Сначала жизнь. История некроманта (СИ) - Кондаурова Елена

(из записок Аматиниона-э-Равимиэля)

Тось мрачно смотрел на два едва прикрытых дерюгой трупа, лежавших на телеге, и на мявшихся рядом зомби, которым было поручено привезти необходимый для исследований материал из ближайших деревень.

— Это что? — зловещим шепотом поинтересовался он.

Зомби, как по команде, втянули головы в плечи.

— Это…. Все, как велели, хозяин! — подобострастно заулыбался один из них. — Совсем свеженькие, не больше недели. Работать смогут, только чуть-чуть подкормить и…. — чем дальше он говорил, тем заметнее блекла его улыбка.

— Работать, говоришь? — недобро улыбнулся Тось.

Резким движением, от которого зомби испуганно дернулись, сдернул дерюгу, укрывавшую трупы.

— Эти?! — из-под дерюги показались довольно сильно разложившиеся тела ветхого старика и тощего подростка. — Да они кто вам сказал, что они мне нужны для работы?! Я вам что велел, придурки? Ну-ка, отвечайте!

— Вы велели объехать все деревни вокруг Тирту и собрать свежие трупы, — отрапортовал разговорчивый зомби. Тось мельком подумал, что не помнит, как его зовут. Впрочем, второго тоже. Хорошо, что второй продолжал молчать, изредка бросая исподлобья испуганные взгляды.

— Именно! Свежие! — некромант уже с трудом сдерживался, чтобы не упокоить этих идиотов. Руки уже прямо чесались. — А вы что мне привезли???

Головы обоих зомби от его крика еще сильнее втянулись в плечи.

— Так это, хозяин…. Люди ж не каждый день помирают!

— Конечно, каждый! — не принял их оправданий Тось. — У меня в Тирту была своя похоронная контора, я точно знаю, сколько их мрет ежедневно. В округе же Хельфова прорва деревень! Вам что, трудно было отъехать от поместья?

— Мы доехали аж до Ореховки, — тихо возразил разговорчивый зомби. — Думали там счастья попытать…. А там знахарка с этим своим…. Простите, хозяин, но очень уж боязно было с ними связываться.

Тось резко выдохнул через сжатые зубы. Значит, уже до Ореховки добрались.

— Ладно, свободны, — недовольно бросил он и уже поворачиваясь, чтобы уйти, кивнул на телегу: — Уберите куда-нибудь этот мусор, нечего двор загаживать!

Тось пошел к себе, ощущая себя крайне мерзко. Хотя он в последнее время всегда чувствовал себя, как будто у него в голове проделали дырку и до краев заполнили череп ненавистью, но сейчас все было еще хуже. Терпение лопнуло окончательно. Чтобы сорвать злость, Тось наорал на встретившихся ему у крыльца зомби, таскавших воду, потом, проходя по коридору мимо «статуй», злобно ткнул пальцем в одну из них, самую упрямую из всех, и буркнул: «Сдохни!». Тело тут же повалилось на пол. Остальные испуганно завращали глазами.

— Фаравия ко мне! — заорал Тось, будучи уверен, что его услышат и обязательно выполнят приказ. — И литераторов!!! — В последнее время он не был склонен прощать ошибки тем, кто его окружал, и ему уже не просто подчинялись, а откровенно боялись.

Поэтому Тось совсем не удивился, когда всего через пару минут из-за дверей кабинета послышалась некая возня (это убирали упокоенную им «статую»), а еще через некоторое время в дверь постучались.

— Вызывали, хозяин? — первым в кабинет сунул любопытный нос, как и следовало ожидать, прозаик.

— Заходите! — отозвался Тось, швыряя на стол пергамент со списком запланированных на сегодня опытов. Вся работа насмарку без подходящего материала.

— Итак, что вы скажете в свое оправдание? — обратился он к выстроившейся перед ним троице, состоящей из одного лича и пары оборотней.

Первым выразил общее недоумение, опять-таки ожидаемо, прозаик.

— Простите? Мы-то чем провинились, хозяин?

— А вы не знаете? — Тось тяжелым злобным взглядом оглядел каждого. — Мои распоряжения не выполняются! Эти два идиота, — он на секунду запнулся, пытаясь вспомнить имена разочаровавших его зомби, а потом мысленно махнул рукой. Да плевать, в конце концов. — Притащили сегодня полуразложившийся мусор вместо заказанных свежих тел! А остальные не привезли и того! Где-то шляются, хотя времени прошло уже почти сутки! Кто будет работать? Мне что, живых крестьян упокаивать и поднимать? Нам только бунта не хватало! Олухи! Как только вернутся, всем руки поотрываю, будут зубами землю копать!

