Навсегда с ним - Шелли Такер

Крошечное событие, всего одна ночь, мгновение, проведенное ими в объятиях друг друга, повлияет на судьбу тысяч и миллионов людей!

Не будет династии Валуа. Что еще изменится? Проторят ли французские путешественники дорогу в Новый Свет? Протянут ли французы руку помощи американцам во время Войны за независимость? Произойдет ли у самих французов революция? Другие-короли, другие династии… Другое будущее.

Со стоном она наклонилась, уперев локти в колени и спрятав лицо в ладонях.

— Мы должны как-то отменить то, что совершили. Пока еще не поздно. Ты должен жениться на миледи Розалинде.

— Перестань строить иллюзии! — с сарказмом заметил Гастон. — Совершенное нами уже никак не отменишь.

— Но может, все как-нибудь образуется? — жалобно проговорила Селина, не отрывая ладоней от лица. — Когда я исчезну… ты женишься на леди Розалинде.

— Не получится. По законам церкви наш брак не может быть расторгнут, пока кто-либо из нас не умрет. Если ты исчезнешь, ничего не изменится. Я не смогу жениться во второй раз.

— Ты шутишь?.. — Она подняла лицо и с недоверием взглянула, на Гастона. — Тогда объяви меня мертвой. Или разведись со мной.

— Неужели в твоем времени так легко избавиться от супруга? — спросил он, неодобрительно нахмурив брови. — Нет, у нас, в средневековье, как назвал это время ваш летописец, еще существуют настоящие законы. Если брак признан действительным, то прекратить его может только смерть.

Селина застонала и опять уткнулась в ладони, стараясь найти выход.

— Сказать по правде, — медленно продолжил Гастон, — дело еще хуже, чем ты представляешь. Когда ты вернешься в свое время, меня, без сомнения, обвинят в причастности к твоему исчезновению. Турель объявит, что я убил тебя и спрятал тело. Ему даже не придется охотиться за мной — король сам отдаст то, что он требовал. У меня отнимут все имущество.

— Нет! — воскликнула Селина и вскочила со сжатыми кулаками. — Это не случится. Мы не позволим этому случиться! Клянусь! Мы… мы добьемся расторжения брака до того, как я вернусь в свое время.

— Но это невоз…

— Ни у кого нет доказательств. — Она показала на очаг. — Кто, кроме нас, знает, что произошло прошлой ночью? Если только ты уже не похвастался перед своими людьми, пока я ждала здесь…

— Селина!.. — с укоризной ответил он.

— Отлично! Значит, ты никому не сказал. — Ей даже не польстило, что он назвал ее настоящим именем, — не было времени радоваться. — И я никому не говорила. Об этом знаем только мы двое, а мы притворимся, что прошлой ночи в нашей жизни не было. Будем вести себя так, будто в наших отношениях ничего не изменилось. И добьемся расторжения брака.

— Ты предлагаешь мне солгать? Солгать королю?

— Я бы пошла на эту ложь, чтобы спасти будущее.

— А с чего ты взяла, что король согласится расторгнуть брак? — Гастон прислонился к одному из столбов, поддерживающих балдахин, и сложил руки на груди. — Ведь однажды он уже отказался сделать это.

— Но ему придется поверить, не правда ли? — Она кивнула на вещи из своей сумочки. — Раз мы докажем ему, что я не Кристиана, и все объясним, ему придется расторгнуть наш брак и позволить тебе жениться на леди Розалинде. Особенно если он узнает, что это в будущем спасет жизнь короля Франции.

— Пожалуй, — согласился он, слегка кивнув головой. — Он умный человек и, я думаю, согласится с нашим предложением.

Селина, подражая ему, тоже сложила руки на груди и постаралась придать своему голосу твердость:

— Значит, так и сделаем.

— Король сейчас в Париже. — Гастон посмотрел ей в глаза. — От моего замка до столицы — пять дней пути. Тебе… Нам хватит времени?

— Бринна сказала, что следующее затмение произойдет через шесть недель.

— Ты в этом уверена?

— Поверь, — сказала она, начиная дрожать, — я не упущу возможности воспользоваться им. Я считаю дни.

— Но мы не должны забывать о Туреле. — Гастон не спускал с нее глаз. — Он не отказался от намерения разыскать нас. Ради безопасности нам, видимо, лучше воспользоваться кружным путем.

— Значит, поскачем быстро. Если придется, будем ехать день и ночь.

— Но это для тебя слишком тяжело. — На его небритой щеке дрогнул мускул. — И может повредить твоей больной спине.

— Да, это риск, — тихо, но твердо заявила она, опустив глаза и боясь признаться себе, что увидела в его глазах и услышала в голосе заботу. — Дело не только во мне. Я не смогу вернуться домой, зная, что исказила ход истории. Неизвестно, каким станет мое время, если все изменится из-за того, что я… что мы натворили.

— Ты покинешь меня, чтобы я женился на леди Розалинде?

Селина взглянула на него из-под ресниц. Интересно, какой он хочет получить ответ? И зачем вообще спросил? Ей необходимо его покинуть, а он не может отправиться с ней в двадцатый век. Неужели он задумывается об этом?

Селине вдруг захотелось рассказать ему, как сильно полюбит он леди Розалинду, как прикажет вырезать на дверях замка их инициалы. Гастон и леди Р. станут известны не только отважным сыном, но и своей преданной любовью, о которой люди будут помнить столетия спустя.

Любовью, которую Гастон никогда не чувствовал и никогда не почувствует к ней, Селине.

Борясь со слезами, она пожала плечами:

— Не вижу другого выбора. Но я уверена, ты будешь очень счастлив с Розалиндой. И быстро забудешь обо мне.

Мускул на его щеке снова дрогнул.

— Ты говоришь это после того, что случилось ночью?

— Не лучше ли прекратить разговоры на эту тему? — произнесла она чуть более поспешно, чем следовало, из последних сил стараясь сохранить самообладание. — Нам вообще надо объявить эту тему запретной. Может, взять с собой нескольких сопровождающих, которые… если понадобится, подтвердят, что мы не…

— Подтвердят, что мы не были в связи?

— Вот именно, — покраснела Селина.

— Не волнуйтесь, миледи, — заверил он, сардонически улыбаясь. — Ни одна душа не проникнет в нашу тайну. Я оставлю моих людей защищать Аврил, но нас будут сопровождать Этьен и молодой Реми. Их нам будет вполне достаточно.

— Итак, все решено, — весело закончила она и стала собирать в сумочку разбросанные по кровати вещи. — Сделаем то, что мы должны сделать!

Он некоторое время стоял, не говоря ни слова, а потом повторил:

— Сделаем то, что мы должны сделать.

— Миледи, сэр Гастон снимет с меня за это голову, — жалобно прошептал Этьен, меряя шагами комнату.

— Не волнуйся, Этьен. Я объясню ему, и он все поймет.

Селина словно в ознобе терла себе руки, хотя в помещении, куда их провели, было тепло: в огромном очаге горел огонь. Самый большой из всех виденных ею замков в точности соответствовал описанию, данному Аврил.