Индейский трон, или Крест против идола - Андрей Посняков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он предал наших богов! Смерь предателю! Смерть!
Тлатоани вдруг пошатнулся… Камень… нет – метательная дубинка угодила ему прямо в висок…
Пошатнулся… упал…
И остался лежать на крыше, словно никому не нужная кукла…
А испанцы все же отразили натиск.
Ничего! Будет еще и другой, и третий – столько, сколько надо.
Может, восставшие правы – их час пришел? Ну да… а тлашкаланцы? А тотонаки? А другие враждебные племена, коим имя – легион?
Да и испанцы… Они ведь снова явятся чертовой уймой. А не они, так другие – португальцы, англичане, французы…
Золото, золото манит их!
Европа сильна и рано или поздно поработит весь мир.
И есть только один выход: самим стать Европой, потому что, если этого не случится, Европа придет сюда. Придет, как властный и жестокий хозяин!
Немного оправившись, Куатемок выскользнул через узкий проход в дальнем углу сада, уже за зверинцем. На ходу зачерпнул из журчащего ручья водицы, вымыл лицо… Осторожно потрогал рану… Кровь… И боль. И зеленые искорки перед глазами. Наверное, сотрясение… Хорошо, хоть так…
Домой. Скорее домой. Нет, не в прежний свой особняк, а туда, в Тлателолько. Испанцев рано или поздно выбьют… надо решить возможные проблемы с тлашкаланцами, тотонаками, отоми…
Господи, только дай силы!
А тлатоани – мертв. Великий тлатоани мертв… Так что же – теперь он сам, принц Куатемок, и есть тлатоани?! Ну да – он же законный наследник, правда, еще не утвержденный четверкой высших военачальников. Пока лишь один – Атонак – за него, а вот за кого остальные? За ставленника жрецов? Впрочем, за какого ставленника, ведь законных наследников больше нет?
Вечером к пылающей голове принца прикладывали холодных лягушек, по ацтекской традиции – повелителей рыб. Это делали слуги по совету специально вызванного добросердечными почтека лекаря, осмотревшего раненого с глазу на глаз. Лекарь – такое впечатление – был под хмельком, либо, что куда более вероятно обкуренным: шатался, сверкал глазами и делал все невпопад. Однако именно он и именно в этом состоянии почему-то считался лучшим врачом. Почему – загадка?
– Этот грязный мужик лечил тебя? – Донья Изабель дель Кастильо встретилась с уходящим эскулапом в дверях. – Вот уж никогда бы не поверила, что такой черт способен хоть кого-нибудь вылечить!
– Как твоя прогулка? – через силу улыбнулся дон Карлос.
– Нормально. Я осмотрела город… и дворец.
– Дворец?! – волнуясь, перебил принц. – Так и туда ходила? Знал бы – не отпустил.
– Мы просто подплыли как можно ближе на лодке, – пожала плечами девушка. – Ну, на той, что с большим пологом. Матиуш – отличный гребец. Кстати, с нами был тот мальчик, которого ты просил взять.
– Сиуа… – Раненый улыбнулся. – Без него вы бы ничего не увидели. Кстати, он еще не явился?
– Не видела. – Изабель расстегнула жакет, обмахиваясь рукою. – Ух… жарко…
– Так разденься, душа моя! – Куатемок явно подначивал, улыбался.
– Раздеться? – подыгрывая ему, рассмеялась девушка. – Да запросто! Вот видишь… я снимаю жакет… оп-ля! Лови!
Украшенный мелким бисером жакет полетел в угол.
– Эх, что ж ты такой неловкий! Понимаю – ранен. Тогда тебе нужен покой, а не…
– Ну, продолжай, продолжай, раз уж решилась. Чего ждешь, душа моя?
– Думаю! – Изабель смешно наморщила лоб. – Что снять сначала – панталоны или рубашку?
