Не будите Гаурдака - Светлана Багдерина

— Суртр!!! Выходи!!! Выходи на честный бой!!! Я разможжу твою дурацкую башку!!! Я заткну тебе пасть своим кулаком!!! Я оторву твои…

Перед самым ковром земля вдруг встала на дыбы, фонтаном разбрасывая на все окрестности и посетителей куски смоляного стекла и окаменевшей растительности, и из недр ее с грохотом извергающегося вулкана вырвалось нечто ослепительно-жуткое, состоящее из ярости и раскаленного ярко-белого пламени.

Масдай отпрянул в ужасе, не заботясь о и без того пострадавшем достоинстве бессмертного его пассажира.

Мьёлнир от внезапного рывка не устоял на ногах и повалился на Олафа.

Грозный молот мягко приземлился ему на грудь.

Существо из живого огня выпрямилось во весь свой десятиметровый рост, приставило руку к горящим багровым огнем провалам глаз, разглядывая незваных гостей, и раскатисто расхохоталось, узнав одного.

— Мьёлнир?! Ты?! Ты?!.. Это ты!!!.. Не может быть!!!.. Старина Мьёлнир! Узнаю, узнаю орла по походке!.. Большие кулаки, большой молот, большие речи… А где твоя большая кружка, маленький божок, а? Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!!

— Заткнись!!!

В мгновение ока молот снова вырвался взбесившейся огненной стелой из рук громовержца и устремился к голове хозяина Мусспельсхайма, но тот бросился на землю, и оружие Мьёлнира безвредно просвистело над его головой.

Ответ ждать себя не заставил.

Воздух вокруг непрошенных посетителей, нахально вторгнувшихся в чужие владения, вспыхнул уже примелькавшимся оранжевым пламенем и собрался в сферу, которая начала медленно, но неуклонно сжиматься.

Что находилось в центре ее сжатия, догадался бы даже слепой Ходер.

— Суртр!!!.. — исступленно ревел Мьёлнир, неистово посылая раз за разом свое оружие в увертливого великана, но, ослепленный окружающим их полымем, не мог поразить быструю, как огонь в степи, цель.

Еще немного, и пышущие жаром стенки пылающей сферы сомкнутся на злосчастных пришельцах…

Иванушка понял: настала пора что-то предпринять.

Он гордо выпрямился во весь рост, быстро присел, уклоняясь от просвистевшего над его головой молота, снова выпрямился, снова присел, спасаясь от молота возвращающегося, выпрямился в третий раз — не так гордо и не так полно и, пока Мьёлнир выцеливал горящим яростью глазом своего противника, выкрикнул торопливо, но что было сил:

— Извините, пожалуйста, уважаемый Суртр, но здесь произошло чудовищное недоразумение! Мы совсем не вас разыскивали! Мы ошиблись Хелами!

— Что?..

Горящая стена вздрогнула и замерла на месте — не продвигаясь, но и не удаляясь.

— Мы страшно сожалеем о том, что потревожили ваш покой, уважаемый Суртр, но дело в том, что сами мы не местные, в ваших краях впервые, и по незнанию вместо человеческого Хела попали к вам!

— Врешь, смертный!

— Он никогда не врет! Не умеет, и обучению не поддается! — засвидетельствовала царевна.

— А так бывает? — опешил огненный великан.

— Очень редко! Единичный случай! Занесен в Красную книгу Белого Света! Под номером один!

— Да?

Стена застывшего в своем продвижении огня разорвалась, и повелитель Мусспельсхайма подошел к Масдаю настолько, насколько ему позволил отшатнувшийся едва не к противоположной стене ковер, и принялся пристально рассматривать занесенный в Красную книгу раритет.

— Хммм… — наконец изрек он с сомнением величиной со Старкад. — Смертный, не умеющий лгать — всё равно, что рыба, не умеющая плавать… Вы бы сами в такое поверили?

— А мы и не верили, — вздохнул Адалет. — Но бутерброд всегда падает хлебом к маслу, веришь или не веришь ты в силу притяжения.

Застигнутый врасплох Суртр испугано моргнул и задумался над столь глубоким научным заключением на несколько минут, но, потеряв надежду постигнуть всю его глубину и значимость, недовольно повел плечом и фыркнул, разбрызгивая сердитые искры:

— Падает-не падает… Врет-не врет… У меня-то вы чем тут занимались, когда орали мое имя на весь Хел?

— Поняв, что мы вторглись на чужую территорию, мы захотели вернуться к выходу, но не смогли найти его. Я полагаю, что мы просто заблудились. Мьёлнир же отчего-то решил, что это ваши шутки, и рассердился. Видите ли, дело в том, что мы очень торопимся, и не можем терять время.

— И куда это вы так спешите? — оскалился в огненнозубой усмешке Суртр. — Хотя, не говорите. Я сам угадаю. Вы торопитесь увидеть прелестную Хель. Так?

— Так, — стиснув зубы и кулаки, признал Мьёлнир.

Суртр снова расхохотался — будто бревна в очаге начали стрелять.

— Перепутать Мусспельсхайм и Нифльхайм!.. Ха-ха-ха!.. Это ж надо сподобиться!.. Ха-ха-ха!.. Кому сказать!.. Ха-ха-ха!.. Ни смертный, ни бессмертный, ни мертвый, ни живой такого еще не отчебучивали! Ха-ха-ха!.. Это мог учудить только наш сообразительнейший громовержец!.. Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!..

— Откуда мне было знать? — готовый затушить взглядом весь горячий Хел, уставился Мьёлнир на Суртра.

— На арке Нифльхайма — табличка! И на ней человеческим языком написано для особо сообразительных: "Оставь надежду, всяк сюда входящий"! Темнота…

— Сам ты — темно… — начал было оскорбленный бог, но смолк на полуслове: то ли оттого, что Сенька наступила ему на ногу и принялась увлеченно вдавливать ее в Масдая, то ли просто понял всю безосновательность такого обвинения в адрес существа, сотканного из огня.

Суртр хмыкнул с превосходством, скрестил руки на груди, склонил голову в лохмах языков пламени набок, и задумчиво уставился на гостей.

— К Хель, говорите, намыливались? Хмммм… И что мне теперь с вами делать?

— Проводить до выхода? — невинно предложил оптимальный курс действий Иванушка.

— Ишь ты, какой бойкий! — снова загоготал великан. — До выхода! А, может, еще и до Нифльхайма вас довести?

— Это было бы очень любезно с вашей стороны, — вежливо согласился лукоморец.

— Любезно… — покачал головой Суртр и заговорил, обращаясь, отчего-то, к Адалету. — Он у вас или хам, или дурак.

— Сам дурак. И хам тоже, — не удержалась Серафима, но мудро позаботилась, чтобы услышал ее только супруг.

Великан на секунду задумался, глаза его вспыхнули коварным огнем, но тут же погасли и прикрылись до тлеющих щелочек, словно давал он понять, что демонстрировать на весь Хеймдалл свои эмоции и мысли было делом таких олухов и простофиль, как Мьёлнир и иже с ним.

— Не знаю, зачем вам понадобилась эта старая кочерга… — проговорил, наконец, он. — Или, может, на самом-то деле, не она вам надобна, а кое-что еще… только не могу даже подумать, что бы это такое могло быть…

Властелин Мусспельсхайма хрипло гоготнул своей многозначительной шутке и, довольный, продолжил: