Паутина "кровных" уз - Ева Николская

Так "О" и поступил, бросив прощальный взгляд на плотно закрытые двери, за которыми лежали в обнимку со своим оружием два стражника и тихо посапывали, сморенные сонными чарами мага. Сам же он в окружении полога невидимости стоял напротив дворца и смотрел, как из его рукава на волю выплывает черный туман, на фоне которого загораются изумрудные бусинки глаз. Бесформенное облако постепенно обрело очертания ворона. Он махнул на прощанье крылом и улетел прочь из города. Сэн проследил за птицей до момента ее исчезновения из поля зрения, и мрачно усмехнулся, а затем, не оглядываясь, направился по пустынной улице в направлении восточных ворот. Туда, где на окрашенном в розовые тона небосводе всходила звезда Мелирис.

Ырли лениво разглядывала саркофаг. Этим она занималась последние пару часов, и, естественно, данный процесс уже давно ей надоел. Время от времени девушка прогуливалась по залу, придирчиво изучая настенные орнаменты. Иногда она подходила к зеркалам и поглаживала рукой витые рамы, мысленно прикидывая их ценность, а потом долго смотрела на свое отражение и тихо вздыхала, сожалея о потере образа красавицы-невесты.

Приведя девушку сюда, Сэн сказал, что Светлоликий сейчас спит в своем золотом гробу, а когда изволит пробудиться, просто физически не сможет пройти мимо очаровательной гостьи, дожидающейся аудиенции прямо в его опочивальне. Он обязательно уделит ей внимание. Если не из вежливости, то из интереса к личности той, что смогла не только беспрепятственно пройти по коридорам нижнего города, но и проникнуть в одну из его тайных комнат.

Насчет очаровательности маг, конечно, преувеличил. Выглядела Ырли, может, и неплохо, но уж точно не шикарно. Из-за ночных злоключений даже косички с крупицами драгоценных камней пришлось расплести в купальне, приготовленной для нее новым знакомым. Ополоснувшись в теплой воде на первом этаже его дома, девушка просушила и тщательно расчесала свои роскошные волосы, а затем надела заранее выбранное платье из гардероба первой сейлин… из гардероба вековой давности. А уж про моду и вообще не стоит говорить! Сколько лет Неронг в заточении? Почти тысячу? Вот-вот… не наряды, а сплошной раритет. Добротный такой, из дорогих тканей и с не менее дорогой отделкой, но все равно раритет. С другой стороны, на грациозной моэре даже эти громоздкие платья смотрелись хорошо. Как минимум, одно из них — то, что она выбрала из одежды, висящей в большом шкафу, любезно предоставленным в ее распоряжение хозяином особняка. Симпатичный наряд, да… за неимением лучшего. Судя по бирке портного, ни разу не использованный по назначению. И как только этот хлам сохранился здесь в таком приличном виде? Наверняка, без магии не обошлось. Да оно и понятно — в доме одного из сильнейших чародеев все было ею пропитано. И вещи сейлин в том числе.

Когда Ырли поинтересовалась, почему эти "великолепные костюмы" (ну не называть же их барахлом, вдруг мужик извращенец, испытывающий тайную привязанность к шмоткам давно умершей бабы?) находятся тут — в обители бывшего наместника, а не в какой-нибудь закрытой на ключ комнате нижнего города, Сэн с грустной миной на бледной физиономии ответил, что после смерти несчастной, для которой создавались наряды, он лично забрал их к себе в надежде, что рано или поздно придет новая избранная. И вот, мол, она — Ырли Вильи Бьянка — пришла. Моэра считала себя не дурой, и потому на пафосные речи в свой адрес реагировала пусть и благосклонно, но не без доброй доли скептицизма. Выслушав мага за чашкой горячего чая с тающими во рту конфетами, что лежали посреди стола в синей коробочке с надписью "Ройни", девушка поинтересовалась и еще одной своей предшественницей, тему которой они уже затрагивали, беседуя на улице. Бывший наместник пожал плечами, вяло ответив, что та девчонка не оправдала надежд повелителя, поэтому ей и не досталось ни одно из роскошных платьев, которые он только что, фигурально выражаясь, бросил к ногам прекрасной лейры. Рассыпавшись в очередных благодарностях за столь щедрый подарок, девушка кокетливо поправила неудобно-длинный лиф чужого платья и начала выспрашивать у радушного хозяина о том, как ей встретиться с гаем Светлоликим без свидетелей. Так, слово за слово они и договорились обо всем. А через каких-то полчаса Ырли уже сидела в роскошном кресле в зале с шестируким саркофагом и терпеливо ожидала пробуждения сильнейшего.

