Махинации самозванца - Романов Илья Николаевич

Зрительная память меня не подвела. Всё та же таверна с намалёванным брутальным мужиком с тесаком в руке и офигенно большим мешком в другой руке.

Тут, помнится, мы чуть не отоварились до бесчувствия и кровавой платы, но нас тогда пронесло. А куда мне ещё приезжать? Тут гарантированно можно найти наёмников.

Сели. Я заказал пива. Чего-то пожрать из того, что осталось в кабаке. Ночь, сомнительно, что нас ждали и что-то готовили. Ивара тут знают. Ещё неделю назад его тут пытались споить и завербовать. Пьём и улыбаемся.

Официанта, после того, как он принёс пива, Морг пинком послал куда подальше. Сидели насупившись. Ждали ответки. Нам всех хотелось повода. Такое было неуловимое чувство на душе.

Ответки не было. Был человек, который поинтересовался, что нам надо. Гумус, сволочь, пытался показать себя. Этому гаду не наливать! Получил с руки от Могра и затих под столом.

– Свободные люди есть на несколько месяцев? – спросил я.

В ответ получил лишь усмешку. Да я и сам знал ответ. Какие наёмники во время войны. Только отребье, собранное с бору по сосенке.

– Всё дорожает в этом мире… – начал издалека человек. – Семь бойцов могу завтра предоставить. Оплата через меня по тройной ставке. Мне четверть от оплаты сверх их платы…

– Достаточно! – я невольно сорвался на крик. Я всё понял. Какие наёмники?! Вчерашние крестьяне, взявшие вилы, мне сейчас впихиваются как опытные вояки. Зря мы сюда приехали.

Ивар, наверно, понимая, что я в момент вспыхну, толкнул меня в плечо. Бывает. Так бывает, что мы сначала делаем, а потом делаем.

– Спасибо, уважаемый… Я понял… – сказал я, демонстративно выливая недопитую кружку пива на пол. – Едем!

Если кто не понял, то поясню. Семь человек – это ни о чём. Нужно раз так в десять больше и не абы кого, а ветеранов. Какой я дурак, ведь знал, что война. Знал, что всё будет не так просто. На что-то я надеялся…

От наёмников мы поехали к банкирам. Уже начало светать. А кто раннему гостю не рад, то не наши проблемы. Кто-то скажет: «Так ты же поддал! Какие банкиры?!» Вот что я скажу: «Детишки вы! Дело же не в том, что поддал, а в том, в каком настроении!»

Настроение, честно говоря, не ахти. Врать про кошек, скребущих когтями на душе, не буду, но и замалчивать тоже противно. Облом в планах никогда не улучшает настроение. Именно поэтому, пока я на волне негатива, мы и поехали к банкирам. Эти же собаки нерезаные такие ушлые ребята, что к ним нельзя приходить на позитиве. Обманут, навяжут своё, облапошат.

Совсем другое дело, когда ты настроен в штыки и каждое их слово воспринимаешь как ложь. В таких разрезах в картине бытия всё проще.

Банки, само собой, располагаются между границей Злого и Мрачного городов. Мой банк, ну точнее банк моего самозваного бати, походу, не дорос, чтобы переехать в Мрачный, и потому вечерами через него проезжают из Весёлого упитые в хлам дворяне, что само по себе не в радость. Пришло время напомнить банкирам, как я несколько недель назад обивал их пороги. Пускался во всякие мутные темы, что они выдали мне за то, что мне причитается, и делали вид, что живут по закону страны.

Про банк я, наверное, многое мог бы рассказать. Про то, как с пинка открыл дверь. Про то, как ухватил за нос мелкого клерка и, мотая его головой по сторонам, чуть слышно прошептал: «Веди к старшим!» Про то, как разжиревшие и задремавшие на тихой работе охранники пытались спасти нос клерка от моих пальцев. За что, вполне естественно, получили по рёбрам от моих раздухарившихся парней. Для моих парней моё звание не пустой звук. Барон для них это не слово, а стабильность в долине, покой их семей, да и жалованье, если разобраться. Кто против меня, когда нас куча?!

Вы можете спросить меня, почему я потребовал встречи со старшими банка? Может, тут какой-то мой умысел? Может, я такой умный, что всё просчитал? Да хрен там! Я просто быковал. Вот захотелось мне так, унизить того, кто ещё пару недель назад меня унижал!

