Южные Кресты - Борис Кригер

Однако телефон был указан неверно, и тогда служащая паспортного отдела взяла телефонную книгу и отыскала в ней номер настоящего мистера Джона Мак-Дарсена. К телефону подошла его дочь и чрезвычайно удивилась, что ее отцу звонят по поводу паспорта.

– Дело в том, – сказала Нэнси с чистым новозеландским выговором, – что папа вот уже восемь лет не может разговаривать и прикован к инвалидному креслу.

Служащая взглянула на адрес, указанный в телефонной книге. Он был другой, чем тот, который был указан в форме, полученной паспортным отделом…

Сорок минут спустя на квартире у Ицика с Коби появилась полиция.

Глава 6

Язык до Киева доведет

В январе 2004 года у Вечнова были дела в Киеве, потом он планировал слетать в Новую Зеландию на разведку. Вообще, Сеня много путешествовал. То ли он таким образом реализовывал свои юношеские мечты стать заправским мореплавателем, то ли перемещение в пространстве на время избавляло от все чаще подступавшей мысли о том, что жизнь его не так уж отливает радужными красками бытия и что каким-то образом рано или поздно в этой жизни придется что-то менять…

Такие внезапные мысли подстерегают в засаде и выскакивают из нашего бедного темечка или другой области головного мозга, где селятся задние мысли, которые наплывают на нас, когда мы менее всего к ним готовы. До поры до времени нам удается гнать их прочь, но они неизменно возвращаются, и в конце концов, опасаясь остаться с этими неуютными, подчас святотатственными мыслями, мы пытаемся сменить обстановку, увлечь себя чем-нибудь, и однажды утром, проснувшись неведомо где, понимаем, что на этот раз – пронесло, отпустило, и можно возвращаться в привычный монотонный ритм, ибо жизнь по своей природе и состоит из монотонности и бренности, поскольку ни из чего другого она, увы, состоять не может.

Самолеты и границы – в этом, пожалуй, и кроется основной крест, который приходится нести путешественнику на своем горбу. Произвол властей при пограничном контроле всегда заставлял Сеню морщиться, и он старался не думать о таможенниках и о паспортном контроле ни до, ни после неприятной процедуры. Неизбежность встречи с подслеповатым мурлом государства, безусловно, тяготит душу многих пересекающих границы, но принимается как допустимое зло – ибо, мол, как еще избежать проникновения в добропорядочные страны вредных элементов? – до тех пор, пока таким «вредным элементом», по мнению властей, не оказываетесь вы сами.

Пограничный контроль, увы, это жалкая фикция. Известно, что все, кому нужно, проникают куда им нужно. Более того, подчас и проникать-то никуда не надо. Как-то раз пара хитроумных израильтян-наркоманов договорилась о поставках в Израиль кокаина из Южной Америки в банках из-под бразильского кофе, запаянных на специальной фабрике так, что не отличить от подлинных. Не всю почту, между прочим, обнюхивают с собакой, но даже если бы давали обнюхать всю, вы думаете, у бедного пса много шансов учуять среди тонн посылок со всевозможными пахучими отправлениями несчастную банку кофе, да еще и запаянную на заводе?

Чтобы не погореть на ерунде, наркоманы перестраховались и дали поставщикам адрес малознакомой старушки, договорившись с последней, что та при каждом получении прокурсирует бодрой кавалерийской старушечьей пробежкой в почтовое отделение. Однако случилось так, что старушка внезапно окочурилась, и на почте застряла пара баночек «кофе», каждая стоимостью в несколько десятков тысяч долларов. Друзья-конспираторы, любители «кофе», не нашли ничего лучшего, как совершить налет на почтовое отделение, принялись рыться в посылках и тут-то и попались в теплые, чуть вспотевшие руки полиции, подоспевшей на сигнал о грабеже и вандализме, учиненных в невинном почтовом отделении.

Тайна раскрылась случайно. Полиция перерыла все посылки, но ничего подозрительного так и не нашла, – не могли служители порядка догадаться, что известные им по старым делам наркоманы поднялись на высокий уровень промышленного мастерства и что «продукт» приходит в вакуумной упаковке.

На второй день они сами во всем сознались, когда их поодиночке взяли на пушку, сказав, что другой уже раскололся. Дали им, кажется, всего года по три, ибо в Израиле законодательство мягкое, да и судья оказался с юмором…

Вот такая лажа происходит на границах, где досматривается ни в чем не повинный народ, а тем временем в посылочках по официальной почте преспокойно идут наинтереснейшие баночки с кофе и наверняка много прочего.

Власти постоянно пытаются сделать вид, что у них все под контролем, в то время как в большинстве случаев их действия направлены исключительно на показуху.

Например, как оказалось после самолетного дождя 11 сентября в Нью-Йорке, в ФБР работало на всю страну всего двадцать человек, владеющих арабским языком.

Итак, острием этого копья показушничества является именно таможня, особенно зеленый коридор, и слухи, будто опытные таможенники определяют пассажира по лицу и багажу, – не более чем наивные сказки.

При достаточном самообладании и некоторой хитрости люди провозят что угодно в любых количествах.

Один немец, выросший в Индии, где его родители были на какой-то миротворческой работе, сумел остроумно сохранить в себе сочетание немецкой внешней честности и индийской, неуязвимой в своей простоте изворотливости.

Он провозил целые чемоданы контрабанды, но никогда не шел через зеленый коридор. Он подходил к таможенникам и пытался задекларировать один-единственный, дополнительный к разрешенным, блок сигарет, говоря со страшным немецким акцентом примерно следующее:

– Мнэ опиздательно нуцлих зарегистрирунг эта сигарета, цтоби фсё бин в порьядке.