По совету Сэн она выпила лишающий магического дара эликсир, чтобы не спугнуть повелителя своими незаурядными способностями. По их плану проснувшийся полубог должен был застать в своей спальне скромную моэру в наряде сейлин (что играло не последнюю роль в психологическом воздействии на его светлость), которая всей душой желает участвовать в ритуале Возрождения, чтобы освободить город от наложенного проклятья. Про то, что Ырли куда больше интересуют способности, которые, судя по информации, собранной в архивах гаи Белоснежной, прилагаются к роли избранной, она, естественно, распространяться не собиралась. Сэн же, доведя новую знакомую до вышеуказанного места, отправился по своим делам. Вроде как, у него были какие-то счеты с новым наместником, и он планировал что-то украсть из-под носа у мерзкого карлика. Эта идея Ырли тоже очень нравилась. Отомстить обидчику да еще и чужими руками — какая порядочная девушка не мечтает о таком раскладе?

Каких-то два часа назад моэра была полна энтузиазма, час назад — в ней все еще жила надежда на эффектное приветствие, которое она собиралась озвучить Светлоликому. Ну, а последние минут пятнадцать девушка подыскивала взглядом, что бы запустить в безмолвный саркофаг, чтоб разбудить, наконец, этого соню. Но в просторном помещении с начищенными до блеска плитами пола не было никаких бесхозных предметов. Разве что кристаллы в глубоких нишах колонн, но их трогать Ырли пока не отваживалась. Вдруг с ними какая-нибудь система сигнализации связана? Зачем рисковать, идя на поводу у собственных эмоций. Нужно быть хитрее.

Справившись с нарастающим раздражением, моэра спрыгнула с кресла, где давно уже сидела, не сложив на коленях руки, а положив на подлокотник ноги, ибо поза кроткой школьницы ее утомила так же сильно, как и созерцание узоров на стенах. Подойдя к золотой скульптуре с восьмью конечностями, что висела над полом, словно пленник на цепях, синеволосая красавица изобразила на лице самую вежливую улыбку, на какую только была в данный момент способна, и деликатно постучала костяшками пальцев по… по месту, которое у огромной статуи по идее должно было быть животом. Наверное. О том, что за орган символизирует одна из золотых пластин на теле шестирукого божества, Ырли не сильно задумывалась. Главное, что звук получился хороший. А грудь там (вдруг особо вытянутый вариант?), живот или то, что ниже — какая для статуи разница? Но реакции за стуком, приправленным металлическим звоном, увы, не последовало. Немного постояв в нерешительности, моэра снова забарабанила пальцами по золотому саркофагу, на этот раз заметно увеличив силу удара. Потом она повторила маневр, используя кулак, затем — толстый каблук снятой с ноги туфли. Их тоже нашел для нее Сэн. И даже с помощью бытовой магии размер уменьшил… пальца эдак на три. Внушительные, видать, ножки (или ножищи?) были у первой сейлин, которая забрела в Неронг. Неудивительно, что эта дылда бракованной оказалась. Крестьянка, небось, какая-нибудь из отсталого мира за Гранью, как и та вторая, что не прошла тест на избранность. Куда им до нее — настоящей лейры?!