Нон Лон Дон - Чайна Мьевиль

В голосе ее звучало искреннее, неподдельное удивление.

– Ну да, он прошел именно здесь. И она прибавила шагу.

– Занночка,- тревожно повторяла Диба, переходя на бег, чтобы не отстать от подруги.- Тут же совсем ничегошеньки не видно!

Главная улица микрорайона давно уже скрылась где-то позади; до слуха лишь изредка доносился шум куда-то спешащих даже в этот глухой час автомобилей. Занна свернула за угол: действительно, было такое впечатление, будто она идет не сама по себе, а ее кто-то тащит за собой на веревке.

– Да подожди же ты! – взмолилась Диба и вдруг на всем ходу врезалась Занне в спину.

Прямо перед собой, в самом основании монолитного блока, освещенного тусклым светом слабо мерцающего фонаря, девочки увидели полураскрытую дверь. Асфальт возле нее был залит огромной, покрытой масляными разводами лужей. Порог был тоже заляпан машинным маслом.

– Ты что, с ума сошла? – зашипела Диба, заглядывая подруге в лицо.- Не ходи туда…

Но Занна уже сделала шаг вперед и скрылась в темноте дверного проема. Что оставалось делать Дибе?

– Ой. Занночка, куда же ты? Ну пожалуйста, не ходи туда! – жалобно пролепетала она и вошла вслед за ней.

– Есть тут кто-нибудь? – осторожно спросила Занна, стараясь, чтобы голос ее звучал не очень громко.

Они стояли в узком коридорчике подвального помещения. Под потолком тускло отсвечивали крохотные оконца с потрескавшимися стеклами, затянутыми паутиной, в которой было полно застрявших мух. Коридор освещался всего парой лампочек, таких слабых, будто им было до смерти жаль тратить драгоценное электричество для освещения этого убогого места.

– Пошли отсюда скорей,- снова сказала Диба.- Видишь, тут ничего нет.

По стенам тянулись какие-то трубы, электрические кабели, где-то дальше в темноте щелкали счетчики.

– Эй! – снова позвала Занна.

Коридорчик заканчивался огромным подвальным помещением. Скорее всего, оно простиралось под всем зданием, до самого конца без единой перегородки. Вдоль стен валялись старые, ржавые инструменты; на полу отсвечивали глубокие лужи, в которых мокли обрывки веревок, какие-то мешки; кое-где стояли полуразобранные, покрытые ржавчиной велосипеды; в углу раскрыл огромную

пасть старый холодильник с выдранными внутренностями. Кое-где светились такие же тусклые, как и в коридоре, лампочки, а сквозь грязные окна едва пробивался свет уличных фонарей. Издалека доносился шум проезжа ющих автомобилей.

Посередине подвала в полумраке виднелась стойка, куда сходились многочисленные трубы. На циферблатах манометров дрожали и прыгали стрелки. Повсюду торчали большие железные краны, с помощью которых регулируется дав ление. В самом центре -большая задвижка, руко ятка которой была с руле вое колесо автобуса. Казалось, поверни ее – йот кроется какой-нибудь воздушный шлюз, как на подводной лодке.

– Ну пойдем же отсюда скорей,- шептала Диба.- Здесь очень страшно.

Но Занна медленно, как сомнамбула, продолжала идти вперед.

– Занна! – Диба попятилась обратно к двери.- Мы же здесь совсем одни в этом подвале! И никто не знает, что мы здесь. Ну пошли, ну пожалуйста!

– Вот тут еще масло…- бормотала Занна, не слушая ее.- Эта тварь… этот зонтик… он точно был здесь.

Она подошла к колесу задвижки и попробовала повернуть его.

– «Поверни колесо и ничего не бойся»,- пробормотала она.

– Что? – не поняла Диба.- Ну хватит, пошли уже. Идешь ты наконец?

И она решительно направилась к выходу.

Но Занна ее не слушала. Обеими руками она крепко вцепилась в колесо задвижки и медленно стала его поворачивать.

Поначалу колесо поддавалось с трудом. Ей пришлось сильно поднатужиться. Задвижка шла со скрипом – видно, давно ею никто не пользовался и она успела заржаветь.

Вдруг, по мере того как поворачивалось колесо, что-то странное стало происходить с освещением.

Диба, не дойдя до выхода, испуганно застыла на месте. Занна опустила было руки, но, поколебавшись, снова взялась за колесо.

Освещение продолжало меняться. Лампочки больше не горели ровным тусклым светом, а как-то странно мерцали. Вдобавок и звуки теперь отдавались в ушах как-то глухо. Диба снова попятилась в сторону выхода.

– Что это? – прошептала она, замирая от страха.

А Занна все налегала на колесо, и с каждым поворотом свет принимался мерцать, и шум улицы раздавался как-то странно, прерывисто.

– Ну не надо, Занночка,- хныкала Диба.- Ну пожалуйста, перестань.

Занна повернула задвижку еще на несколько сантиметров, и характер звуков снова изменился – то же самое произошло и со светом. Подвальные лампочки на мгновение вдруг ярко вспыхнули, а шум автомобилей зазвучал неожиданно отчетливо и громко, словно они проезжали где-то совсем рядом.

Но вот железное колесо пошло легче, Занна вращала его все быстрей и быстрей. А свет, как ни странно, снова стал постепенно тускнеть.

– Похоже, ты уменьшаешь тут напряжение,- сказала Диба, но вдруг замолчала, глядя на окна.

Следуя ее взгляду, Занна тоже посмотрела туда: вот это да! Оказывается, свет уличных фонарей тоже потускнел!

А вместе с меркнущим светом все глуше становились и звуки.

Диба с Занной испуганно переглянулись.

Теперь рукоятка задвижки вращалась совсем легко, словно кто-то ее смазал. Уличный шум автомобилей, грузовиков и мотоциклов звучал уже с каким-то дребезжащим оттенком, словно в некачественной магнитофонной записи или из телевизора, работающего за стенкой. Он становился все глуше, будто кто-то поворотом рукоятки убавлял его, а вместе со звуком постепенно гас и пробивающийся сквозь пыльные оконца свет.

Это Занна, вращая колесо задвижки, постепенно гасила свет и заглушала все звуки.

Пока наконец не погас и сам Лондон.

ЧАСТЬ II Далеко от Килбурна

Тусклый свет уличных фонарей, сочившийся снаружи, совсем погас, и наступила полная темнота, которая, однако, вскоре сменилась каким-то необычным, дрожащим свечением. Шум транспорта становился все глуше, все отдаленнее, пока вовсе не умолк.

Колесо больше не вращалось.

Диба прижала ладони к губам и оцепенела: ее теперь окружал какой-то странный полумрак. Занна моргала и терла глаза, словно пробуждалась ото сна. Девочки обменялись недоуменными взглядами: в этом неестественном сумрачном свете, исполненном каких-то неуловимых теней, вся обстановка подвала казалась им незнакомой.

– Давай вернем все скорее обратно! – пришла наконец в себя Диба.

Она ухватилась за колесо и попробовала повернуть его в обратную сторону. Но колесо упрямо не проворачивалось, будто уже лет сто к нему никто не прикасался.