Насильно мил ли будешь (СИ) - Марьяна Сурикова

Темнело, и мне стало зябко. В эту ночь я не могла позволить себе прижаться к Альтару, чтобы согреться. Пришлось потратить еще сил на принцессу и обновить заклинание, нельзя позволять ей очнуться. Вполне возможно, она не захочет слушать моих указаний, а то и выкинет, что похлеще, вроде своего побега, а после может не допустить повторного погружения себя в сон. Я потянулась к корзине и обнаружила, что съестного осталось совсем мало, а потому позволила своему недовольно бурчащему желудку проглотить лишь одно яйцо. Завтра еда еще может понадобиться. Я вновь вздохнула и, растирая одной рукой плечи, другой продолжала править телегой. Тратить дар на мелкие заклинания, вроде заклинания тепла, я посчитала излишней роскошью, неизвестно еще, с чем придется столкнуться.

Было уже далеко за полночь. Телега катила по пустынной дороге, освещенной светом полной луны, усталая лошадка еле передвигала ноги, и мне пришлось потратить часть своей своей силы, чтобы вернуть Смирнушке бодрость. Жаль было расходовать магический запас, но кобылка нуждалась в отдыхе, теперь же копыта снова уверенно застучали по дороге. Я держала поводья и изо всех сил боролась со сном. Разве можно спать, когда не знаешь, что ждет за поворотом дороги? Благо я все же не уснула, а оттого не проморгала одинокий дом, притаившийся как раз за изгибом широкого тракта. В доме этом горел свет. Я остановила лошадь и свела ее в придорожные кусты, скатив туда же телегу. Вперед предстояло пойти одной. Ничего хорошего от странного дома на пустынном тракте я не ждала и правильно делала.

Когда я осторожно подкрадывалась к освещенным окнам, из под крыльца выскочила здоровенная псина и кинулась на меня. Я бросилась к стене, а злющая бестия помчалась следом. В момент, когда собака готова была вцепиться мне в горло, я оглушила ее заклинанием. Темный комок шерсти растянулся у ног, почти незаметный в тени дома. Так-то лучше, не на дороге же тебе лежать, еще споткнется кто-нибудь, будут тогда у меня неприятности. Только подумала, как со скрипом распахнулась дверь, и из нее выскочил человек. Я едва успела спрятаться за угол.

- Эй, Чернявка, иди сюда псина, куда подевалась?

- Чего там, Плешивый?

- Да Чернявка залаяла, а теперь делась куда-то.

- Может за птицей какой помчалась?

- Какая птица, здесь в округе окромя нас ничего живого.

- Да вернется твоя псина. Заходи уж, дом не выстужай, сейчас добычу делить будем.

Разбойники! Славное нашли местечко, чтобы укрыться. Наверное, недалеко от главной дороги, раз не испугались построить себе здесь убежище, да еще нагло так, не скрываясь. Определенно не боятся, что кто-то тут проедет. Видимо, дурная слава об этом тракте всем жителям королевства известна, это только глупцы из соседней страны здесь на телегах разъезжают.

На мое счастье, жадность пересилила, и разбойник скрылся в доме, сплюнув напоследок и пообещав надрать дурной собаке уши.

Я, не мешкая, бросилась к телеге, быстро вывела лошадь на дорогу и, пользуясь тем, что разбойники заняты, запрыгнула на повозку и погнала лошадку легкой рысью, стремясь поскорее миновать злосчастный дом. Пришлось снова воспользоваться магией, чтобы приглушить шум копыт, ясно слышимый в пустынной тишине заброшенной дороги. Когда мы отъехали на достаточное расстояние, я махнула рукой в сторону спящего пса, снимая свое заклинание, порадовавшись, что луну затянуло тучами, и нас трудно будет разглядеть в темноте. Собака же, вскочив на ноги, снова залаяла, а после замолчала, не обнаружив никого поблизости. Мы быстро удалялись от одинокого дома, когда вдалеке раздались собачий визг и ругань. Разбойник все-таки выполнил свою угрозу, наподдав побеспокоившей его покой псине.

