Ловушка для змей - Алекс Орлов

– Которую ты оприходовал, – не удержался Эрвиль.

– Да ты пойми, она меня совратила, как профессионалка! – вскинулся Джим.

– Тогда перестань говорить, что она «эдакая и всякая такая»! – начал злиться Эрвиль, – Ты попал в нее или нет?

– Нет, ее убили лопатой.

– Ты?! – Эрвиль даже отшатнулся от Кэша. – Ты, Джим, убиваешь маленьких девочек лопатами?

– Фу-у, ты тупее, чем я думал, Лу!… Девочку и ее мать убил мой лакей, – пояснил Джим, вынужденно становясь на путь логики.

– Лопатой?

– Лопатой.

– По твоей просьбе?

– Ну почему сразу по моей просьбе?! – Кэш топнул от досады ногой, и адмиральские звезды на его кителе слабо звякнули. – Он по-своему хотел помочь мне замести следы и убил девочку, чтобы она не жаловалась.

– А чего ей жаловаться?

– Да там, – Джим потупился, – кровищи было…

– Понятно, а мать-то за что?

– Вот и я у него спрашивал – за что, а он сказал, чтобы не болтала…

– А трупы где?

– Закопал в саду, между сосной и… этим, забыл, как называется.

– Логично.

Джим поражение уставился на Эрвиля.

– Ты что городишь? Чего тут логичного?

– Да это я так, – задумчиво произнес Лу. – Ну а где лакей? Где эта злодейская сволочь, действовавшая из лучших побуждений?

– А вот его я убил… – еле слышно произнес Джим и снова уставился в окно, туда, где между сосной и…

– Ну наконец-то! – с видимым облегчением сказал Лу. – Значит, ты в него стрелял?

– В него, – глухо отозвался Джим.

– И попал?

– Попал.

– И где же труп?

– Там, у стены, между ломберными столиками. Лу обошел всю спальню, но ничего не нашел.

– Эй, а ты ничего не забыл? Может, ты и его в саду закопал?

Джим не без усилия оторвался от злосчастного окна и пошел на поиски сам. Там, где он оставил труп негодяя, ничего не было, правда, были заметны следы быстрой, но тщательной приборки.

Пробившие череп пули так и остались сидеть в полу, и никто их оттуда не вытащил.

– Ну и что? – сказал Эрвиль.

– Вот пули из моего пистолета.

– Похоже на то, – согласился Лу. Он присел на корточки и поковырял ногтем засевшие в камне сплющенные болванки. – А это твой пистолет? – спросил он, пододвигая валявшееся на полу оружие.

– Да, – ответил Джим.

Эрвиль понюхал ствол и, посмотрев на друга, сообщил:

– Маслом пахнет – из него не стреляли.

В довершение к этому он вытащил тяжелый магазин, в котором оказался полный комплект боеприпасов.

– Все железки на месте, Джимми. Ты точно стрелял из этого пистолета?

– Но других у нас нет! – почти закричал Джим.

Затем, вдруг что-то заподозрив, он подскочил к кровати и, отдернув полог, увидел, что все перепачканные кровью простыни, а также его испорченная одежда исчезли.

– Здесь кто-то был, пока мы трепались у двери, – уверенно сказал он. – Я знаю, здесь, возле кладовки, есть второй выход!

Не договорив, Кэш сорвался с места и, подскочив к стенному шкафу, рванул на себя дверь. Как он и предполагал, среди полок с бельем оказалась вторая дверь, и она была заперта.

Джим вышиб замок ногой, и они с Лу оказались на узкой винтовой лестнице. Быстро соскочив по ней вниз, они очутились на небольшом хозяйственном дворике, где стояла печь для сжигания мусора.

– Вот! – воскликнул Джим и, схватив кочергу, стал ворошить почти истлевшие тряпки, – Это они, уверяю тебя, это они – мои вещи… Если взять пару оставшихся клочков и отнести их на экспертизу…

– Послушай, Джим, но ведь труп слуги все равно не успел бы сгореть в этой печке… И вообще, давай обратимся с этой проблемой к Квардли.

– Квардли? Его же казнили.

– Вчера казнили, а сегодня он сидит в нашей гостиной с новым приказом от императора.

80

Когда Эрвиль и Джим, приведший свою форму в порядок, спустились в гостиную, штандартенфактор поднялся из-за стола и обрадовался, словно увидел близких друзей.

– Господин герцог, господин граф! Счастлив видеть вас в это солнечное утро!

– Уже виделись, – буркнул в ответ Эрвиль.

– Ну тогда это для господина герцога Ангурского! Как вы спали, уважаемый адмирал? Джим и Лу переглянулись.

– Прошу простить мою бестактность, господа, но вы там, наверху, слишком громко разговаривали, и я совершенно случайно оказался в курсе ваших проблем. Да и слуги оказались довольно болтливыми.

И Квардли обвел своей длинной рукой ряд застывших в немом почтении лакеев.

– Предлагаю сейчас же отправиться в расположение гвардейского императорского кавалерийского корпуса, а по пути можно поговорить и о других проблемах. – Квардли увидел в глазах Джима недоверие и добавил: – Возможно, я дам вам несколько дельных советов, адмирал. К тому же завтракать сейчас вам вряд ли захочется – настроение не то.

– А зачем нам в кавалерийский корпус? – спросил Джим, чтобы сказать хоть какие-то слова.

Он был смущен тем, что Квардли так вольно распространялся по поводу его личных проблем прямо при слугах.

– Ну как же, господин герцог, – издевательская улыбка Квардли стала еще шире, – неужели вы забыли о втором подвиге? О кавалерийской атаке на Биттер-Дримм? Сейчас самое время начать подготовку к походу, поскольку северные государства забеспокоились. Особенно после того, как до них дошли сведения о падении цитадели Ангур. Мало того…

Казалось, Квардли может болтать до бесконечности, и Джим прервал его:

– Хорошо, вы меня убедили. Поехали в этот ваш гарнизон.

– Гвардейский кавалерийский корпус, – тут же поправил его штандартенфактор.

– Хорошо, пусть будет так.

Сопровождаемые предупредительными слугами, до последнего момента сдувавшими пылинки с важных господ, Джим и Эрвиль погрузились в автомобиль.

Кэш сразу узнал шофера-обезьяну и испытал странное чувство успокоения, отмечая знакомое лицо.

Когда машина выезжала на улицу, Квардли вдруг обернулся и, указав рукой вглубь владения, сказал:

– Вон тот самый флигель для слуг, господин герцог, о котором вам рассказывала девочка…

Шофер прибавил газу, и машина покатилась быстрее, а Джим едва не свернул шею, глядя на удалявшийся домик, спрятанный среди раскидистых крон.

– Кто придумал эти подвиги, Квардли? – спросил Лу, приходя Джиму на помощь.

– Стратегию великих сражений носит в себе гениальный разум императора, – заученно ответил штандартенфактор и даже не улыбнулся.

– А в битве за цитадель Ангур выяснилось, что этот конфликт длился триста лет и такое положение дел устраивало обе стороны, – добавил Джим со своего фланга.