Джинн из прошлого - Василий Головачев

– Это разные уровни.

– Энергетически – да, психологически – нет. В общем, Игната заинтересовала Большая Пустота как Великий Аттрактор. Тем более что Селим фон Хорст был там и рассказал ему о посещении граничного слоя Пустоты.

– Но расстояние до Пустоты – миллион световых лет! Туда не проведена ни одна ветка метро.

– Метро туда проведено, только «червивое», построенное Червями Угаага миллионы лет назад. Не знаю, как Игнату с Лилией удалось выйти на терминал этого метро, но они это сделали. Возможно, помог Селим. У него на Меркурии есть частное владение, где сохранился «скелет» Червя Угаага, внутри которого до сих пор работает… работала, во всяком случае, камера таймфага.

– Но это же колоссальный риск!

Артём вежливо улыбнулся.

– Майкл, я говорил ему то же самое, на что получил ответ: кто не рискует, тот не пьёт шампанского.

– Молодёжь, – проговорил Смехов со старческой интонацией, – что с неё возьмёшь. Хотя на его месте и с его возможностями я бы, может быть, сделал то же самое.

– Вы авантюристы! Все русские – авантюристы!

– Позвольте напомнить: два месяца назад некто Майкл Джошуа Хоук рискнул сразиться с эмиссаром инвазеров…

– Не стоит продолжать, это обычный рабочий момент.

– А год назад тот же Майкл Хоук сиганул без страховки с куттера в Ниагарский водопад. Женщины аплодировали.

Хоук сделал непроницаемое лицо.

– Каждый из нас способен на глупый эпатаж, я не исключение. Итак, Артём, вы берётесь связаться с сыном и объяснить ему ситуацию?

– Да! – сказал Ромашин.

– Не стоит ли подключить к этому делу старшего Хорста?

Артём посмотрел на Смехова.

– Селим – человек своеобразный, – хмыкнул директор ФСБ.

– Вы хотите сказать – если вообще человек.

– Несмотря на энергетику и дополнительные сиддхи, как говорят тибетцы, он больше человек, чем большинство так называемых людей. Но вы правы, поговорить с ним необходимо.

– Возьмите эту миссию на себя.

– Хорошо.

– И ещё момент. Ни один инк не подскажет нам замысла, которым руководствовались инвазеры, помогая Хорсту бежать. Если, конечно, это сделали они. Мы естественно проанализируем со Стратегом Управления все доступные нашей логике варианты, однако логика инвазеровского УММа наверняка отличается от нашей.

– У вас есть идея?

– Нам нужен классный ксенопсихолог, ксенологик, человек, способный понять целеустремления таких сверхсистем, как УММ. А ещё лучше – интуитивно чувствующий их смысловые лакуны, недоступные для обычного разума.

Артём и директор ФСБ посмотрели друг на друга.

– Лилия Эллин? – неуверенно проговорил Ромашин.

– Во-первых, она с вашим сыном у чёрта на куличках. Так у вас говорят? Во-вторых, её знают все, кто имел отношение к делу с Ульрихом. Нужен независимый эксперт, индивидуал, тихий и никому не известный. Чувствую, новый побег Хорста сулит нам ещё большие неприятности, чем уже доставленные им и его негомиками, как он издевательски называл инвазеров, эмиссаров негуманоидной УММ. Мы не должны идти по следу, надо работать на опережение.

– Я не знаю такого специалиста, – озабоченно сказал Смехов.

– Вы, Артём?

– Я не уверен…

– Выкладывайте.

– С моим дедом работал космен Владимир Калаев.

– Он же давно умер.

– Я говорю об его правнуке, Антоне Грине-Калаеве, ему двадцать пять, он – сотрудник российского Центра стратегических инициатив.

– Какое он имеет отношение к ксенологии?

– Ксенология – его хобби. В своё время ему предлагали работу в ИВКе, но он отказался.

– Почему?

– Точно не знаю, но можно предположить, что он не любит никакого диктата в творческом плане и исследует то, что ему интересно.

– С такими свободолюбами всегда проблемы. Но, допустим, он ксенолог. Что из того?

– Если вы помните историю почти столетней давности, старший Калаев вместе с моим дедом Игнатом Ромашиным таранили «спящего джинна». Оба выжили. И оба получили кроме «ментального ожога» кое-что дополнительное.

– Генетические аберрации.

– Дополнительные возможности. Они стали первыми экзосенсами, в отличие от интрасенсов, у которых спящие гены просыпаются от внутренних побуждений. Можно было бы и не заострять на этом внимание, но Антоша Грин-Калаев с рождения демонстрирует исключительные способности прогнозирования. Это мне говорил его отец, Дима Грин, женившийся на внучке Владимира Марианне. Мы были хорошо знакомы.

Хоук постучал пальцами по столу, размышляя.

– Не факт, что он тот, кто нам требуется. Но привлечь его можно. Только очень тихо, без шума, чтобы никто не догадался о нашем сотрудничестве.

– Мы понимаем, Майкл, – сказал Смехов. – Не стоит инструктировать нас по этой проблеме.

Хоук провёл ладонью по лицу, изобразил нечто вроде смущения.

– Прошу извинить меня за назидательный тон. Очень хотелось бы ошибиться в выводах. Хорст сбежал, и на этом всё успокоится. Но не верю я в спокойствие, не тот он человек, чтобы не устроить очередную заваруху перед тем, как покинуть Землю. Слишком много злобы накопил, слишком много обид.

– Переходим на «босс»? – поднялся Смехов.

Он имел в виду систему связи спецслужб, исключающую личные контакты.

– Пока работаем на «спруте». Но возможен и переход на «босс». Аналитики начнут работать с данными побега немедленно. Выводы последуют к вечеру. Артём, вы сможете установить контакт с этим вашим… э-э, внуком?

– Правнуком. Антоша и Игнат практически одногодки. Я поговорю с ним.

– Тогда до встречи, джентльмены, да поможет нам…

– «Джинн», – серьёзно сказал Смехов, косо глянув на Ромашина; судя по всему он имел в виду его сына.

Артём не ответил. Он думал о том, где искать Игната, исчезнувшего в неизвестном направлении три дня назад.

Выйдя из зала заседаний, все разошлись по разным кабинетам, не обращая внимания на летающие под потолком миниатюрные наноры – нановидеокамеры размером с голову комара. Здание УАСС круглосуточно контролировалось системой видеонаблюдения, и к толчее «мошкары» все давно привыкли.

– Зайдёшь? – остановился у двери приёмной Смехов.

Артём заколебался.

– Если только на минуту. Хотелось бы узнать, что стряслось у Кирилла. Не понимаю, почему от него ушла жена.

– Я соврал, – бесстрастно сказал Смехов.

Ромашин с изумлением посмотрел в глаза директора ФСБ.

– Зачем?!

– Есть причины. Кирилл что-то почуял, и я не смог придумать ничего другого.

Словно подслушав его слова, из-за поворота коридора к беседующим вышел Бондарь.

– Ага, вы здесь. Можно зайти?

Смехов молча распахнул перед ним дверь приёмной, где его ждал витс-секретарь, открыл дверь кабинета.