Дракон с королевским клеймом (СИ) - Штерн Оливия

— Думаешь, он скрывает что-то из своей прежней жизни? Что-то дорогое?

Вельмина отложила книгу и поднялась.

— Давай уедем, — сказала она, — как бы не попасть снова в переплет. Советник — он ведь не просто так нас сюда привез.

— Не просто так, — согласился Итан, — но пока все спокойно. И платит он исправно. Пожалуй, мы сможем отсюда уехать через полгода. Я интересовался, сколько стоит приличный дом в пригороде… И прислуга, и лошади. Я, между прочим, люблю лошадей, особенно вороных.

Он развязал ленту, которая стягивала его волосы, и взъерошил их.

— Дочитай эту книгу. Возможно, там окажется что-то весьма интересное, и станет понятно, почему королевский маг так упорно добивается любви принцессы Женевьевы. Вряд ли его так сильно прельщает трон. Его амбиции могут идти гораздо, гораздо дальше…

— Что может быть больше и дальше того, чтобы стать королем? — растерянно выдохнула Вельмина.

Итан улыбнулся. Шагнул к ней, провел по щеке костяшками пальцев.

— Например, могущество. Королеве Лессии было мало короны, помнишь? Ей нужен был дракон… — задумался на несколько мгновений, пожирая Вельмину потемневшим взглядом. А она подумала, что в самом деле — Ардиан не смотрит на Женевьеву так, как смотрит Итан на нее саму.

— Я хочу искупаться, — наконец сказал Итан, — не составишь мне компанию?

Кровь мгновенно прилила к щекам.

Да как так-то?

И что же это будет? Вдвоем? В большой круглой мраморной ванне?

Итан встряхнул головой и весело рассмеялся.

— Не красней, воробушек. Я предлагаю всего лишь искупаться перед сном.

— Только… искупаться? — прошептала Вельмина.

— Именно, — он кивнул, не переставая улыбаться.

А она вдруг подумала, что у короля-дракона, который убивал людей, вырывая их сердца, на удивление добрая улыбка. И, наверное, надо было решаться. Самой сделать шаг от прошлого, и тогда оно отстанет, словно сухая грязь от подошвы, и рассыплется, зарастет молодой травкой.

— Хорошо, — сказала Вельмина, пытаясь охватившую ее дрожь, — но только искупаться.

Итан наклонился к ней. Его глаза оказались напротив, так близко… Чернота, страшная и одновременно такая притягательная.

— Неужели ты во мне сомневаешься? — прошептал он, почти касаясь ее губ, — или снова боишься? Маленький воробьишка-трусишка?

— Я не боюсь, — Вельмина гордо вскинула подбородок, — и я могу… да, могу составить тебе компанию.

***

И как она вообще согласилась на эту авантюру?

Как можно спокойно наблюдать, как в воду с мыльной пеной, правда, обмотав бедра простыней, садится Его Величество Совершенство? Пожалуй, шрамы только добавляют ему привлекательности. Без них тело было бы словно нарочно вылепленным, а так все эти рубцы только делают его более реальным. Настоящим. Следы событий, которые он пережил. И плечи широкие, за ними можно спрятаться, прислониться головой к груди и слушать размеренное биение сердца. Когда это стало важным для нее? Уже и не понять.

Сама Вельмина обмоталась простыней, забралась в воду по подбородок. Хорошо, что ванна большая, но, но… Все равно, если сидеть напротив, ноги соприкасаются. Ее ступни на уровне его коленей. Ох, и как же все это неприлично… До дрожи, до мурашек, до сбившегося дыхания. И эти его глаза, почти черные. И губы, которыми он умеет так целовать, что душа взлетает на прозрачных стрекозиных крылышках.

Вельмина заставила себя закрыть глаза, чтобы не видеть ухмыляющегося короля-дракона.

Он знал, что так будет. Он специально ее уговорил. Гад.

— Ты не хочешь на меня смотреть? — поинтересовался Итан, — почему?

— Я хочу! — возразила Вельмина, — просто я… теплая вода расслабляет. И я тоже устала за день.

— Хорошо, — прошелестел вкрадчиво король-дракон, — я могу сделать тебе расслабляющий массаж.

От этого предложения Вельмина чуть из воды не выпрыгнула.

Однако, тут же представила себе, как крепкие руки с мозолями от оружия скользят по ее плечам, по спине, опускаются к ягодицам. И мысленно застонала. Зря она полезла в эту ванну.

«Почему — зря? Очень даже не зря!» — пропищал какой-то внутренний голосок.

— Н-не надо… — выдавила она, — я… я как-нибудь сама.

— Женщина не должна быть настолько сильной, — кажется, Итан откровенно издевался, — женщина может позволить себе принять помощь.

— Перестань, — прошептала Вельмина.

— Но я ещё даже не начинал, — возразил дракон.

Божественно привлекательный дракон, которого ей предсказали.

Интересно, а где она в его личном предсказании?

Чушь все это…

Вельмина с опаской посмотрела на Итана — тот взял губку, намылил ее и принялся тереть себе плечи и грудь. Немного успокоилась. Хотя, конечно же, до полного спокойствия было очень далеко. Снова закрыла глаза.

И невольно взвизгнула, когда плеснула вода, и горячее сильное тело очутилось бок о бок с ее.

— Тише, тише! — Итан обхватил ее за плечи, — не то прислуга сбежится, подумают, что я тебя убиваю…

— Ты-ы-ы, — прошептала Вельмина, — что ты…

От него пахло свежестью. Мыльная пена на гладкой коже. Волосы мокрые. Отросшая за день щетина, которую внезапно хочется погладить. И взгляд… пугающий. Кельвин на нее так не смотрел ни-ког-да.

Итан заглянул ей в глаза, как будто спрашивая разрешения. Интересно, что он хочет? Поцеловать? Или что-то большее?

Собственно, когда два взрослых человека, мужчина и женщина, сидят в одной ванне с ароматной пеной, глупо ожидать, что они ограничатся светской беседой.

— Закрой глаза, — внезапно требовательно сказал Итан.

— А что ты будешь делать?

— Ничего такого, о чем ты потом будешь жалеть.

Вельмина вздохнула. Ну, в самом деле, что ей терять? Красивый мужчина, который ей нравится. Между прочим, всего лишь один мужчина. Наверное, она просто устала сопротивляться. Просто… устала бояться.

И она закрыла глаза.

Некоторое время ничего не происходило. Потом… она поежилась, чувствуя, как Итан аккуратно стягивает с нее простыню. Совсем чуть-чуть, только вот она больше не закрывает грудь.

Вельмина невольно съежилась, когда мокрые пальцы Итана погладили ее по щеке, скользнули по шее вниз, нарисовали узор еще ниже, на грани дозволенного. И, казалось бы, ничего ужасного. А проклятое тело почему-то вспоминает только то, как это больно и стыдно. Мысли, помимо воли, цеплялись за любую отговорку, только бы не…

— Мы неженаты, — прошептала Вельмина.

И съежилась, жмурясь, ожидая вспышки гнева.

— И то правда, — с усмешкой согласился Итан.

Снова плеснула вода. Вельмина посмотрела на широкую спину дракона, когда он выбирался из ванны, все ещё обмотанный ниже пояса белой простыней. И такая тоска накатила, хоть вой. Она едва не крикнула — вернись! — но момент был упущен.

Итан обернулся, посмотрел на Вельмину с непонятной улыбкой.

— Ты же понимаешь, если я введу тебя в Храм, пути к отступлению уже не будет?

Она кивнула. Глупо как-то получилось.

— Если ты не хочешь всего этого, то лучше прекратить прямо сейчас, — добавил он, — я верну тебе твое обещание, которое ты дала в лесу.

— Я…

Она вдруг растерялась. Ее всю мгновенно омыло холодным страхом и неверием: а вдруг в самом деле все это закончится, даже толком не начавшись? Вдруг… он уйдет?

Сама мысль о том, что они никогда больше не увидятся, резала и пластала, словно острый нож. И так странно было это чувствовать… как будто они уже срослись вместе, как два деревца, посаженные слишком близко. Переплелись корнями и ветками так, что уже и не разорвать.

Вельмина торопливо поправила простыню, натянула ее на грудь. И хрипло ответила:

— Обряд Соединения будет для меня счастьем.

Итан непонятно сверкнул глазами и, улыбнувшись каким-то своим мыслям, вышел прочь.

***

Книга, которой Вельмина разжилась в библиотеке, оказалась толстой, невероятно нудной — и столь же невероятно полезной. Конечно, пришлось посидеть с ней не один вечер. Некоторые страницы Вельмина просматривала по диагонали, особенно, когда дело касалось построения заклинаний. Вельмина не была магом, и потому все эти «центры энергий», «связки» и «срезы» ей были совершенно непонятны. Про совместных детей истинных магов тоже было сказано очень мало, однако одно Вельмина усвоила четко: браки между магами не заключались. Никогда. Если это так, то имелись серьезные причины, о которых автор данного труда не удосужился упомянуть, и, конечно же, отмахиваться от них не стоило. Но попробуй это объясни фарфоровой принцессе. Она влюблена — и все, а потом хоть трава не расти.