Два лица Востока. Впечатления и размышления от одиннадцати лет работы в Китае и семи лет в Японии - Всеволод Овчинников

Словом, появившиеся в университетском предместье столицы «возвращенцы» дали толчок развитию вузовской науки. К примеру, пекинец Цзин Чэн, занимавшийся биотехнологиями в Калифорнии, создал при своей альма-матер – университете Цинхуа фирму «КапиталБио».

Правительство заказало ей аппаратуру, способную выявлять у спортсменов наличие запрещенных доппингов (стероидов). Госзаказ был выполнен. Фирма не только обеспечила нужды Оргкомитета Олимпиады-2008, но и успешно экспортирует лучшие в мире лазерные сканеры на биочипах для тестирования спортсменов. Китайцы в шутку называют это своим первым олимпийским рекордом. А если серьезно – налицо наглядный шаг к тому, чтобы стать родиной собственных высоких технологий.

От экономических реформ – к политическим

Законность вместо «революционной целесообразности»

Начиная политику реформ и открытости, Дэн Сяопин подчеркивал, что ее цель – не только преобразовать плановую экономику в рыночную, но и модернизировать промышленность, сельское хозяйство, науку и оборону. «Четыре модернизации» стали лейтмотивом партийной пропаганды.

КПК сформулировала стратегическую цель: «К середине XXI века в основном завершить модернизацию и превратить Китай в богатую, могучую, демократическую, цивилизованную социалистическую страну». Под «цивилизованностью» имеется в виду отнюдь не демократия западного образца, а китайский вариант «полуторапартийной системы».

Политическая модель Китая воплощает собой популярную в Восточной Азии идею «просвещенного авторитаризма». Этот термин некогда ввел в оборот Ли Куан Ю – основатель современного Сингапура, трактуя его «регулируемый рынок при управляемой демократии». По мнению поборников просвещенного авторитаризма экономические реформы должны предшествовать политическим. Лишь после того, как сформированные при активной роли государства рыночные отношения кардинально улучшат жизнь большинства населения, можно переходить к постепенной демократизации общества.

Странам с конфуцианскими традициями чужда конфронтационная модель маятника. Чередованию у власти победителей и побежденных в Восточной Азии предпочитают поиски общего согласия через компромиссы. Система, при которой наиболее авторитетная политическая сила имеет абсолютное большинство в парламенте и неизменно остается у власти даже в условиях многопартийности, обеспечила экономическое чудо в Сингапуре и на Тайване, а также в Южной Корее и Японии. Китайский вариант «полуторапартийной системы», судя по всему, планируют и в Пекине.

«Пятая модернизация»

На Западе принято считать, что китайские реформы преобразовали экономику, но не коснулись политической жизни. Дескать, коммунистическая диктатура по-прежнему игнорирует права человека. Но это не так!

Первым шагом к осуществлению «пятой модернизации», то есть к совершенствованию политической системы, можно считать провозглашенное Дэн Сяопином верховенство закона. Именно архитектор реформ во всеуслышание заявил, что партийно-государственный аппарат вправе действовать лишь в рамках конституции. Конкретным проявлением этого стал запрет пожизненного лидерства.

Принятый по настоянию Дэн Сяопина закон разрешает занимать высшие посты в партии и государстве не более двух пятилетних сроков подряд. Патриарх реформ заранее наметил себе преемника и преемника своего преемника. Цзян Цзэминя сменил Ху Цзиньтао. А на смену ему десять лет спустя пришел Си Цзиньпин.

Сам переход от «революционной целесообразности» к идее о том, что законы писаны для всех, в том числе и для партийных руководителей любого ранга, стал существенным шагом к демократизации китайского общества.

Теперь главным направлением политических реформ в Китае, судя по всему, станет расширение практики выборов на альтернативной основе. Они уже проводятся на уровне волостей и постепенно распространяются на уезды.

Став лучше жить, самый многочисленный в мире народ стал больше покупать. Словно гигантский пылесос, Китай впитывает половину экспорта стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Благодаря неуклонно растущему внутреннему спросу он гораздо меньше, чем соседняя Япония, зависит от экспорта. А это было особенно важно в период глобального финансового кризиса. Примечательно, что именно Китай первым ощутил признаки оздоровления экономики. Это объясняется помощью государства реальному сектору, щедрыми инвестициями в инфраструктуру, устойчивостью банковской системы, а также малой распространенностью таких форм кредитования, как ипотека.

Культ учености

XXI век поставил перед Китаем, как и перед Россией, задачу перейти к инновационной экономике. И тут оказалось, что древние конфуцианские традиции дают в наши дни Поднебесной важные преимущества. Китайцам генетически присущ культ учености, представление о том, что только образование способно повысить положение человека в обществе. Китайские вузы уже сейчас выпускают вчетверо больше инженеров, нежели американские.

КНР поставляет ныне на мировой рынок больше продукции информационных технологий, чем США или ЕС. Но лишь 15-20 процентов стоимости этих компьютеров, мобильных телефонов, цифровых фотокамер причитаются китайским предпринимателям. Остальное идет в уплату зарубежным владельцам лицензий и патентов. Перспективная программа создания «экономики знаний» ставит целью к 2020 году сократить зависимость Китая от иностранных технологий с 80 до 30 процентов.

Сейчас трудно поверить, что до начала реформ в Поднебесной насчитывалось лишь 3 миллиона автомашин. В 2000 году их стало уже 20, а скоро будет 200 миллионов. Ведь для «новых китайцев» символом благосостояния стал уже не велосипед, а автомобиль.

Основоположник политики реформ Дэн Сяопин и его преемник Цзян Цзэминь бросили народу клич – «Обогащайтесь!» и поощряли тех, кто добился этого раньше других. За три десятилетия реформ удалось вызволить из нужны четверть миллиарда бедняков, вместо которых появилось четверть миллиарда «новых китайцев». К 2020 году эта прослойка может удвоиться.

И вот правящая партия сочла необходимым вновь вернуться к лозунгу социального равенства. Ключевым термином политического лексикона стало слово «гармонизация». Поставлена цель: остановить и повернуть вспять процессы поляризации, сгладить противоречия материальных интересов различных регионов, различных слоев общества.

Создание свободных экономических зон на юге и востоке вызвало расцвет приморских провинций. Однако Центральный и Западный Китай на долю которых приходится 89 процентов территории и 46 процентов населения, еще не избавились от бедности и отсталости.

Увеличился разрыв в уровнях жизни не только между приморьем и глубинкой, но также между городом и деревней. Доходы сельских жителей втрое ниже, чем у горожан. Учителя, врачи, научная и творческая интеллигенция недовольны тем, что оклады бюджетников несравнимы с заработками в частном секторе.

Новый курс означает смену не только целей, но и методов руководства. Вместо того, чтобы служить инструментом ломки старого, Компартия Китая теперь видит свою задачу в том, чтобы быть выразителем общенациональных интересов, правящей партией, способной компетентно управлять государством, опираясь на законность, демократичность, научность.

В отличие от шанхайца Цзян Цзэминя и его окружения, четвертое поколение руководителей – председатель КНР Ху Цзиньтао и глава правительства Вэнь Цзябао – оба начинали карьеру в бедных провинциях Дальнего Запада. Они по личному опыту знают трудности и надежды глубинки, самой своей жизнью и карьерой подготовлены к тому, чтобы от призыва «Пусть в Китае будет больше богатых!», перейти к достижению следующей стратегической цели: «Пусть в Китае станет меньше бедных!». Эту эстафету на предстоящие 10 лет принял Си Цзиньпин.

Пора учить иероглифы

Китайская грамота постижима и все более нужна

В российско-китайских отношениях обозначилась новая примечательная тенденция: переходить от количественных показателей к качественным. То есть не только расширять торгово-экономическое сотрудничество и активизировать гуманитарные связи, но и применять при этом комплексные формы взаимодействия.

По общему признанию были успешно осуществлены такие национальные программы, как Год России в Китае (2006) и Год Китая в России (2007). Опираясь на этот положительный опыт, оба правительства приняли решение провести в 2009 году – Год русского языка в Китае, а в 2010-м – Год китайского языка в России.

В рамках Года русского языка в Китае состоялось более двухсот различных мероприятий. Их активными участниками были не только профессиональные русисты, но и 12 тысяч студентов, изучающих русский язык в более чем ста китайских вузах.

Около 10 тысяч молодых россиян штурмуют китайскую грамоту в высших учебных заведениях нашей страны. А в Москве к тому же насчитывается более десятка школ, где язык Поднебесной начинают осваивать с подросткового возраста. В рамках Года китайского языка директора таких школ из различных городов были приглашены посетить КНР. По программе года запланировано создание российского общества преподавателей китайского языка.