Впрочем, через десять минут я не был таким одухотворённым петушком. Реальность внесла свои коррективы. Если кратко, то меня ждал облом. Я не унаследовал состояние миллиардера. Я с учётом современных реалий почти нищий. И чего это я пыжился, представляя из себя важную особу?! На трёх открытых счетах лежало около четырехсот семнадцати золотых. Третий счёт был тайный. В первый визит не удалось его засветить…

Вроде бы это много, мы с Антеро и десятке были бы рады, но то было тогда. А сейчас – это меньше года содержания моей дружины, моей гвардии. А с учётом её увеличения почти в три раза меньше. И чего, спрашивается, я щеки надувал?

Кто и сейчас не понял, то война в королевстве, война у меня дома. Продавать выращенную еду некому, мой ближайший сосед – собака сутулая – со мной воюет. Доходов никаких, одни расходы. А мне не на что содержать своих бравых парней, они же своей шеей не будут рисковать за спасибо.

Не удивлюсь, что всё это просчитал старший банкиров, да хотя бы по моему лицу. Я не царедворец, лицемерить не умею. Помню, что, когда услышал сумму на всех счетах, хотел ему дать в грызло. Помню, что сжимал себя за колено, когда понял, что нам «пушной зверёк». Без бойцов моя долина обречена. Без денег не будет бойцов. Я без денег. Что у меня осталось?! Вера? Да идите вы со своей верой! Злость?! А толку-то от неё?! Честь?! Идиотов, что умирают за честь, немного. Есть, но их всегда не хватает. Какая честь от самозванца?! Я живу просто потому, что я живу! Пока жив мой мелкий. Мой мелкий!

А какого я тут распинаюсь перед тем, кто не поймёт. Молчал, мотал головой, там, где надо. Сжимал кулаки…

Вы думаете, почему я так завёлся? Всё просто. По истории счетов там такие суммы проходили за месяц, что остаток на счетах – это насмешка. Что такое остаток на одном из счетов около триста монет? Да это мизер! В месяц проходило и по пять-семь тысяч, чтобы остался огрызок двести восемьдесят семь монет. Что-то накапало за то время, пока я делал последний запрос, не иначе чем по инерции…

Мне лишь оставалось сжимать кулаки под столом и пытаться себя убедить, что если банкиры не своровали финансы моего самозваного бати, то это своровали другие, хоть те же главы контрабандистов. Я, само собой, доказать ничего не могу, но память у меня длинная…

В ближайшей таверне я отходил от общения с банкирами. Вы думаете, что если жизнь повернулась ко мне попой, то это стимул забить на себя?! Хрен там плавал!

Я сидел в таверне и улыбался кутежу своих парней. Какие они наивные. Ну просто дети, хоть у многих седина в бородах. Мои парни. Кто командовал хотя бы взводом, тот поймёт.

Визит в банк, кроме обналичивания четырехсот семнадцати золотых, нёс и другой смысл. Я взял кредит. Звучит просто, но что для нищебродов это слово? Миллиардом больше, миллиардом меньше. Легко в уме ворочать суммами, когда сам не имеешь ни гроша. Мои так вовсе не поняли этого момента. Единственный, кто понял, был ич Освир, хотя немудрено, он сверял документы на подлинность…

Взял я вроде немного, что-то около тысячи семисот восьмидесяти золотых под залог двух деревень. Банкиры хотели в залог всю долину, но тут окупился Освир. Были какие-то ссылки на законодательство, надувание щёк, ссылки на стоимость постройки стены, что он между делом узнал у меня пару дней назад. Так-то стена обошлась больше четырёх тысяч золота, ну по крайней мере по официальным бумагам…

В общем, договорились по минимуму. Мне тысяча семьсот восемьдесят золота, а с меня сорок процентов годовых под залог двух деревень. Напомню, мне принадлежат четыре деревни из озвученных, так что мне есть чем рисковать… Спасибо Освиру, без него было бы дороже. Он, конечно, рисковал репутацией, которой у него нет, но всё же…

Я ему так и не сказал, что его сестра и племянники уже едут ко мне в долину, так сказать, страховка от его лишних телодвижений. А что?! Служанка у знати, подрабатывающая для блага своих детей своей промежностью у дворянина. Это что, предел мечтаний?!

Не для всех будет и другая инфа. Сорок процентов – это не все. Я выложил налом пять процентов заместителю банка от кредита. А вы что, такие наивные?! Кто мне даст кредит, зная, что я воюю?! С кого потом собирать налоги, если у меня не выгорит?! Так что почти сотня ушла ушлому менеджеру банка.