Теперь они мясом наружу (СИ) - "R. Renton"

Я активно закивал.

— Сорян, молчун. У меня с собой ни бумаги, ни карандаша. Но дома есть. Ты прямо сейчас хочешь что-то написать?

Поразмыслив, я глубоко вздохнул, покачал головой и обречённо указал в ту сторону, в которую улетели металлические опилки.

— Правильно, пошли уже. А то стемнеет скоро. Может по дороге найдём тебе какую-нибудь тетрадку. Сейчас много всякого бесхозного барахла повсюду валяется.

Когда мы продолжили путь, в колодец больничного двора налетел довольно ощутимый порыв холодного ветра. И я поёжился под лёгкой ветровкой на голое тело, наблюдая, как двухмерная ёлка раскачивает ветвями. Которые теперь то исчезали из вида, то снова появлялись.

— Знаешь, молчун... Вообще дядя Миша мне не родственник... — Неожиданно Алиса решила продолжить разговор. Должно быть, такой молчаливый человек, как я, создавал впечатление очень благодарного слушателя. И это вызывало желание выговориться. — Он с папой дружил с детства. Поэтому я его всю жизнь знаю. И поэтому, когда папин НИИ... Ну... В общем там теперь тоже такой пузырь... Дядя Миша меня нашёл и с собой забрал. В дом деда. Деда Жени. Он мне, в общем-то, тоже не родственник.. Просто он был единственный, до кого дядя Миша ещё дозвонился, пока связь была. Он у них в НИИ вахтёром вроде работал... А в городе тогда вообще было... Не прожить никак, короче... Дед — он хороший, добрый очень. И ещё Дядя Миша говорил, что дед в Афганистане воевал...

Оглянувшись, девушка убедилась, что я всё ещё внимательно слушаю её торопливую болтовню.

— Вон туда, в ту арку. Там должен быть выход... Вот мы там с тех пор и жили, у деда. Подальше от гостей, в лесу... — Алиса опять обернулась и, нерешительно поджав губы, всё же спросила. — А у тебя была семья? Дети?

Я покачал головой.

— А родители?

Сложив руки на груди, я на мгновение прикрыл глаза и склонил голову чуть в сторону.

— Умерли уже, да? Извини...

Я махнул рукой, давая понять, что это произошло уже достаточно давно.

— Я не слишком много говорю? Дед говорит, что я болтушка... Ты скажи, если что... — Быстро поняв, что сморозила глупость, девушка смущённо улыбнулась. — Ну... То есть... Дай понять...

Я снова махнул рукой и улыбнулся. Слушать её журчащий голосок было всё равно куда приятнее, чем завывания холодного ветра в лысеющих осенних кронах. Лишь бы он не привлёк неприятности... Но, наверное, она знает, что делает, если живёт в этом мире уже полгода.

— Люди в эту полосу давно не ходят. Все полезные гостинцы здесь уже вытащили, а новые появляются редко. — Продолжила свою речь Алиса, словно услышав мои мысли. — Так что тут никого не встретишь. А дядя Миша сюда пошёл, потому что так ему его расчёты подсказали... И пропал на два дня. Дед ругался и не пускал, но я всё равно его искать пошла... И вот нашла...

Мы уже подходили к указанной арке, как её рюкзак вдруг зашевелился и изнутри раздалось недовольное протяжное ворчание.

— Тихо! — Замерев на месте, девушка подняла сжатый кулачок. Надеюсь, это она говорила коту. Ворчание изнутри рюкзака и вправду затихло.

Присев на корточки, Алиса медленным движением стянула с плеча автомат:

— Садись!

Я последовал её примеру и присел на корточки рядом, ощутив, как пистолет упирается в позвоночник.

— Баз кого-то почуял... — После этих слов усатая морда кота высунулась из рюкзака и широко открытыми глазами уставилась в арку. Девушка немедленно вгляделась в ту же самую сторону. — Вон там... Чёрт... Надеюсь, что это не...

На стене прохода под этажами больничного корпуса показалась какая-то кривая тень, которая перемещалась неестественными, дёрганными движениями.

— ...Мемоид... — Чуть слышно выдохнула Алиса и потянулась за штыком.

Глава 4. Жертвы научной фантастики

По мере того, как тень передвигалась по стене внутри арки, за шумом деревьев стало различимо приглушённое бормотание. Лёгкое эхо внутри каменного прохода не добавляло разборчивости словам. Но кое-что я расслышал:

— Таргетинг... Бигдата... Бигдата... Баинг... Консерн... У меня есть консерн... — Приглушённый голос выдавал странные слова словно гавкал — резко и отрывисто. То низко хрипя, то взвизгивая очень высоко, тонким фальцетом. — Нужны ваши реко... Реко... Скипнул митинг! Нужны реко!

