Ангел из прошлого 1 - Лусия Эстрелла
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Никуда не убегут твои рисунки, – властным жестом папаша подзывает ее к себе. – Присаживайся и чувствуй себя свободно.
Сима садится на кожаный диван, что стоит поодаль. Назарий даже на расстоянии чувствует, как она зажата и скованна. Где уж тут – свободно! Девушка выглядит так, будто считает минуты, когда она может по-настоящему освободиться и уйти заниматься живописью, или что она там делала. Единственное, что ей мешает сделать это прямо сейчас – наверное, страх. Или уважение к человеку, который держит ее в своем доме из милости.
– Может, ты чего-нибудь хочешь? – спрашивает у нее папаша после минутной паузы. А все это время он рассматривал ее и как будто не знал, что сказать. Его пальцы нервно перебирают листки бумаг, теребят ручку, прикасаются к щетинистому подбородку.
Сима вздрагивает, как будто звук его голоса она слышит впервые.
– Да, – говорит она, и в ее глазах что-то блестит. – Если бы можно было возвратиться в прошлое! Хотя бы на чуть-чуть, на несколько минут. Я бы исправила кое-что и сразу вернулась обратно.
Отец только головой качает.
– Снова выдумываешь, – говорит он. – Твои фантазии милы, но в них нет никакого толку. Я не могу сделать то, что невозможно – мы ведь не в сказке живем.
– Я знаю, – Сима опускает голову. – Но это именно то, чего я хочу сейчас больше всего.
– А на сколько ты бы хотела вернуться назад? – интересуется папаша. – На год, на два, на десять лет? Ведь прошлое – это понятие растяжимое.
– На день, – говорит она.
– Извини, но даже это не в моих силах, – бормочет отец, явно обескураженный ее нелепым ответом. – Во вчерашний день еще никто не возвращался.
Отцу явно не нравятся выдумки Симы, и он может вот-вот превратиться в прежнего ворчуна. Все же он очень быстро возвращается в благодушное состояние и смягчает тон.
– Может у тебя есть другое желание, которое возможно исполнить? Или мечта? Только реальная.
– Моя мечта реальная, но в то же время нет, – говорит Сима.
– Как думаешь, я смогу ее исполнить?
– Скорее всего, нет, – говорит она и снова опускает голову.
Назарий пристально всматривается в нее. Конечно, она снова о своем злосчастном отце – другой мечты у нее и быть не может! Но что она имела в виду, когда говорила о вчерашнем дне? Что было вчера?
Сима выглядит поникшей, будто у нее что-то случилось, что-то очень нехорошее, печальное, что лишает ее сил и радости.
Так что же было вчера, когда Назарий весь день провел на работе?
Пропади пропадом эта работа.
Отец весь пыжится в ответ на слова Симы.
– У меня деньги, – заявляет он. – Может, не миллиарды, но все же! Я могу купить многое, очень даже многое. И уверен, что могу все же как-то поучаствовать в твоей мечте.
Сима пожимает плечами.
– Я хочу то, чего нельзя купить, – говорит она.
– И что же это за ценность такая? – отец насуплено смотрит на нее.
– Любовь, – просто отвечает она.
Сима и не подозревает, насколько это слово всколыхнуло сердце человека, стоящего у стеллажей возле стены. Назарий видит: девушка, сама того не желая, ударила его отца в самое больное место. Отец был богат, но деньги не помогли ему завоевать любовь жены. Он не мог купить любовь дочери, которой долгое время не было рядом, а с сыном он и не пытался строить отношения, как следует.
Отец делает несколько быстрых шагов по направлению к ней. Сима поднимается, на ее лице отражено смятение.
Что ее ждет теперь? Назарий замирает. Любое его неправильное действие может только все усугубить.
Но отец не настроен агрессивно. Он лишь поражен ее неожиданным заявлением. Его глаза горят, будто он хочет что-то доказать.
– Есть любовь, – говорит он немного на повышенном тоне, – которую не нужно ни покупать, ни где-то искать. Это то, что тебе дано было от рождения – любовь твоих родителей.
– Да, – подтверждает Сима и отходит в сторону. – Но где ее взять, если их нет рядом?
– А как же я? – неожиданно говорит отец и, кажется, сам пугается своих слов.
Сима смотрит на него так, как будто видит впервые.
– Вы? – переспрашивает она.
– Да, я, – он, кажется, не смущен ее недоумением. – Разве ты не ничего не замечаешь? Зачем тебе жить мечтами, если можно уже сейчас жить настоящим и получить то, чего тебе так не хватало все эти годы? Я абсолютно убежден, что ты – моя дочь Сара, которую у меня насильно забрали. Да что там забрали – украли! А я – твой отец, и я не переставал любить тебя ни на минуту!
Он шагает к ней и протягивает руки.
Сима смотрит на него с нескрываемым ужасом.
– Нет, – шепчет она. – Нет! – повторяет она громче и предупреждающе выставляет руку. – Вы ошибаетесь. Я не могу быть вашей дочерью!
– Что это значит? – папаша даже закашливается от этих слов.
– Я не понимаю, почему вы так говорите, – Сима начинает отступать от него к двери. Назарий тоже направляется к выходу, чтобы задержать ее в случае чего.
– Почему вы мне не сказали сразу, почему обманывали меня? – шепчет она сквозь слезы. Она действительно расстроена. Не так представлял себе Назарий этот разговор. Не так.
– Обманывал? – папаша все больше сбивается с толку.
– Вы ведь давно уже так считаете, правда? Я не хотела в это верить, не хотела…
Она не договаривает, прижав руки к лицу.
– Я понимаю, ты сейчас не в себе, – бормочет незадачливый отец, тщетно ища подходящие слова. – Я и раньше пытался аккуратно тебе об этом сказать, но ты как будто не хотела меня слышать.
– И… что же мне теперь делать? – задает Сима вопрос в пространство. Она настолько смущена и подавлена, что Назарию на какую то минуту даже становится ее жалко. Нет, не на минуту – секунду.
– Тебе сейчас нужно все осознать, – папаша выпячивает подбородок и нижнюю губу в своей манере, когда пытается показать свое превосходство. – Побудь одна, посиди, порисуй. Подумай. Вспомни, как многое нас с тобой связывает. Ты привыкнешь к этой мысли, что я – твой отец. А на днях я приглашу юриста, ты подпишешь документ и станешь моей дочерью не только по крови, но и официально. Поверь, я сделаю все, чтобы процесс удочерения прошел быстро и не был для тебя слишком утомительным.