В большинстве случаев таможенники махали на него рукой и говорили: «Проходи».

Иногда ему удавалось настоять, чтобы с него взяли таможенную пошлину за лишний блок сигарет. Но никогда – слышите, НИКОГДА – у него не досматривали багаж.

Размышляя обо всем этом и о многом другом, Сеня стоял в очереди на паспортный контроль в киевском аэропорту «Борисполь».

«Вот Боря гордился бы, если бы знал, что в его честь назовут аэропорт, – подумал Сеня, вспоминая давнего приятеля. – Интересно, а как бы я себя чувствовал, если бы аэропорт назывался «Семёнполь»? Нет, как-то очень отдает семенем…»

Какие только идиотские мысли не лезут нам в голову в минуты вынужденного и всегда нервного ожидания! Потом, случайно вспомнив их в спокойной обстановке, начинаешь сомневаться в ценности мыслительного процесса вообще и роли человека во вселенной в частности.

Паспортный контроль и таможня прошли без особых эксцессов, но Сеня зачем-то еще немного покрутился по аэропорту.

Кстати, из Киева до Новой Зеландии добраться было дешевле, чем из Израиля. Дело в том, что зимой билеты в Киев могут быть довольно дешевы. Билеты из Киева в Таиланд тоже не очень дороги, ну а из Таиланда до Новой Зеландии, как говорится, рукой поддать да ногой подтопнуть…

Конечно, если начать считать с пристрастием, сколько по дороге потратишь на еду, да на гостиницы, да на всякие скромные и нескромные развлечения, то выйдет, может быть, и наоборот, дороже. Но кто думает о таких вещах, когда твое молодое и пока не ведающее усталости тело несет мощная железная птица навстречу экзотическим странам и захватывающим приключениям?

Но для удовольствий и приключений не обязательно останавливаться в Бангкоке. Киев, хотя небольшой и домашний город, полон красот и красоток и бьющих по глазам богатства и нищеты. Вечнов был прост в своих вкусах. Ему, как и многим мужчинам невысокого роста, нравились длинноногие. Ну что поделаешь, такой был у него вкус. Наклонности наши неисповедимы, хотя наверняка имеют какие-нибудь глубинные корни. Конечно, когда никто не смотрел Вечнову вслед, он мог отвести душу с длинноногой девчонкой за какие-нибудь сто баксов, хотя в той самой душе был истинным семьянином и у него к тому времени было двое детей и жена-красавица, правда, с неожиданно грубоватым голосом. Однако об этих приключениях Вечнов быстро забывал, они не оставляли в его сознании никакого следа, а поэтому он даже не видел в этом ничего предосудительного. Устройство мужского темперамента весьма просто. Женщина всегда была и будет для мужчины исключительно и прежде всего объектом вожделения. Ее человеческие качества: ум, ирония, изменчивость, грация – все это отдельно. В момент желания мужчину интересует исключительно упругость ее груди, гладкость босых ног или выпуклость обнаженных бедер – кому что больше по сердцу, и как разгневанные в своем разочаровании женщины ни бьются над оголтелой техногенностью мужской страсти, ничего поделать нельзя. Для мужчины секс и чувства идут порознь, и когда они встречаются, то об этом слагают легенды. Чаще всего мужской взгляд скользит по голым коленкам собеседницы чисто машинально, на рефлекторном уровне, и если интеллект и годы тренировок сдерживают мужчину откровенно разглядывать подробности женского тела, то он неизбежно взглянет украдкой, едва собеседница отвернется, и если не взглянет, то подумает, а если не подумает – то плохи его дела, потому что нормальное стремление диктует именно такое поведение, и не имеет значения, изменяет мужчина своей единственной или нет. Он неизбежно изменяет в своем подсознании, ибо такова его природа, или, во всяком случае, природа большинства мужчин. Конечно, в последние времена жизнь стала настолько асексуальной, что встречаются мужчины, которые забывают о своей привычке видеть в каждой женщине потенциальный объект обладания. Вечнов, однако, опасался впасть в такой неприятный транс, грозящий многим деловым людям, когда мужчина имеет столько же любовной энергии, сколько вареный индюк. Поэтому, набирая номер очередного агентства, найденного по грудастой рекламе в местной газете, Вечнов делал это практически машинально, как чистил зубы или заказывал кофе. Он понимал, что жена расстроилась бы, если бы ей стали известны его привычки, но он был платонист, то есть не сторонник платонической любви, конечно, а человек, философски полагающий, что если дерево падает в момент, когда за ним никто не наблюдает, то ствол при этом не трещит, ибо звук не имеет смысла, если рядом нет того, кто мог бы его услышать… Поэтому падение его стволов проходило бесшумно, и семейную жизнь Вечнова не омрачали неприятности, возникающие у некоторых от неаккуратности удовлетворения подобных привычек. Он просто стирал их из памяти, как ненужный номер телефона в электронной записной книжке, а потому очевидное удовольствие от посещений Киева оставалось у Вечнова скорее на уровне подсознательного, чем сознательного сладострастия. В промежутках между делами и отдыхом Вечнов ходил по туристическим агентствам и искал маршрут для поездки. Наконец Сенин партнер по бизнесу, который проводил больше времени в Киеве и знал все ходы и выходы, подбросил адресок одной агентши-пенсионерки, которая организовывала поездки именно в эту забытую всеми часть земного шара.