О любви не говори - Барбара Фритти

– Папа, я не перееду к тебе! Не хочу подвергать тебя риску!

– Но вот этого парня ты же не боишься подвергать риску! – живо возразил ей отец. – Джулия! Неприлично оставаться в квартире одинокого мужчины! – добавил он неожиданно резким тоном. Несмотря на всю мягкость своего характера, Джино придерживался традиционных взглядов на брак и никогда не приветствовал свободных отношений между женщиной и мужчиной еще до свадьбы.

– Папа! Квартира Алекса тоже подверглась вчера нападению!

– Ты серьезно? – воскликнула пораженная Лиз.

– Да! Вполне возможно, они проследили за мной и досюда!

Лиз взглянула на сестру. Особых угрызений совести на ее лице не читалось.

– То есть ты хочешь сказать, что привела этих бандитов прямо к нам, да? Хочешь, чтобы и папину квартиру они превратили в свалку? Зачем ты явилась? Зачем ставишь под угрозу папину жизнь?

– Думаю, Джулия все несколько преувеличивает! – вмешался в назревающий скандал Алекс. – Никакой слежки за нами я не заметил. К тому же, прежде чем ехать к вам, мы поменялись машинами с моим другом и проделали весь этот трюк на многолюдной парковке.

Лиз презрительно хмыкнула. Все эти шпионские штучки ее не очень впечатлили.

– Я все рассказала полиции, – сообщила Джулия, – и они пообещали взять папину квартиру под наблюдение. Так, на всякий случай!

– Перестанешь лезть ко всем со своими дурацкими вопросами, и никакого случая точно не случится!

– Все может случиться, пока мы не найдем то, что они ищут! – Джулия повернулась к отцу. – Папа, мамины бумаги во второй спальне?

– Да. Но там такой кавардак! Прошу простить меня! После переезда я там еще ничего не трогал. Нет никаких сил убираться! – Джино ссутулился и шаркающей походкой направился на кухню. За новой порцией водки, догадалась Лиз. Когда отец скрылся за дверью, Лиз с яростью набросилась на сестру: – Отец сознательно загоняет себя в гроб, а тебе хоть бы что! Какая же ты бессердечная, Джулия!

Джулия отпрянула, не ожидав услышать от сестры столь резкое обвинение в свой адрес.

– Неправда, Лиз! Просто сейчас… я немного занята…

– Ну да! Занята поисками настоящего отца! Великолепно! Зачем тебе волноваться о чужом человеке?

– Лиз, прошу тебя!

– О чем ты меня просишь, Джулия? Папа уже с самого раннего утра опрокинул в себя бог знает сколько порций водки с апельсиновым соком. Он перестал ходить на работу. Он бродит целыми днями по дому, даже не одевшись. Ты хоть это успела заметить?

– Но теперь же рядом с ним ты! – не выдержала Джулия. – Почему не остановишь его? Почему не проследишь? Почему ничего не делаешь? Впрочем, как я успела заметить, ничегонеделание – это твое любимое занятие в последние месяцы!

– Что? – вперила Лиз возмущенный взгляд в сестру, опешив от ее ответной атаки. – Что ты несешь?

– То и несу, Лиззи! Сидишь и ждешь у моря погоды! Кто-то что-то сделает, кто-то что-то решит за тебя. Ты хочешь, чтобы я прекратила поиски? Отлично! Ты хочешь, чтобы папа перестал пить? Прекрасно! Ты хочешь, чтобы я запретила ему пить! А сама? Чего хочешь ты для себя? С тех пор, как заболела мама, ты только и печешься о том, чтобы никто, не дай бог, не причинил тебе новые огорчения. Почему ты бросила университет? Собираешься до конца своих дней подвизаться официанткой в ресторане? Сколько можно, Лиз! Неужели ты никогда не задумывалась о собственном будущем?

– Я… я не знаю, – растерянно промямлила младшая сестра. Вопросы Джулии жгли своей правдой, словно каленое железо. Лиз почувствовала, что еще немного, и она расплачется. Но нет! Не станет она плакать в присутствии Джулии и Алекса. Она круто развернулась и выбежала из квартиры.

Лиз остановилась только на улице. Она была в бешенстве. Она была оскорблена и уязвлена до глубины души. Но больше всего ее потрясло то, что Джулия сказала правду. Она замедлила шаг, чтобы вытереть слезы, струящиеся по щекам. Бог мой! Как же права ее старшая сестра! С той самой минуты, как врачи диагностировали у мамы рак, она словно поставила крест на всей своей жизни. Встала, так сказать, на прикол. А все потому, что Лиз не мыслила себе жизни, в которой больше не будет мамы. Даже думать об этом было мучительно и больно. И вот прошло уже несколько месяцев с тех пор, как мамы не стало, а она по-прежнему болтается на якоре. У нее нет ни планов, ни желаний, ничего!

Лиз огляделась вокруг. Самое ужасное, что и идти ей тоже некуда!

– Господи! Что я наделала! – Джулия подбежала к дверям. – Надо догнать Лиз! – Ей было нестерпимо стыдно, что все свое дурное настроение она выплеснула на сестру. – Зачем я набросилась на нее? Зачем наговорила столько обидных слов?

– Наверное, давно пора было это сделать.

– Но я же обидела ее!

– Скорее всего, да!

Джулия бросила мрачный взгляд на Алекса.

– Хорошенький ты утешитель! Ты должен был сказать: «Нет! Ты ее совсем не обидела!»

– У меня нет младшей сестры, а потому я и не знаю, что и когда говорить в тех случаях, когда сестры ругаются.

– Лиз достала меня в последние дни! – раздраженно бросила Джулия. – Командирша еще та! Любит только раздавать указания. Все ей не по душе! Что бы я ни сделала, все плохо, все не так! Кажется, я начинаю уже уставать от своей младшей сестры. Повезло тебе, что ты – единственный ребенок.

– Возможно! – Алекс помолчал. – Так мы будем смотреть бумаги?

Джулия погрузилась в тягостное раздумье. Увы, сейчас ее посещают преимущественно мрачные мысли. Возможно, это связано с тем, что ей все время приходится принимать решения, что всегда непросто. Да и опыта у нее маловато. Ведь все предшествующие двадцать восемь лет ей редко доводилось что-то решать самой, да и то все больше по пустякам. А сейчас что ни день, то перед ней новый выбор. А что выбрать? Как поступить правильно? Вот вопрос! Полночи она промучилась без сна, размышляя над тем, позвать ли Алекса обратно в спальню или не стоит рисковать. В конце концов, решила оставить все, как есть: она – на кровати, Алекс – на диване в гостиной. И вот сейчас она все еще продолжает злиться, что повела себя так глупо.

Разве нельзя было наплевать на всякие там условности и поступить так, как хочется? И что с того, что раньше она так не делала? Мало ли что это не в ее характере? И с Лиз надо было вести себя совсем по-другому! Вечно она ее оберегала! Пусть бы тоже немного понервничала!

– Ладно, с Лиз я поговорю позже! Вдруг найдем что-нибудь интересное. Тогда и разговаривать с ней будет проще.

– Едва ли найдем! – скептически заметил Алекс. – У меня такое чувство, будто мы на самой вершине айсберга. Пока все развивается по наихудшему сценарию: с каждым днем все хуже и хуже.