– Сначала – башмаки, милая… А вот теперь…
И панталоны с буфами, и сброшенная рубашка тут же полетели в лежащего принца… а за всеми этим принадлежностями на ложе бросилась и сама их владелица… прекрасная… синеглазая… нагая…
– Ах, милая сеньорита, – целуя девушку в грудь, восхищенно вымолвил принц. – Все хотел сказать… Наяву ты гораздо красивее, нежели на портрете у твоего кузена.
– У Берналя? – Девушка напряглась. – Ты его видел? Он жив?
– Был по крайней мере… Можно сказать, он-то меня и спас…
– Придурок… Связался с этим мерзким Кортесом! Не знаю, как теперь его и вытащить.
– Ну-ну, успокойся, душа моя. – Чувствуя все нарастающую жаркую волну, охватывавшую все его существо, Куатемок ласково погладил девушку по спине. – Давай, мы поразмыслим над этим вместе… но – чуть-чуть позже.
– Даешь слово?
– Ну конечно же – даю!
Обняв девушку, принц прижал ее к груди, лаская красавицу-златовласку, словно скульптор, пестующий свое любимое детище – прекрасную статую, словно слагающий стихи поэт пестует слово…
Молодые тела сплелись в жаркой симфонии любви, и ничто не могло помешать этому – ни ранение, ни жара, ни восстание против пришельцев.
– Ловко как у вас получается! – прислонившись к стене, задумчиво промолвил Сиуа. – А я не знал, что так можно…
– Господи… Ой! – заметив наконец подростка, в ужасе воскликнул дон Карлос. – Что ты здесь делаешь?
– Смотрю, мой господин и друг. Смотрю – и искренне восхищаюсь!
Не выдержав, Изабель громко захохотала… похоже, она ничуть не стеснялась своей наготы… впрочем, чего тут было стесняться? Хвастаться можно было – это да, что девчонка и сейчас и делала, напрасно силясь ввергнуть в смущение скромного ацтекского юношу.
– И давно… – Покосившись на смеющуюся любовницу, Куатемок зачем-то накрылся циновкой. – И давно ты здесь… смотришь.
– Да, довольно долго, честно сказать. – Сиуа смачно зевнул, старательно перекрестив рот, как учил патер Ольмедо. – Мы пришли, когда вы еще только начали обниматься.
– Мы?! – Принц снова округлил глаза к пущему веселью своей взбалмошной синеглазой подруги. – Так тут и еще кто-то был?
– Ну да, Матиуш… ты же сам просил меня принести все принадлежности для письма и бумагу. Вот я и взял его – показал свой дом, каналы…
– И что, он тоже все это видел?
– Не-а. – Сиуа потянулся, почесав голый живот, – он был в одном индейском плаще и набедренной повязке – мацтлале. – Мой новый друг почему-то сразу ушел… А кожа на лице его и уши сделались красными, как у всех ацтеков.
– Да-да, – заливалась хохотом Изабель. – Вот именно – красными. Какой ты забавный, Хосинто! Слушай… а я тебе нравлюсь?
– Ты очень и очень красивая, сеньорита Изабель! – поклонившись, с чувством сказал подросток. – К тому же – умна и отважна. Моему другу и господину просто повезло встретить тебя!
– Вот так! – Девушка лихо взъерошила волосы принца. – Слышал, мой милый? Что скажешь?
– Скажу, что этому мальчишке можно доверить выступление в хоре льстецов, – хмуро отозвался принц… и вдруг улыбнулся. – А голова-то у меня стала гораздо меньше болеть!
Изабель снова расхохоталась:
– Ну, убедился, кто здесь самый лучший лекарь?
К вечеру пришли Шочипильцин с Атонаком, подтянулись и влиятельные торговые старосты, и некоторые сановники, и жрецы – из числа не самых упертых. Да, еще явился Некок – по личному приглашению принца. Парень сперва робел – еще бы, его дружок оказался человеком столь высокого ранга! – а потом ничего, привык, приспособился и даже время от времени позволял себе бросать восхищенные взгляды на Изабель. А та и рада была – даже нарочно расстегнула на рубашке и жакете верхние пуговицы.
