Из Парижа в Бразилию по суше - Луи Буссенар

— Раз так, идемте его искать.

— Именно это я и хотел вам предложить… Эсташ, оставайся с санями… И вас также, господин мой, я бы попросил, если позволите, побыть здесь, — обратился Перро к Алексею и затем вновь повернулся к Жюльену: — Вы готовы, месье?.. А то я ухожу…

Парижанин молча схватил карабин — дар профессора Норденшельда — и устремился за охотником. Хотя он и бежал изо всех сил, но за своим спутником, шагавшим саженной поступью, поспевал с большим трудом.

Идя по следам Малыша Андре, канадец с французом быстро углубились в лес. Преодолев за пару минут метров триста, они выскочили на широкую прогалину и застыли, пораженные страшным зрелищем.

— Гром и молния!.. Мы вовремя явились! — воскликнул Перро.

Посреди заснеженной поляны, в широкой луже крови, бездыханно лежал великолепный сохатый. А дальше, где снова начинался древостой, вокруг толстенной сосны бегал Малыш Андре, пытаясь увернуться от преследовавшего его чудовищного медведя. Ростом с хорошего бизона, но более коротконогий и необычайно подвижный, хотя его длинное тело и могло показаться на первый взгляд неуклюжим, разъяренный зверь был полон решимости расправиться с чужаком, столь дерзновенно вторгшимся в его владения. Он, энергично прыгая, опускался на четыре лапы и, видя, что добыча опять ускользнула от него, разгневанно рычал.

— Гризли! — в ужасе прошептал охотник. Действительно, это был он, страшный стопоходящий зверь, чьи необычайная сила и невероятная жестокость приводят в трепет всех обитателей североамериканских лесов. Встреча с таким чудовищем всегда малоприятна. Очень часто и нескольких пуль, поразивших жизненно важные органы, оказывается недостаточно, чтобы сразу прикончить животное, и, смертельно раненное, оно, прежде чем упасть замертво, успевает покалечить отважившихся сразиться с ним безумцев. Зная из книг и рассказов, на что способен серый медведь — гроза Скалистых гор, Жюльен испугался, понимая, какой опасности подвергался сейчас самый юный из канадцев.

Перро замер в ожидании момента, когда зверь, обежав в очередной раз дерево, развернется к нему головой. Но медведь, азартно гоняя двуногую дичь и не обращая на новоприбывших ни малейшего внимания, подставлял взору стрелков лишь жирный крестец.

Обессилев от отчаянного бега по кругу, Малыш Андре остановился и, тяжело дыша, схватился за нож. Дикий зверь, тотчас замерев, напряженно глядел на человека. Подобное противостояние длилось какие-то секунды, а затем состязание в быстроте и ловкости возобновилось с новой силой.

— Эта гнусная образина никак не желает смотреть в мою сторону, — выругался канадец. — Но я заставлю ее показать свою харю — хотя бы на миг!

— Придумал, — прошептал Жюльен. — Я выстрелю в него наугад. Тут он непременно обернется, а там уж дело за вами.

— А вы не боитесь остаться с разряженным ружьем?

— Ну что вы!

— Тогда стреляйте, и побыстрее! Ведь если Малыш Андре поскользнется, он пропал.

— К счастью, спасение совсем близко, в стволе моего нарезного карабина!

ГЛАВА 5

Скорость ветра. —Испуг французских крестьянок. — Торжество краснокожих. —Белый Бизон. —Сын луны. —Ставка Жака — его скальп. —Демонстрация чуда. —Многочисленная аудитория. —Неуемная жажда зрелищ. —Требование великого вождя. —Отказ от представления. —У столба пыток. —Венценосные особы. —Побег.

Жак Арно не ошибся: корзину действительно раскачивали индейцы, карабкавшиеся по якорному канату аэростата. И это открытие окончательно вырвало француза из объятий сна.

Вдали высился Аляскинский хребет, чьи голубоватые вершины в красных от заходящего солнца венцах четко вырисовывались на северном небосклоне. Шар, подхваченный воздушным течением, менее чем за десять часов проделал путь длиною около восьмисот километров.

Такая скорость передвижения по воздуху может показаться поистине невероятной, но в анналах[209] воздухоплавания упоминаются случаи еще более быстрого полета монгольфьеров. В 1802 году воздухоплаватель Гарнерен при умеренном ветре пролетел на своем шаре из Ранелага в Колчестер[210] со скоростью 128,3 километра в час, или около тридцати шести метров в секунду. В сентябре 1823 года Грин за восемнадцать минут был отнесен ветром на 69 километров 230 метров, что соответствует скорости более шестидесяти четырех метров в секунду, причем шар его поднялся над землей немногим более, чем на четыре тысячи метров. Восемнадцатого октября 1863 года господин Надар на своем монгольфьере «Гигант» преодолел без остановки расстояние между Парижем и Ньебургом в Ганновере[211] — около шестисот пятидесяти километров. Вспоминают, что мужественный аэронавт, которого сопровождали в полете жена и несколько друзей, смог окончательно ступить на землю лишь после того, как шар изрядно проволок их по ухабам и колдобинам, что едва не стоило смельчакам жизни.

Подобных случаев — бесчисленное множество, и поэтому мы ограничимся тем, что в нескольких словах напомним, какова бывает сила ветра.

Адмирал Флерио де Дангль сообщает, что, находясь возле мыса Горн, его судно «Догоняющий» делало тринадцать узлов, или шесть метров семьдесят сантиметров в секунду. Ветер же, по мнению адмирала, имел скорость в четыре раза большую — двадцать семь метров в секунду. Генерал Бодран лично наблюдал, как ветер гнал с позиций три орудия двадцать четвертого калибра до самого защитного вала батареи. Франклин[212], желая проиллюстрировать на конкретном примере, какой большой силой может обладать поток воздуха, утверждал, что резкий порыв ветра в состоянии полностью отогнать воду в водоеме шириной тринадцать километров и глубиной девяносто сантиметров с одного берега и довести уровень воды у противоположного до одного метра восьмидесяти сантиметров, что в два раза превышает первоначальный уровень в девяносто сантиметров.

Известно наконец, что во время циклонов корабли, подхваченные ветром, летят по воздуху, словно соломинки, и опускаются там, где присутствие их поистине вызывает изумление. Примером может служить американский корвет «Ваттери», переброшенный тринадцатого августа 1877 года с перуанского рейда Арика на пустынный островок посреди океана.

Не претендуя на занесение в анналы, монгольфьер Жака достиг тем не менее весьма внушительной скорости — двадцати двух метров в секунду, что вполне могло удовлетворить тщеславие воздухоплавателя-любителя. Таким образом, нет ничего удивительного, что наш путешественник столь быстро оказался вдали от форта Нулато.