Остров мечты - Алексей Тихонов

— Спасибо, милочка, что не выдала ни князю, ни отцу, — щерился Пиколь, уезжавший первым. — Можешь мне за это на прощание морду расцарапать.

Элина глянула на пирата без всякой теплоты:

— Я бы тебе, негодяй, кишки охотнее выпустила бы. И спасибо твое без надобности: если б не вред для Коанета с господином Иигуиром, клевали бы вороны сейчас твою пакостную морду.

— Так и не простила, да? Тогда давай хоть поцелуемся на прощание, и я признаю, что большего у нас с тобой никогда не было.

Девушка, яростно мотнув косой, выскочила из комнаты, пират разразился хохотом ей вослед. Затем обернулся к Иигуиру, нервно расшагивавшему из угла в угол:

— Да не стоит так тревожиться, сир. Если этот ваш «Эло» не ушел восвояси, ребята обязательно отыщут. Был бы интерес надлежащий.

— А как долго продлятся поиски?

— Вот этого, извиняйте, кроме Творца никто не укажет. Мыслю, за неделю-полторы ближайшие порты успеем прощупать, за три-четыре — весь южный берег. Если не повезет, дальше на полночь двинемся.

— К северу Левек едва ли подался, — изрек от порога Эскобар. Ему единственному из четверых сборы не грозили. — С самого начала уговаривались обходить Овелид-Кун с юга. Да и терпения у твоих лиходеев не хватит.

— Ну, мало ли куда нелегкая моряков забрасывает? А с терпением... Да, без задатка нелегко будет серьезную кутерьму раскрутить. Но попробуем. Главное, чтоб окончательная плата не растаяла, а то ребята обидятся крепко.

— Как раз в этом-то не сомневайся. Если «Эло» цел, то и плата будет достойной. Половины цены корабля достаточно? Ты лучше, дядюшка, позаботься, чтобы у подручных жадность не взыграла. Коли до драки дойдет, жалеть не стану, учти.

Пират фыркнул:

— Что ж, видел я вас в деле, постараюсь и другим объяснить...

Пиколю ссыпали остатки монет, с дозволения князя снабдили невзрачной, но шустрой лошаденкой. Когда подступил черед отправляться Иигуиру, Эскобар сам помог старику взобраться в седло.

— Вы опять сумрачны, мессир? — заметил он. — Вроде бы тучи развеялись, Творец снизошел, откуда поводы для печали?

— Ах, друг мой, тучи-то, возможно, и развеялись... А что дальше? Если «Эло» не обнаружится в течение недели... или вообще никогда... я опять превращусь в гонимого всем миром бродягу, для которого петля гораздо вероятнее удачи.

— Вы превратитесь? — удивился Эскобар. — Неужели вы подумали, мессир, будто я брошу вас на произвол судьбы?

— Однако тебя, Коанет, князь, похоже, готов взять под свое покровительство. К чему упускать такой шанс обрести утраченную опору в жизни? Вдобавок ты уже почти женат, как понимаю.

Они оба оглянулись на собирающихся в дорогу Элину с отцом. В данный момент семейство пребывало в расстроенных чувствах: девушке запретили откровенные прощания с возлюбленным.

— Уверяю, здесь еще ничего не ясно, — вздохнул офицер. — Заманчиво, конечно... Только на Диадон, мессир, я вас доставлю в любом случае. Не спешите переживать, и с сиятельным князем еще поторгуемся, и перед судьбой так просто не согнемся.

Иигуир предполагал, что княжество окажется невелико, не учел лишь царившей которую неделю непогодь. Вырубленные в скалах дороги заволокли грязные потоки напополам с камнями, пришлось карабкаться выше, на узенькие козьи тропы, где опасностей тоже хватало. По уверениям Финка в нормальную погоду переезд занял бы от силы пару часов, ныне на него ушел почти весь день. В городе перед расставанием Иигуир придержал коменданта:

— Отойдемте в сторонку, сударь. Как бы то ни было, настаиваю, чтобы мои соображения восприняли. Творящееся под Хоренцем мне небезразлично. А коль скоро сиятельному князю забота о репутации не позволила принять помощь, этим придется озаботиться вам. Слушайте внимательно...

Следующие дни наполняло, главным образом, томительное ожидание. Старика поселили на заурядном постоялом дворе, теперь неопределенностью его положения предстояло мучиться местной прислуге: не то гость важный, не то пленник почетный, а не то странный скиталец. На всякий случай относились с особой почтительностью. Сам же себе старик напоминал скорее призрак, который все видят, но делают старательно вид, будто не замечают ничего необычного. Охраны на сей раз подле Иигуира не было, хотя он подозревал, что эта забота возложена на Дитара Корфа. Зачем бы иначе тому позволять дочери проводить все дни напролет в компании чужеземца, где разговоры неизменно крутились вокруг Эскобара? Впрочем, Элина показала себя девицей достаточно своевольной, могла пойти и на ссору с отцом.

По меркам Гердонеза Динхорст был весьма мал. Чистый, ухоженный, он лежал посреди единственной долины, способной дарить здесь хоть какой-нибудь урожай. На беду, обширностью долина не отличалась, окрестные горы теснили ее хуже врагов, их реки и ручьи вспарывали поля, унося скудные крохи плодородия. Отсюда, похоже, возникало и малолюдство, заметное на улицах. Отшумели осенние ярмарки, народ усердно готовился к зиме, бойко раскупая лишь дрова да тулупы. Вслед за стихающими дождями ждали снега.

Нескольких дней хватило Иигуиру, чтобы со своей юной спутницей исходить практически весь город. Осмотрел все старинные здания, памятные места, переслушал все местные легенды и толки. Собирались наведаться в ближайший монастырь, где будто бы хранилась частица мощей святого мученика Сериньена, но в последний момент Элина вдруг раздумала. Сердито сообщила только, что отец настрого запретил ей покидать город, да и гостю... не советовал. Под угрозой надвигающейся скуки беседы стали сводиться к одному Эскобару, о котором девушка могла говорить бесконечно.

— Представляете, сир, Коанет взгромоздил друг на дружку два бочонка, третий — рядом... — Иигуир успел в деталях запомнить эту историю, но прерывать восторженное щебетание не посмел. — И только забравшись наверх, удалось рассмотреть через палатки происходящее у частокола. А ведь интересно-то всем! Мы с Пиколем стоим, ничего не понимаем, но чуем подвох. Коанет мне велел готовиться еще с вечера... э-э... сразу после вашего, сир, визита... И охранники, значит, топчутся, любопытствуют. Что-то Коанет на словах обрисовал, потом замолчал. Его понукают: «Что там да как?», а он: «Сами лезьте и смотрите на это безобразие». И едва один наемник на бочки вскарабкался, Коанет их как толкнул! Сам другого как ударит! Страсть! И Пиколь, гнилая душонка, без дела не остался, упавшего сапогом оглушил, и Коанет со вторым расправился. Я даже испугаться не успела, представляете? Ну, дальше все просто — на прорыв, на выручку князю. А как Коанет его вытащил, здорово? Уже досюда слухи доползли, по-настоящему никто ничего не знает, но Всеблагому хвалу в церквах поют. За счастливое, значит, избавление господина нашего от поругания и смертных мук. Да и то, правда, не век же заклятью держаться...