Восход Орды - Кристи Голден

Гул'дан прищурился. "Это больше походит на награду, а не на задачу, которая поставлена передо мной", сделал он вывод.

"Это и то, и другое... но это не единственная предлагаемая награда от моего мастера. Ты управляешь Теневым Советом, и ты знаешь вкус власти. Ты - самый великий чернокнижник своего народа, и ты знаешь, каково, когда сила переполняет тебя. Вообрази, что ты... Бог".

Гул'дан задрожал. Ему давали и прежде такие обещания, но откуда-то он знал, что этот Саргерас был куда более настроен исполнить эти экстравагантные клятвы. Ему хотелось взмахом руки заставлять землю содрогаться, а сжиманием пальцев в кулак останавливать чужие сердца. Он мечтал о тысячах глаз, взирающих на него, о тысячах голосов, выкрикивающих его имя. Он вообразил вкусы и ощущения, которые он не мог прежде представить, и у него потекли слюнки.

"У нас есть общие враги", продолжал незнакомец. "Я хочу, чтобы они все погибли. Ты хочешь, чтобы твои орки насытились резней и убийствами". Теперь Гул'дан мог немного разглядеть небольшую часть лица незнакомца - бледную кожу, подбородок, усеянный темными волосами, и тонкогубый рот, изгибающейся в улыбке. "Это - сотрудничество, которое принесет пользу нам обоим".

"И в самом деле", вдохнул Гул'дан. Он понял, что он приближался к незнакомцу, словно его тянуло к нему, он остановился и добавил "но я все еще не верю, что это все, что ты хочешь от меня".

Незнакомец вздохнул. "Саргерас даст тебе все и даже больше. Только... он заключен в тюрьму. Ему нужна помощь, чтобы сбежать. Его тело поймано в ловушку в древней могиле, затерянной под мутной тьмой океана. Он изголодался по своей свободе, по силе, которая однажды была его, как твои орки изголодались по крови, как ты изголодался по власти. Приведи своих орков в этот зеленый, неиспорченный новый мир. Дай им мягкую плоть, в которую они могут впустить свои топоры. Покори жителей этого мира, усиль свой народ, и с этим многочисленным зеленым потоком воинов присоединись ко мне для освобождения нашего мастера. Его благодарность..."

И снова показалась его хитрая улыбка в бороде, показавшая ряд белых зубов. И снова промчалась мощная волна силы, смягченной только волей незнакомца.

"...Ну, вероятно, они будет вне пределов твоего воображения, Гул'дан".

Гул'дан задумался. Пока он прикидывал все "за" и "против", образ незнакомца дернулся и исчез. Гул'дан поперхнулся от неожиданности, ибо он оказался на красивом лугу, и ветер развевал его заплетенные волосы. Животные, которых он никогда не встречал прежде, были тучны и сыты. По всему горизонту виднелись огромные деревья. Странные существа, подобные оркам, но с розоватой кожей, столь же стройные, как и незнакомец, обрабатывали поля и пасли скот.

Прекрасно.

Ведение изменилось снова. Внезапно он оказался под водой, он плыл вниз, его легкие не просили воздуха, несмотря на глубину. Водоросли колебались от течения, смутные, но не полностью незримые колонны и плита, на которой были высечены странные письмена, разъелись от времени и непрерывного, слабого воздействия воды. Дрожь охватила его, ибо он догадался, что это та могила, где лежит Саргерас. Освободи его из этой тюрьмы, и потом... и потом...

Это походило на хорошее сотрудничество. Это было лучше, чем прозябать здесь в этом мире, что означало медленную, но верную смерть. Лишь той красивой новой земли, которую можно разграбить, было достаточно, чтобы эта сделка была стоящей. А ведь было еще, еще больше, что причиталось ему.

Он с восхищением поглядел на незнакомца. "Скажите, что мне нужно сделать".

Гул'дан пробудился лежащим на полу. Возле него на холодном камне лежал пергамент, покрытый инструкциями, написанными его рукой. Он быстро просмотрел его: Портал. Азерот. Люди.

Медив.

Гул'дан улыбнулся.

Глава 22

Может ли нечто быть одновременно благословением и проклятием? Избавлением и обречением? За оные я держу случившееся далее в истории моего народа. Демонические энергии, используемые столь свободно и без оглядки на цену, которую приходилось платить, вытянули все дающее жизнь из мира Дренор. Кил'джеден хотел увеличить число орков, чтобы мы стали внушительной армией, и этого он добился, ускорив рост наших юнцов и лишив их детства. И теперь численность орков больше, чем когда-либо, и нет способа накормить голодных. Мне ясно, как, должно быть, было ясно и всем, пережившим те страшные времена, что останься мы на Дреноре, раса наша вероятнее всего вымрет.

Но то, как мы ушли... и почему мы ушли... этот мир все еще кровоточит от причиненной ему раны. Я делаю все, чтобы исцелить ее, в то же время следуя интересам новой Орды, мною созданной, но я не знаю, исцелятся ли когда-либо эти раны.

Жизнь для моего народа - благословение. То, как мы получили ее - проклятие.

* * *

Теневой Совет нервничал, почти так же отчаянно, как Гул'дан после исчезновения Кил'джедена. Но теперь у них было направление, в котором стоило двигаться. Гул'дан созвал Совет и поведал им о словах таинственного незнакомца, назвавшегося Медивом. Он говорил о плодородных землях, чистых водах, здоровых животных, покрытых лоснящейся шерстью. И он говорил еще более возбужденно о созданиях, рекомых "людьми", которые сражаются достаточно хорошо, чтобы оказать достойное сопротивление, но которые неизбежно падут пред превосходством Орды.

"Еда, вода, убийства. И могущество тем, кто согласится помочь воплотить это в жизнь", - произнес Гул'дан искушающим голосом, чуть ли не мурлыкая. Он все верно рассчитал. Их глаза, некоторые - красные и сияющие, иные - все еще коричневые и внимательные, принадлежали ему, и он видел надежду... и жадность... на их лицах.

Работа началась.

Сперва они должны привлечь внимание голодающей Орды. Гул'дан прекрасно знал о том, что с уменьшением запасов еды и сжигающей жаждой насилия, не получавшей выхода, орки принялись нападать друг на друга. Он сподвиг Чернорукого разослать указания во все кланы, приказывая лучшим воинам сражаться один на один или в небольших группах на виду у всех. Победители получают еду проигравшего клана, а также запас чистой воды, не говоря уже о чести и славе. Стремясь к чему-то - чему бы то ни было - притуплении боли от голода, к еде и крови, орки одобрили предложение и у Гул'дана камень с души свалился. Медив хотел получить армию, чтобы атаковать людей. Так не пойдет, если орки перебьют друг друга еще до вторжения.

Дуротан продолжал доставлять ему неприятности. Лидер клана Снежных Волков, наверняка осмелевший от того, что Гул'дан не прикончил его в ночь атаки Шаттрата, начал высказываться более публично. Он назвал искуственно организованные сражения унижающими. Он призывал изыскать способ исцелить землю, чуть ли не в открытую обвиняя чернокнижников в ее состоянии. Другими словами, он чуть-чуть не переходил границу дозволенного, порой все же заступая за нее.