Суси-нуар. Занимательное муракамиедение - Дмитрий Коваленин

В голове моей – какая-то каша. Ночью мне снится Елена Камбурова с песней о хорошем отношении к лошадям.

День 2

Южно-Сахалинск (1 июля)

– А что, Им-сан, японские рестораны в городе есть? – интересуется Мураками после завтрака.

– Раньше много было, – отвечает старик. – Сейчас, наверно, только два-три осталось…

– Что так? Японцев меньше ездит?

– Японцев, наверное, столько же. Но американцев больше. Потому и в ресторанах одни стейки да гамбургеры…

Хотя на улицах это еще не бьет в глаза – похоже, янки и правда активно высаживаются на остров. В 12-миллиардный проект «Сахалин-1» сегодня, в июне 2003-го, уже на 30 % готова вложиться корпорация «Эксон Нефтегаз Лимитед». Японцы претендуют на столько же – 30 %, а Индия с Россией – только по 20 %.

– Начинали-то разговор японцы, – продолжает Им-сан. – Давно еще, лет пятнадцать назад… Да, как обычно, в Северные Территории уперлись. А янкам-то что эти территории! Вот теперь все и говорят – японцы, мол, опоздали. Не знаю… Посмотрим, что из этого получится.

– А что должно получиться?

– Да вот, хотят протянуть трубу через весь остров, а потом перекинуть ее на Китай и на Хоккайдо. Вдоль трубы города поднять, дороги построить, работу всем дать… До сих пор у нас молодежь с острова бежала. Школу закончат – и на материк! А теперь все затаились и ждут: когда же им обещанную зарплату в 500—700 долларов предложат.

– А сейчас какая зарплата в среднем?

– Ну, скажем, продавщица в неплохом магазине долларов сто получает.

– М-да… Ясно, отчего молодежь бежит.

Я не стал рассказывать, как вчера после ужина в ресторане ко мне подплыла строгого вида пышногрудая мадам средних лет.

– Здравствуйте, – вежливо сказала мадам, улыбаясь, точно акула. – Я – мама-сан этого заведения.

– Здравствуйте, – несколько опешил я. – «Мама-сан» – в смысле, метрдотель?

– Вроде того. Вашим японцам девушки не нужны?

– А-а, вы в этом смысле. Да они у меня уже старенькие, – ляпнул я первое, что пришло на ум.

– Ой, ну что вы, я же смотрела! Один даже очень симпатичный, спортивный такой… В общем, решайте! Два часа – пятьдесят, ночь – сто…

Я тут же вспомнил наших хостес – «девочек к пиву» и стриптизерш, наводнивших ночные клубы Японии в последние годы. Да уж. Ежу понятно, отчего молодежь бежит… Правда, давно уже не на материк.

На смотровую площадку турбазы «Горный воздух» – былую гордость Южно-Сахалинска – заезжаем с трудом. Никто не верит, что все детство мы с друзьями забирались по этой дороге и сигали вниз на велосипедах. Сегодня это представляется чистым самоубийством. Дорога разбита, сама турбаза сгорела, канатно-кресельная дорога вышла из строя, а знаменитые трамплины – большой и малый, на которых в 70-е годы готовили олимпийскую сборную, напоминают скелеты доисторических рептилий.

Вечером в местной англоязычной газете мы прочтем, что какой-то концерн собирается вбабахать в это место 370 тысяч долларов и сделать из него международную туристическую конфетку. Ну что ж. Как говорится, дай бог, чтобы хоть наши дети…

Дети в количестве трех сопливых экземпляров находятся здесь же. Бегают привычно за японцами и всучивают им какие-то сахалинские значки.

– Презент? – спрашивает их Юми-сан.

– Презент, презент! – кивают цветы жизни. Завидев меня, опасливо отбегают в сторону, прячутся за ближайшим бугром и наблюдают за нами молча и исподлобья.

– А чего они так грустно смотрят? – не успокаивается сердобольная Юми-сан.

– Наверное, денег нужно дать, – догадывается Мураками.

– А сколько дать?

– Наверное, пятьдесят рублей, – прикидывает практичный писатель. – Меньше на мороженое не хватит, а больше непедагогично.

– А если обидятся?

– Не обидятся.

– Но они же сказали «презент»! А денег не просили.

– Правильно. Ты же не в Индии. Русские не просят вслух, они гордые.

Вид с сопки на город, как всегда, обалденный. Долина окружена горами, а в ней, как в чаше, – город, подернутый утренним туманом. Туман образуется из огромных, красивых клубов белоснежного дыма, что расползается по всей долине с далекого загородного пустыря.

– Как красиво… – говорит Юми-сан. – А что это за дым?

– Это горит наша городская свалка, – поясняет Им-сан.

– Ух ты! – оживляется экстремал Цудзуки. – А можно нам туда съездить?

– На свалку?

– О да! Это очень интересно.

– Ну, завтра заедем, если хотите, по дороге на Холмск. А сегодня у нас город и музей.

Пожалуй, никакое другое сооружение на острове не вобрало в себя столько Истории, сколько Сахалинский краеведческий музей. Я понимаю, как по-лекторски скучно звучит для многих слово «музей». Но здесь другой случай. Если на свете бывают привидения, в этом доме их должно быть не меньше полусотни.

Здание построено в 1937 году японским архитектором в стиле «тэйкан» («императорская корона»), имеет черепичную крышу в стиле классического японского замка. Архитектурные особенности – окна-фонари в потолке, вход-портик, украшения-«кадзари» на крышах и скатах в японском стиле. Второго подобного сооружения в России нет.

Даже вспомнить страшно, что этакую красотищу сахалинские партбоссы 60-х собирались уничтожить как «остатки самурайской военщины». Слава богу, местная интеллигенция отстояла. Хотя было бы интересно узнать, каким способом коммуняки собирались сносить сию махину: конструкция здания – литая, и только сверху оно облицовано кирпичом. Любому школьнику в Южном известно, что «если на город упадет водородная бомба, на землю лягут все здания, кроме нашего краеведческого музея».

На первом этаже смотрим на карту острова, нарисованную японцами в 1808 году.

– А! Мамия-сан! – узнает Мураками. – Известная история, у нас даже кино такое есть. О том, как японцы впервые поняли, что Сахалин – остров.

Да уж, вспоминаю я: история и правда впечатляющая. Вплоть до начала XIX века японцы считали Сахалин полуостровом – хотя местные племена уверяли, что со всех сторон окружены водой. И вот в 1808 году два японских чиновника, Мамия Риндзо и Мацуда Дэндзюро, отправились на Сахалин составить подробную карту местного побережья. Высадились на юге острова и то на судне, то пешком отправились в разные стороны: один вдоль восточного побережья, а другой вдоль западного. За полгода они исследовали всю береговую полосу Южного Сахалина, а в следующем, 1809 году Мамия (в одиночку, зимой) обошел остров по периметру с севера – и наконец убедился, что до материка ему не добраться никогда.

– М-да, неплохо ребята прогулялись! – с уважением говорит Мураками. – Это вам не марафон бегать раз в полгода…