Эффект ласточки - Янина Веселова

Приближалось восемнадцатилетие. Слава Всевышнему, что целитель строго-настрого запретил устраивать шумные гуляния по этому поводу, но от камерного празднования отплеваться никак не получалось. Элен даже заикаться боялась на эту тему.

К тому же свадьбу с каззлом Роланом никто не отменял. Приготовления к празднованию шли полным ходом. Они закружили даже ослабленную болезнью невесту. К Εлене Павловне нагрянула швея. С толпой помощниц и свадебным платьем наперевес. Какими путями она обошла строжайшие врачебные запреты одному Всевышнему известно. Элен хотела было уточнить этот момент, но маньячно-радостный блеск глаз мэтрессы Альмы ее остановил. "Ну его на фиг, – трусливо промолчала она, позволяя стащить себя с кровати и облачить в нежно голубое, отделанное мелким жемчугом платье. - Меньше знаешь, крепче спишь. "

- Придется ушивать, – обойдя пару раз вокруг невесты, вынесла вердикт швея. - И сильно, - поджала губы мастерица, делая знак помощницам приблизиться.

Стайка вооруженных булавками девиц, радостно щебеча, накинулась на Элен Арклоу, и утро окончательно перестало быть томным.

- Не бледнейте, леди, - по-людоедски улыбаясь, уcпокоила ее мэтресса Альма. - Мы постараемся управиться как можно быстрее. Думаю, пары часов на все про все хватит. И не смотрите на меня взглядом раненой серны, не поможет.

- Да я собственно... Ой! - получив укол иголкой, вскрикнула Элен.

В другой раз она была бы рада пообщаться с модисткой, но не теперь. Ни сил пока особо не было, ни желания, да и усилий мэтрессы Альмы было жалко. Ясно же, что свадебное платье останется ненадеванным. Впрочем, это было ясно одной невесте. Остальные пребывали в блаженном неведении.

- Поосторожнее, - тем временем прикрикнула на неловкую помощницу швея.

- Граф за обиду нашей ледюшки живо на конюшню отправит, – доверительно поведала проштрафившейcя особе Иви, которая глаз не сводила с любимой госпожи. - Враз прозреешь, и руки из нужного места вырастут.

- Оно бы и хорошо, - напоказ вздохнула мэтресса. – А то не понимают бесстыдницы своего счастья. В такой дом попали... Эх, да что говорить.

Говорить и в самом деле было не о чем. Не понравилась Εлене Павловне такая угодливость и готовность подставлять своих людей. "Ну ее эту Альму-пальму, – подумала она. – В следующий раз другую швею приглашу. Выберу тетку попорядочнее. "

Спустя некоторое время примерка закончилась, а силы, что удивительно, у Элен еще остались. Этим следовало воспользоваться.

- Иви, – обратилась она к камеристке, - что у нас с обедом?

- Через часок начнут сервировать, - подумав, ответила та. – Но, если вашей милости угодно, я могу сбегать на кухню прямо сейчас. Для вас там всегда найдется что-нибудь вкусненькое.

- Не нужно, - отказалась Элен, которая с нынешнего дня даже в мыслях старалась считать себя леди Арклоу. Пришла пора прощаться прежним именем. Конспирация превыше и паранойя форева! - У меня возникла другая идея, – сказала она. - Как думаешь, обрадуются отец и тетушка, если я спущусь к общей трапезе?

- А сил хватит? - встревожилась Иви. - Может, не нужно сегодня неволить себя. Полежать бы вам, леди миленькая. Небось устали после модистки-то.

- Целитель Оуэн велел выходить из комнат, помнишь?

- Ну если только, - вынуждена была согласиться камеристка. Мнение лекаря, спасшего госпожу, было для нее непререкаемым. - Тогда извольте одеваться, времени в обрез.

- Давай, - оживилась Элен.

- Прикажете фисташковое платье подать?

- В нем я буду похожа на несвежего покойника. Лучше фланелевое розовое. Оно и теплое, и цвет подходящий.

- Зато колер немодный в этом сезоне, - стояла на своем камеристка. – Ну вспомните, леди, как вы мечтали о фисташковом. У него и отделка дороже, и...

- Иви, кому из нас предстоит идти на обед? - начала терять терпение Элен. Она пока еще была предельно вежлива, но понемногу начинала cердиться.

- Вообще-то обеим, - неожиданно хихикнула горничная. - Только обедать мы будем в разных местах. Вы в малой столовой, а я на кухне. Но смысл сказанного я поняла. Извините, ледюшка. Сейчас все будет.

- Давно бы так, - покачала головой та, думая о том, что настоящая Элен слишком распустила и прислугу, и вообще всех вокруг. Елена Павловна была совсем другой.

Госпожу Ласточкину с полным правом можно было назвать человеком мягким и неконфликтным, но четкие границы допустимого у нее имелись. И не дай бог за них выйти! К примеру, субординация в рабочих отношениях. Или любовь к порядку, в смысле отсутствия беспорядка. Елена Павловна привыкла, что все должно лежать по местам, а не валяться незнамо где. Она и мальчишек своих так воспитывала: взяли, поиграли, разбросали все - молодцы и умнички. А теперь уберите на место, иначе придет сердитая мама и заберет все ништяки к свиньям собачим.

Также Петьке и Павлику запрещалось перевешиваться через перила, хватать ножи, совать пальцы в розетку, переходить улицу на красный свет, лезть к плите и вообще всячески вредить здоровью. В этих вопросах Елена Павловна могла дать сто очков вперед любому инспектору по технике безопасности. Кроме всего прочего детям полагалось хорошо учиться и много читать. Для кого-то последнее требование было непосильным, но в семье Ласточкиных запоем читали все. Близнецы исключением не стали. На них сказались-таки то ли гены, то ли привычки родителей и прочих дедов с бабушками. Все остальное деткам разрешалось и даже приветствовалось.

К мужу требования были еще мягче. От него требовалось уважение, любовь к детям и хороший секс. Игоря такое положение устраивало полностью. Так что Ласточкины были поголовно счастливы. Особенно если хорошо кушали, не нарушали правила, установленные Еленой Павловной, и помнили, что, если она сказала "нет", это значит "нет", а не какое-нибудь другое слово.

Была ли она тираном? Главой семьи? Однозначно нет. Но при случае настоять на своем могла и оставалась верной принципам. Муж и дети упорно называли их тараканами и даже придумывали им имена: Манипулька, Понтяря, Обияка, Любопытка, Чистоплот.

Елена Павловна не спорила, тараканы так тараканы. Зато свои родные и раскормленные, привычные и преданные до такой степени, что, перешагнув порог смерти, потащились в новую жизнь. Но, пожалуй, это и к лучшему. Благородной, но слабой Элен Арклоу пора отрастить крепкие зубки, крутые рожки и острые копытца. Если демонические не проклюнутся, хватит и козьих. Ими тоже пободаться со всякими уродами можно.

***

Воспоминаниям, нахлынувшим горной лавиной, не удалось погрести под собой боевой попаданческий настрой, так что в столовую Элен спускалась в хорошем настроении. Шла себе и как можно незаметнее осматривалась по сторонам. Одно дело чувства и воспоминания бывшей леди Арклоу, для которой Данмогал был родным домом, и совсем другое собственные впечатления.

Замок, если, конечно, опустить его