— Это скорее всего из пузыря над Сити. — В этот раз шепчущая Алиса справилась со штыком куда ловчее. — Далеко зашёл... Такие крепче... И опаснее

— Консерн! Ко-о-онсерн!!! — Тень ещё раз дёрнулась и из арки во двор вывалился тот, кого девушка назвала мемоидом.

Тощее тело когда-то было вполне человеческим. Две руки, две ноги, торчащие рёбра и впалый живот. Без одежды. Но кое-где вместо пучков мышц из кожи торчали какие-то бледно серые трубки, начинающиеся у одного сустава и входящие внутрь конечности около другого. Половых органов у него не было — как у пластиковой куклы.

Голова существа была обёрнута какой-то полупрозрачной плёнкой, а лицо закрывала серая маска, вроде бы тоже из пластика. Выдаваясь немного вперёд, маска напоминала морду бульдога, только без глаз и носа. Ушей тоже не было. Лишь плоская матовая поверхность.

— Реко!!! — Повалившись на четвереньки, уродец вцепился серыми костлявыми пальцами в маску, захрипел и сорвал её вместе с клочками растянувшейся плёнки. — Ре-е-е-е-е...

Следом за маской изо рта существа потянулось несколько серых трубок. И, как только они вышли полностью, разбрызгивая из своих концов водянистую кашицу, мемоида несколько раз вырвало точно такой же серой дрянью:

— Р-р-р-е-е-е-е... К-х-о-о-о...

Оказалось, что это не маска имеет такую форму. Челюсти существа выдавались вперёд на пару сантиметров.

— А нет... Это просто бракованный. — Несмотря на спокойный тон, пальцы девушки, сжимавшие оружие побелели от напряжения. — Но всё равно лучше не трогать. Скорее всего, пройдёт мимо. Ты главное не думай ни о чём сложном...

Что? Да зачем ты это сказала!?

В памяти немедленно всплыли загадочные термины, которые проговаривал покойный дядя Миша. Резольвенты, гомологические группы какие-то... Чёрт... Не думать о сложном... Не думать о сложном... Легко сказать. После такого мгновенно вспоминаешь все самые сложные моменты из учёбы или работы! Например, предпоследняя курсовая... Сколько у меня тогда завкаф крови выпил...

— Реко? — Тварь резко подняла голову и начала водить ей из стороны в сторону. Рваная плёнка по сторонам от бледного лица начала быстро наплывать на слепые глаза и дырки вместо носа. И уже через несколько секунд голос существа снова звучал глухо из-под заново образовавшейся маски. — Консерн... Митинг скипнул... Консерн?

— Прекрати! Заметит же! — Пришикнув на меня, Алиса забегала глазами по сторонам, словно в поисках идеи, способной отвлечь меня от высоких материй. — Поп-музыка! Поющие трусы! Любовь-морковь! Девчонки — короткие юбчонки!

Этот набор слов действительно увёл мои мысли в сторону от старых проблем с учёбой. Перед глазами всплыли телевизионные новогодние огоньки с опухшими престарелыми певцами и певицами, чья знаменитость держалась только на таблетках целевой аудитории. Да, в этих воспоминаниях определённо нет ничего сложного...

— Фолоу ап... — Глухой голос мемоида прозвучал разочаровано. Поднявшись на ноги, он пару раз дёрнулся и начал дальше неуверенно переступать на подгибающихся ногах — прямо по луже собственной рвоты. — Форвард менедж... Менеджмент... Форвард...

Наблюдая за существом, я продолжать вспоминать те моменты из телевизионных шоу, от которых испытывал особенно сильные приступы испанского стыда. И, в конце концов, зациклился на припеве какой-то приставучей песенки. Одной из тех, которые не отстанут от вас весь день, если вам вдруг не повезёт её вспомнить.

— Консерн? — Тощая тварь снова взвизгнула и резко дёрнулась в нашу сторону. По полупрозрачным трубкам на ногах и руках проскочил какой-то серый сгусток. — Ко-о-онсерн?

— Ч-чёрт... — Судя по тому, что Алиса на этот раз даже не смотрела на меня, теперь именно в её голову полезли какие-то проблемы, требующие напряжённого обдумывания. А я не мог даже напеть ей какой-нибудь узнаваемый попсовый мотив...