Я перевела дух и подгоняла лошадку, пока горизонт не посветлел. Далеко впереди в пока еще предрассветном тумане угадывались очертания большого тракта, значит осталось совсем немного. Теперь мне понадобится вся ловкость, ведь основные испытания впереди. Отдохнуть и набраться немного сил было просто необходимо. Я свернула с дороги в небольшую рощицу, предварительно уверившись, что она свободна от магических тварей. Напоила лошадку водой, взятой еще в старом ручье, выпрягла кобылку, давая ей возможность отдохнуть. Сама же съела последнюю половину припасенного каравая и устроилась в телеге рядом с Альтаром, привычно прижавшись к его боку.

Умница Смирнуша разбудила меня, тыкаясь мордой в волосы. Я едва не проспала дольше, чем следовало. Поднялась с большим трудом, все-таки эти события слишком измотали меня, не привычную к подобным переходам. Прошло часа два, и солнце поднялось над горизонтом. Я проверила, все ли чисто на дороге, и тронула поводья. Мы неспешной рысцой покатили к королевскому тракту. Когда выехали на дорогу, то я заметила, как сильно отличалась та заброшенная от этой широкой и оживленной. Мимо периодически проезжали кареты, повозки и всадники на лошадях. Я крутила головой во все стороны, стремясь обнаружить где-нибудь за кустами наших преследователей, но пока никого не было видно. По моим подсчетам, в полдень я могла добраться до дворца, если, дай небеса, ничего не случится. К вечеру действие зелья спадет, и мне нельзя задерживаться в пути. О том, как я проберусь в королевский дворец, пока не думала.

Ехали мы без приключений еще половину пути, а потом вдруг были остановлены окриком всадника на вороной лошади в костюме королевского гвардейца:

- Эй, ты! А ну останавливай повозку! Досмотр!

Я не стала делать вид, что не слышу, все равно догонит. Дружки же наверняка прячутся в кустах чуть подальше. Я узнала этот голос, тот самый бандит, которого напарник называл дикарем.

- В чем дело господин? Я простая селянка, держу путь ко дворцу. Горе у нас приключилось. Вот еду королю нашему пожаловаться, авось разрешит спор-то да накажет обидчика. - Проговорила я, старательно копируя сельский выговор.

- Какой такой спор?

- Да сосед, ирод, дом наш подпалил. Он это, некому боле. Все имущество потеряли! Отец вон так горевал, не встает с тех пор, как впал в беспамятство, так и не приходил в себя.

- А он живой то?

- А то как же! Знахарка наша сказала, лихорадка у него от горя, потому и в беспамятство впал.

- Чего с собой тогда тащишь?

- Королю покажу, чтобы по-справедливости рассудил.

- А это кто?

- Дочка моя. Умаялась в дороге, вот и уснула.

Дикарь подъехал ближе, внимательно присмотрелся и, словно для верности, спросил:

- Трое вас тут?

Я кивнула.

Он грубо провел ладонью по моему лицу и посмотрел на руку, больно подергал за изрядно поседевшие волосы, а потом выпрямился в седле, снова внимательно осмотрев моих спутников, скользнул взглядом по золотоволосой девочке и всмотрелся в лицо Альтара. Грязь уже давно высохла, набившись едкой пылью в морщины на лбу диора, изрядно приглушив аристократическую бледность лица, седые волосы закрывали левую сторону, спутанными прядями свесившись на глаза. Жалкие лохмотья прекрасно маскировали крепкую и сильную фигуру. Для верности мужчина был прикрыт грязным рваным одеялом. Дикарь прицокнул языком и глянул куда-то за мое плечо. Получив, очевидно, сигнал от своих сообщников-магов, просканировавших телегу, он махнул мне рукой: