Секс и ничего личного - Яна Ясная

— пояснила я явно недоумевающей Сирьель. — Впрочем, после того, как родители погибли и меня взял на воспитание брат отца, дядя Квентин, в родном городе я не была: дядя, человек крайне непоседливый, обожает путешествовать и сидеть на одном месте не способен категорически. И с двенадцати до восемнадцати я объездила всю страну, приобрела глубокие знания по ее географии и устойчивую неприязнь к переездам. Так что сразу после совершеннолетия решила брать судьбу в свои руки, уехала от дяди и поступила в академию. Впрочем, — иронично улыбнулась я главе семейства гросс Теккеров, — в моем досье всё это наверняка и так написано.

— Ну, так расскажите нам что-нибудь, что там нет, Кассандра! — вкрадчиво предложил отец Вива.

— Ну, это сложно. Я же не знаю, что там есть!

Генерал на мою подначку не повелся, только взглянул снисходительно, и содержание досье озвучивать не стал.

— Там, к примеру, ни слова не сказано, почему вы выбрали именно это учебное заведение и специальность.

Я ковырнул ложечкой лежащий на моей тарелке (тарелки, кстати, на столе стояли неописуемой красоты, в форме листьев) кусочек торта.

Предложенная тема была вполне безопасной. Но говорить посторонним людям, что я хотела бы служить Справедливости… Ну, как-то… Ну, нет, не дождутся!

И тогда я бойко отбарабанила строчку из рекламного проспекта академии:

— Престижный диплом, перспективы удачного трудоустройства в будущем,возможность завести ценные связи!

На "связях" Вив фыркнул и мне пришлось пнуть его под столом. А потом, решив, что вышло и впрямь как-то обезличенно, я добавила:

— Еще они стипендию высокую предлагают и в кампусе селят по одному человеку в комнату!

Самый старший из братьев Вива хмыкнул, как мне показалось — одобрительно. Это что, ему моя мотивация нравится?

В отличие от отца. Потому что тот продолжал допытываться:

— И все же, почему именно юриспруденция?

Я, наконец, подобрала формулировку, которая показалась мне приемлемой:

— Потому что мне нравится закон, и нравится, когда его соблюдают.

И почти ждала, что в ответ ехидный генерал ткнет меня носом в мою подследственность, но он лишь удивленно приподнял брови:

— Ну, я могу только одобрить ваш выбор. В нашей семье уже седьмое поколение служит закону.

Мсье гросс Теккер сказал это со спокойной гордостью, и как-то сразу стало понятно, что он в профессии по любви. И, судя по тому, какую карьеру он сделал, по взаимной.

Стоп, Кассандра, постарайся не слишком явно завидовать!

— Вы счастливый человек, — светским тоном заметила я. — Ваши пристрастия и чаяния вашей семьи совпали. Не всем так везет.

— На что вы намекаете? — Тон генерала стал неуловимо жестким от одного только подозрения, что я пытаюсь вмешиваться во внутренние дела его семьи.

Я же досадливо поморщилась:

— Да какие уж тут намеки! Моя дядя страстно мечтал сделать из меня мага. Он готов был ради этого на всё — только вот выполнять это "всё" приходилось мне. Я честно пыталась осуществить его мечту, но не то чтобы была счастлива, прямо скажем. В общем, отношения у нас сейчас... Я вон к грозному генералу на допрос согласилась поехать, лишь бы с дядей не каникулах не общаться.

Взгляд отца Вива словно прошил меня насквозь:

— Ваш дядя тоже незарегистрированный маг?

Опасность! Откуда он вообще об этом знает? Или он только предполагает, не знает? И что мне делать? Врать? Но вдруг у гросс Теккера не предположения, а точные сведения, и он меня просто проверяет? Сказать правду? Но дядя Квентин скрывает это, и уж точно не порадуется, что я раскрыла его перед целым генералом полиции!

Мысли пронеслись в голове в одно мгновение, и решив, что если в любом случае получится, что я кого-то подставила, то уж лучше дядю, а не себя, я вежливо улыбнулась, словно поясняя человеку, стоящему много выше меня, его ошибку:

— Он маг, но настолько слабый, что его и магом назвать сложно. Дядю не стали учить в детстве, и он всю жизнь страдал об упущенных возможностях, считая, что если бы его дар развивали, он бы достиг в жизни куда большего. Дядя Квентин решил, что не сделает такой ошибки со мной. И он не сделал этой ошибки. Он сделал другие.

— Скажите, Кассандра, а у вас эта скрытность — семейная черта? Дядя нигде не зарегистрировал свой дар, вы нигде не зарегистрировали… Весьма интересная семейная традиция.

Это тебе за самонадеянность, Кэсс! Генерал гросс Теккер — матерый волчара, и дурочки, вроде тебя, ему на один зуб.

Следовало подумать об этом, когда соглашалась принять приглашение Вива.

Укоризненно взглянув на собеседника, я вздохнула и призналась:

— Поверьте, мсье гросс Теккер, если бы дядю признали магом — он был бы счастлив. Да что там — он, даже я, и то была бы счастлива, ведь тогда он, наверняка, отстал бы от меня с великой целью вырастить из слабосилка виртуоза. Но проблема в том, что людям с таким уровнем силы, как у дяди, отказывают. С формулировкой “ввиду ничтожности”. Не претендента, конечно, а дара — но, сами понимаете, принять на себя такой ярлык, это очень…

Я покачала головой, а один из старших братьев Вива (боги, да который же, Филипп или Эван?) понимающе хмыкнул.

И во внезапном порыве искренности я добавила:

— Если честно, того, кто ввел в официальный оборот эту формулировку, надо бить и плакать не давать! Нет, я понимаю, что совсем не все люди так самолюбивы, как дядя Квентин, но мой опыт показывает, что многие! И вообще… Зачем обижать там, где можно не обижать?

Отец Вива покивал головой, то ли выражая, то ли изображая согласие и сочувствие, но сбить себя с мысли не дал:

— А вы, Кассандра, почему же избегали государственного учета?

Я возмутилась:

— Я не избегала! Я просто не попала на этот учет! — И, слегка сдувшись, сконфуженно призналась, — Потому что мой