Темная фея. Проклятие хрустального замка - Нелли Штерн

- Не дерзи, ты не в том положении. Слушаю, - и откинулся на спинку.

Рагор Леонсивт

Каждая секунда, проведенная вдали от моей девочки, сжимала тоской сердце. Я злился в первую очередь на себя, что допустил такое, не предвидел, подверг супругу опасности. Мы – мужчины должны в первую очередь оберегать нашу главную драгоценность, но не справились. Когда благодаря Дуэйну удалось выйти на след, внутри вновь поселилась надежда. Спускаясь все ниже по каменным катакомбам, я чувствовал безысходность и отчаяние, намертво пропитавшие древние стены, а в той самой камере из леоракса инстинкты просто взбесились. Я вижу ее, мою любимую, радостно тянусь навстречу, но инстинкты зверя кричат: не она, чужая, не та. Аккуратно потянул носом и едва не скривился: душный, сладкий аромат, вместо легкого, свежего, словно дуновение ветерка, с тонкой цветочной ноткой. Зарычав, обхватил хрупкую шею руками и хорошенько встряхнул гадину. Побратим вместе с Торсинором пытались оттащить меня, но безрезультатно. Лишь страх за собственную жизнь заставил преступницу выдать себя, еще и Анворд, бесконечно влюбленный в нее, неосознанно помог вывести магиню на чистую воду. Не устану благодарить богиню, что Радмир сумел довериться мне - своему старому другу и не вмешиваться. Теперь я был уверен, что все виновные понесут заслуженное наказание, моя же задача была как можно скорее вынести любимую из этого жуткого места наверх, где она самостоятельно сможет пополнить резерв и прийти в себя. Очень надеюсь, что Камилла больше ничего не сделала ей. Но прежде избавился от этого жуткого драгоценного ошейника, сдерживающего магию феи. Точно такой же мечтал застегнуть на тонкой нежной шее младший Корвэйл. Теперь наверх. Не видел никого и ничего, лишь спину Дуэйна, указывающего путь, и постепенно расслабляющееся личико любимой. Дойдя до покоев, временно оставил Торсинора в гостиной, мы же с Дамиром унесли наше сокровище в спальню. Аккуратно распутали и расчесали волосы, раздели. В просторной ванне вымыли до сих пор спящую супругу, обтерли и завернули в пушистый халат. По очереди освежились, чтобы больше ни на секунду не покидать феечку. Оставил Мира с женой, а меня ожидал серьезный разговор с поисковиком.

- Я хочу, чтобы ты рассказал мне о своих планах, честно и открыто. Тогда и подумаю, стоит ли вообще допускать тебя к Ливи или лучше попросить Радмира организовать тебе недельку–другую отпуска в местных казематах, – сказал я, располагаясь в удобном кресле напротив.

- Как поступать со мной – решать не тебе, а ей, - неправильное начало, мальчик.

- Не дерзи, ты не в том положении. Слушаю, - маг обреченно вздохнул и опустил плечи.

- Я совершил ужасную ошибку, Гор. Еще там, в замке Виолетты, когда она начала угрожать мне, шантажируя жизнью любимой, мне нужно было прийти и все рассказать вам, вместе мы бы нашли выход. Но страх, дикий страх за ее жизнь отключил мои мозги и логику. Я никогда ничего так не боялся, как потерять ее. Веришь? – с надеждой спросил он.

- Верю.

- Она сказала, что ламорт уже вселился в Ливи, один маленький приказ, и любимую ждет мгновенная смерть. Именно поэтому я согласился на ее условия, поэтому позволил устроить тот абсурдный спектакль в спальне, причинил малышке боль, унизил, растоптал ее чувства и доверие. Я до сих пор помню слова, что Оливия не прощает предательства.

- Что же ты хочешь сейчас? – устало спросил Дуэйна. – Не будешь и пытаться заслужить прощение, право вновь находиться рядом с ней?

- Я не прекращу попыток, а потом надеюсь со временем завоевать симпатию. Но если нет, то все равно буду рядом, как бы она ни гнала меня прочь.

- Мешать не станем, но и помощи не жди, - задумчиво выдал в конце, чем вызвал немалое удивление на лице Торсинора, - ты почти уничтожил ее, но она до сих пор тоскует, думая, что мы не замечаем. Можешь остаться. За ночь Ливи должна восстановиться, и на рассвете мы уедем. Не желаю находиться здесь ни одной лишней секунды дольше, чем это необходимо, к тому же обстановка на границе не спокойная, нужно спешить, - и поднялся, забирая поднос с ужином и благодаря за заботу кивком головы. – Да, когда в очередной раз заглянет Мирвэн, передай ему, чтобы ранним утром был готов двигаться дальше, - вернулся в спальню, чтобы застать там самую притягательную картину на свете: побратим осыпал легкими поцелуями лицо нашей смеющейся жены.

Глава 41

Оливия ал Вилентор

Плохо помню последние часы моего заточения: лишь тяжелое, муторное забытье и боль, терзавшая меня даже в темноте. А потом неожиданно почувствовала теплый, мягкий свет, к которому потянулась, словно мотылек, всем своим существом. Где же ты? Почему не заберешь из этого кошмара? Казалось, я металась и звала его, своего защитника, но пересохшее горло не издавало и звука. Пыталась стряхнуть оковы сна, но не получалось. Моя родная стихия стала враждебной здесь. Она тянула тысячи пальцев ко мне, цепко хватая, не позволяя выбраться, затягивала все глубже, туда, где больше ничто не имеет смысла. Вдруг, моего озябшего тела коснулось то самое родное тепло. Внезапно наступило освобождение, и стало легче дышать. Грудь тяжело поднялась, набирая полные легкие, и опустилась. Я нежилась в горячих объятиях и наслаждалась восхитительным ароматом моего мужчины. Рагор! Он пришел за мной! Нагретая за день кожа, скошенная трава, капелька меда, все это мой мишка. Но было что-то еще. Грозовое небо, звенящая свежесть после дождя и цитрусовые. Дамир – мой второй супруг. Они оба здесь. Эфир поспешил наполнить резерв, тьма радостно плескалась в источнике, уговаривая наказать обидчиков, заставить их страдать. Нет. Не нужно. Не хочу. Пусть с этим разбирается король, у меня совершенно иная цель. Но все же я намерена удостовериться, что виновным не удастся отвертеться. Стихия была не довольна, но таково мое решение.

Теплая вода смывала груз переживаний и забот, а любимые рядом придавали сил и уверенности, но в сознание вернуться не получалось. Слишком много магии забрали у меня. Сладкие и нежные прикосновения мягких губ, невнятный шепот и просьба открыть глаза. Отчаянные признания в любви и мольбы о прощении, что не справились, не уберегли меня. Очнулась внезапно:

- Я не виню вас, Мир, - тихо прошептала в ответ.

- Маленькая моя,