Невеста. Последнее задание Энди - Виктория Серебрянская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– В древности, как, впрочем, и сейчас, метки служат одной цели: рассказывают о том, кто и с кем связан. И глядя на мою метку, не ошибешься. И, кстати, она еще не вся проявилась.
Собеседники немного помолчали. А потом незнакомый мне Тарс ехидно присвистнул:
– Я потрясен! Кассиан, ты полон сюрпризов! К тебе возвращается сила. Ты первый за очень-очень много лет получил брачную метку. При чем богиня выбрала тебе в супруги не абы кого, а землянку. Значит, с потомством проблем у тебя не будет. Кстати, хочешь, пока идет лечение, я параллельно обследую девушку? Чтобы ты знал к чему готовится в будущем?
Все благодушное и лениво-сонное настроение с меня слетело сразу. Я запаниковала. Дотянула, называется! Давно нужно было все рассказать. Может быть, все бы и сложилось по-другому. А теперь Кассиан узнает о моей неполноценности от постороннего. И как я буду выглядеть? Я задергалась, силясь выбраться из светящейся ловушки. Но, ожидаемо, ничего не добилась. Только услышала голос Тарса:
– Ого! Что-то она у тебя чересчур активна! Так не годится. Ей нужно еще немного поспать. Повысим уровень воздействия на нервную систему.
– Это не опасно?! – Встревоженный голос Кассиана бальзамом пролился на мою душу.
– Ни капли. Просто сон станет глубже. – И это было правдой. Воздействие я почувствовала почти сразу. Уплывая в сон, услышала: – Кстати, друг мой, а что ты будешь делать с Фиорией? Ты у нас уникум своего рода: единственный живой арголец, обладающий и супругой, и невестой!
Глава 15
– Ани!
Ласковый и бесконечно нежный голос моего аргольца ворвался в мой сон как солнечный лучик.
– Просыпайся, соня!
Хорошо-то как! Я с наслаждением потянулась. И задела руками спинку кровати. Упс! Что ж тут мебель такая крохотная! На «Тацине» и то больше койка была.
– Ани, – в голосе столько нежности, что в ней можно купаться, – вставай же! Хватит капсулу занимать. Она, конечно, не единственная. Но мало ли, что может случится. Понадобится. А тут спящая красотка!
– Красавица.
Память вернулась сразу и в полном объеме. Стоило только Кассиану упомянуть медицинскую капсулу. Но это не помешало мне вспомнить земные сказки и подправить высказывание Касса. Проблемы буду решать по мере их поступления. Я распахнула глаза и с улыбкой уставилась на дорогие мне глаза цвета виски, чей вертикальный зрачок сейчас был спокоен. Но по самой кромке зрачка нет-нет и пробегали крошечные огненные искры. Красиво. Я улыбнулась склонившемуся надо мной мужчине:
– Доброе утро!
Кассиан в ответ расхохотался:
– Утро? Нет, душа моя, вечер. И при чем, довольно поздний. – А потом он посерьезнел: – Ты провела в капсуле в три раза больше обычного времени – шесть часов. Слишком сильные повреждения получила. Я уже думал, что потеряю тебя.
Кассиан немного помолчал. И, сглотнув, продолжил:
– Никогда в жизни мне еще не было так страшно. Это ужасное чувство: держать на руках дорогое тебе существо, и понимать, что ничем помочь не сможешь. И ближайшая клиника на расстоянии тридцати минут скоростного полета. И, скорее всего, ты не успеешь. Наблюдать, как уходит жизнь из дорогого тебе существа – худшая из пыток!
У меня перед глазами промелькнули кадры из фильма ужасов: Кассиан нашел меня полумертвую в пещере, Кассиан торопливо несет меня куда-то на руках, Кассиан с ужасом всматривается в мое лицо, пытаясь оценить мое состояние. Да, он прав, это страшно. Не хотела бы я поменяться с ним ролями.
Я подняла руку с намерением утешить его, погладить его по щеке. Но в нерешительности замерла. Кассиан правильно понял мои сомнения. И сам прижался щекой к моей ладони. Как эхо моих мыслей прозвучал его тихий полушепот:
– Как давно я об этом мечтал…
Я осторожно-осторожно погладила его скулу большим пальцем, не отрывая ладони от мужской щеки. В горле резко пересохло. Я тоже об этом мечтала. Чтоб вот так, глядя друг-другу в глаза. Без перчаток и другой защиты. С полным пониманием того, что происходит. Но имею ли я на это право? Между нами столько недомолвок и секретов!
Нехотя отняла руку:
– Касс, давай уже поговорим на чистоту! А то я чувствую себя преступницей!
Я села в капсуле, намереваясь выбраться наружу. И Кассиан немедленно подхватил меня за плечи, поддерживая, помогая встать на ноги.
– Если ты о прикосновениях, то не волнуйся! У тебя есть на это полное право! Никто ничего плохого о тебе не подумает! И не скажет! И я ни за что от тебя не откажусь! Ты – моя!
Я пошатнулась, едва не утратив равновесие, и неодобрительно покосилась на Кассиана. Ну и нахальство! Настолько превратно мои слова и действия не воспринимал даже любимый папочка! Укоризна в моих глазах прошла мимо внимания переполошившегося мужчины. Приятно, когда о тебе заботятся. Но забота не повод делать из меня изнеженную комнатную собачку, полностью зависимую от своих хозяев! У меня есть собственное мнение, сила и свобода, наконец!
– Касс, может тебя это и обидит, но мне плевать, кто там что обо мне скажет! А тем более – подумает! Я взрослая и самодостаточная личность! И привыкла за свои поступки отвечать. В этом собственно, и состоит проблема. Нам действительно нужно поговорить. До того, как ты всей Арголе объявишь о том, на что я имею право. Чтобы ты потом не пожалел о поспешно принятом решении.
Кассиан осторожно, но крепко взял меня за плечи. И некоторое время вглядывался мне в глаза. Не знаю, что он там увидел. Но он кивнул в ответ на мои слова:
– Хорошо. Тогда сейчас дождемся доктора Тарсака Лавильер, возьмем его заключение. А потом, по дороге в резиденцию, заедем в одно тихое место и поговорим.
Заключение. Тоже еще головная боль. Правильнее было бы, чтобы я сама ему рассказала о своей ущербности. Я вздохнула.
– Кассиан, пообещай мне, пожалуйста, одну вещь.
Арголец сразу насторожился:
– Какую? Я могу пообещать тебе практически все. Не могу гарантировать только того, что может угрожать безопасности Арголы и ее жителей.
Я покачала головой:
– Это не имеет никакого отношения к безопасности Арголы. – Кассиан сразу расслабился и кивнул, давая согласие. – Это имеет отношение только к нам двоим. Пообещай мне, пожалуйста, что сначала выслушаешь меня. А потом уже будешь читать заключение ваших медиков.
Кассиан, чуть прищурившись,
