

— А его глаза действительно горят так, как они горели в том сне, который мы все видели в Осе? — спросил Элиар.

— О да, — ответил ему Альтал. — Одними глазами Генд может освещать себе путь в самом темном лесу.

— Это печать Дэвы, — уверенно пояснил Бхейд.

— Не совсем, — возразила Двейя. — Огонь, горящий в глазах Генда, принадлежит ему, а не Дэве. В общем, когда Генд оказался в его полном подчинении, Дэва послал его обратно в Медайо с тем же приказом, какой получил Альтал от Кинжала.

— «Ищи»? — спросил Альтал. — Что же он должен был искать?

— То же, что и ты, дорогой, — ответила Двейя. — Дэве нужны были определенные люди, и он приказал Генду найти их. Мы встречали этих людей, поэтому ты знаешь, кто они.

— Пехаль и остальные?

— Вот именно. Пехаль был первым, и завоевать его не составило особого труда. Это произошло примерно девять тысяч лет назад, когда Генд вышел из Нагараша и вернулся в Медайо. Пехаль был убийцей, который рыскал по предместьям нескольких деревень в Центральном Медайо и убивал всех встречных, у которых было хоть что-то, привлекающее его внимание. Одежда, еда, оружие — все, что имело хоть какую-то ценность. Он убивал даже тех, у кого ничего не было — если был голоден.

— Ты шутишь! — воскликнула Андина.

— В те времена это было гораздо более обычным явлением, чем люди себе представляют, Андина, а Пехаль был совершеннейшим дикарем. Чтобы подчинить себе этого зверя, Генд использовал свою Книгу, а затем с помощью различных забав и развлечений, о которых мы даже не станем говорить, завоевал его окончательно.

— Ты когда-нибудь видел этого парня Пехаля, мистер Альтал? — спросил Гер.

— Мы с Эмми встретили его в Аруме, когда искали Кинжал, — ответил Альтал. — С годами он не слишком изменился в лучшую сторону.

— Тебе следовало убить его, когда представлялась такая возможность.

— Мне было сказано, чтобы я этого не делал. По-моему это не совсем входило в планы Эмми.

— Ты прекрасно знаешь, что этого не надо было делать, Альтал, — сказала Двейя.

— Как скажешь, дорогая, — с нежностью ответил он. — А кого Генд завербовал после того, как покорил Пехаля?

— Следующим был Хном, — отвечала она, — но это произошло после того, как жители Медайо распространились в Векти, Плаканде и Экуэро. Эта экспансия продолжалась полторы тысячи лет, но Генд очень терпелив, он ждал. Хном жил в Ледане в Экуэро и был известным мошенником. Он торговал в основном льном, но в льняные тюки, которые он обменивал на другие продукты, было подмешано много обычных сорных трав. Наконец жители Ледана выгнали его из города и рассказали жителям других городов, что ему нельзя доверять. Для него закрылись ворота всех городов, а в те времена шансы на выживание для изгнанника были весьма невелики. Генд и Пехаль нашли его прячущимся в ивовых зарослях на берегу озера, он был на грани истощения. Генду ничего не стоило заполучить его, поскольку ему действительно больше некуда было податься.

— Когда мы с Альталом повстречали его в Осе, он продавал там горшки и кастрюли, — вспомнил Элиар.

— Он делал вид, будто продает горшки и кастрюли, — поправил Альтал. — На самом деле он следил за нами.

— Хном — прирожденный мошенник, который умеет в мгновение ока менять лицо и манеры, — сказала Двейя. — Он может быть очаровательным и весьма обходительным, но только дурак станет ему доверять.

— Это превращается в хорошую историю, — с увлечением сказал Гер. — Кто же стал следующим приспешником Генда?

— Гелта.

— Та леди в железной кольчуге, чья лошадь стояла на облаках?

— Та самая. Она была предводительницей воинственного клана в Ансу примерно шесть тысяч лет назад.

Бхейд нахмурился.

— Не слишком ли это странно для Ансу? — спросил он. — Насколько я понимаю, жители Ансу даже не считают женщину человеком.

— Ты же ее видел, Бхейд, — напомнила ему Двейя. — Она ростом сравнится с любым мужчиной, а дикости в ней еще больше. Это грубая женщина с обезображенным оспой лицом и большим носом. Она выросла в обществе воинов своего отца, так что мыслит скорее как мужчина, нежели как женщина. Она шла к своему трону по трупам, и любой, кто смел что-то сказать относительно ее пола, не доживал до заката.

— И как только Генду удалось обратить в свою веру такую женщину? — спросил Бхейд.

— Он предложил ей власть, Бхейд. У Гелты большие аппетиты, но ее жажда власти затмевает все остальное. Генд предложил власть и могущество в обмен на ее душу, и Гелта была убеждена, что совершила выгодную сделку.

— А кто был следующим? — спросил Элиар.

— Прошла тысяча лет, пока он нашел следующего, — ответила Двейя. — После того как в результате религиозных войн пятого тысячелетия Медайо пришел в упадок, начала расцветать Деиканская Империя. На заре шестого тысячелетия в Деике жил священник, поклонявшийся экуэрскому богу Апвосу. Его звали Арган, и он категорически не сходился во мнениях с первосвященниками относительно некоторых туманных аспектов астрологии. Наконец верховный жрец приказал ему отречься, но Арган не отрекся. И тогда верховный жрец воспользовался своей властью и исключил Аргана из церковного ордена.

— Помилуй бог! — в ужасе воскликнул Бхейд. — Это ужасно!

— Арган тоже так думал. Его лишили главного в его жизни, и он погрузился в совершеннейшее отчаяние. Генд завербовал его так же легко, как вы срываете с дерева спелое яблоко.

— А бог по имени Апвос действительно существует? — спросил Гер.

— Это разновидность имени «Дейвос», — объяснила Двейя. — Слово «Апвос» обозначает «бог Воды», а «Хердос» — «бог Стада». Медайо смотрели на небо, экуэрцы глядели в свои озера, а векти и плакандцы видели перед собой стада овец и коров. Они используют разные имена, но говорят об одном и том же Боге.

— Они об этом знают?

— Вообще-то нет, — пожала плечами Двейя. — С тех пор как все это началось, у меня было с дюжину имен. Так вот, последний из наемников Генда жил в Регвосе примерно три тысячи лет тому назад и обладал таким же даром, как у Лейты.

— Я не стала бы называть это даром, — заметила Лейта.