— Хозяин, — подал голос Фаравий. — Пощадите! Они ведь боятся. Мы еще двоих потеряли на прошлой неделе. Крестьяне рассказывали, что Варатия и Домисия сразу, как оживили, взяли под белы рученьки и отправили в Тирту. Кому охота быть следующим?

— Да что ты говоришь! Неужели никому так не хочется снова стать живым? — криво усмехнулся Тось. — Они ж вам там жизнь обещают, а не как я — только подобие.

— Жизнь — это, конечно, хорошо, — Фаравий посмотрел на Тося затравленным взглядом. — Но только, если она долгая и счастливая. А с нами такого не будет. После заседания все знают, что мы согласились служить вам добровольно.

— И? — не понял Тось. — Вас что, выгонят из братства черноборцев? — на его взгляд это была не слишком большая потеря.

— Хуже, — тоска в глазах Фаравия стала заметнее. — Большинство из нас сначала ждет суд, а потом казнь за предательство интересов братства. Что касается меня и других инквизиторов, то…. Нас вообще…, — поднятый с такой обреченностью махнул рукой, что Тось не стал уточнять, что именно будет означать это «вообще» для Фаравия и его коллег. Он слишком хорошо помнил, каково ему самому пришлось в инквизиторских застенках.

— И бежать бесполезно, все равно найдут! — безнадежно махнул рукой Фаравий. — Лучше уж сразу….

— Ну…., - Тось, наконец, осознал в полной мере трудности, возникающие перед ожившим поднятым. — Э…. Ну, вы, например, можете сбежать сразу после оживления и вернуться сюда. Я разрешу мне служить, — без особого желания предложил он. Иметь в подчинении живых (за исключением поэта и прозаика) ему еще не приходилось, да не слишком-то и хотелось. Мертвые в этом смысле надежнее. Да и физически выносливее. И неприхотливее. Кусок сырого мяса в день — и пашут, как заведенные. А живых еще и кормить нужно, и устраивать. Небось, в холодном подвале жить откажутся. — Но предупреждаю сразу! Если в моем воспаленном мозгу возникнет хоть тень подозрения, что меня предают, — упокою сразу! Оправдания можете засунуть себе в…., слушать не буду. Упокоенные вы мне больше нравитесь. Ясно?

— Хозяин! — Фаравий с облегчением рухнул перед ним на колени, как подкошенный. — Благодарю вас, хозяин!

— Ну, хватит, вставай. Можешь объявить об этом остальным, пускай не боятся и работают нормально. А сейчас иди и прикажи приготовить мне коня. Хочу наведаться кое-куда. Вы двое, поедете со мной! — бросил он литераторам. — Раздевайтесь и перекидывайтесь сейчас, вашу одежду я возьму с собой.

Коня Тосю, как и следовало ожидать, приготовили так быстро, как это только было возможно. Некромант едва успел переодеться и накинуть на плечи длинный черный плащ, как ему уже сообщили, что все готово. В сопровождении двух громадных волков, одного широкого и приземистого (прозаика), а второго длинного и жилистого (поэта), Тось вышел из дома. У крыльца его уже ждал оседланный пегий в яблоках конь, недовольно фыркающий на крутящегося рядом зомби. Волки, чтобы не пугать скотину еще больше, сразу отошли подальше. Тось перебросил через седло сумки с одеждой оборотней и одним махом поднялся на коня.

— Но, холера! — прикрикнул он на испуганное животное, довольно ощутимо дергая за поводья и сжимая коленями бока.

Конь, все еще прядая ушами и испуганно озираясь, довольно неуклюже развернулся и потрусил в сторону ворот. Тось махнул рукой волкам, чтобы следовали за ним.

К этому коню Тось никак не мог привыкнуть, хотя тот появился у него довольно давно — достался в наследство от одного из погибших черноборцев. Так бы все ничего, бегал он быстро и без устали, но вот трусливый оказался просто до невозможности. До покойного Орлика в плане здравого смысла и пофигизма ему было расти и расти. Тось иногда с тоской вспоминал своего старого друга, подохшего вскоре после того, как он обосновался в Тирту. Вот тот был конь так конь. А этот…. Заяц какой-то. Впрочем, выбирать было не из чего. Остальные кони реагировали еще хуже.