Часовое сердце - Наталья Щерба

– Здравствуй, Диара, – поприветствовала она черноволосую часовщицу, сидевшую слева, и чуть пожала ей руку.

– Ваше величество, – пробормотала та, порываясь встать и поклониться, но Белая Королева тут же остановила ее легким жестом:

– Без церемоний, Диара. Сегодня мы уже виделись при дворе, когда обсуждали участие в Часовом Круге нашей железной ключницы Дианы Фрезер, твоей особой подопечной…

– Приветствую и тебя, Елена! – Большие синие глаза новоприбывшей обратились к другой женщине. Та подскочила, словно ужаленная, и метнулась к камину, встав за Нортоном, хозяином дома.

Медвежья шкура на полу тут же усеялась зелеными изумрудами, но было среди них и несколько синих камней. Никто из присутствующих не удивился этому, так как все знали об уникальном часодейном даре повелительницы фей выражать свое настроение россыпью драгоценных камней: зеленых изумрудов, если она была весела, аквамарина густого синего цвета – если в сердце ее вспыхивала злость. Бриллианты символизировали тревогу и грусть, ну а если в душе королевы бушевала ненависть – то вокруг рассыпались алые рубины.

– Ее величество, как всегда, расточительна, – произнес Нортон, оглядывая разноцветье драгоценностей на полу. – Как на слова, так и на эмоции.

– Можешь оставить себе эти камни, Нортон, – произнесла королева, и ее ярко-синие глаза вспыхнули гневом. – Этого будет достаточно, чтобы окупить твои расходы за последние двенадцать лет. Тем более, ты весьма охоч до чужого.

– Да как ты смеешь! – прошипела Елена, устремляясь к королеве, но ее остановил окрик женщины в черной вуали.

– Попрошу без глупых, никому не нужных стычек, – жестко произнесла Черная Королева. – Все мы, собравшиеся здесь, питаем друг к другу не самые лестные чувства, однако есть вещи поважнее мелких ссор.

Молча развернувшись, Елена отступила к камину и застыла в отстраненной позе, уподобившись статуе.

– А пока великий Астариус беседует с не менее великим Духом Осталы, – продолжила часовщица в черной вуали, – не предложишь ли ты присутствующим по чашечке кофе, милый хозяин? – Последние слова были сказаны все так же иронично.

– С удовольствием, уважаемая, – холодно усмехнувшись, произнес Нортон и щелкнул пальцами.

В одно мгновение в комнату влетели крохотные феи-мотыльки: они несли красивые белые чашки с крупными черными цветами и блюдца с таким же узором. Некоторые из малюток тащили длинные серебряные ложечки. Целая стайка тянула большой пузатый кофейник, из узкого горлышка которого шел густой и сладкий аромат.

– Ты держишь на службе фей?! – не удержалась от восклицания Белая Королева. – Ты человек, и феи не должны служить тебе! Как же Главный Часодейный Закон, Нортон Огнев? Гласящий о том, что все равны перед Временем, а значит, равны друг перед другом?

– Все слуги находятся здесь по добровольному согласию, – тут же ответил хозяин дома. – Закон не запрещает добровольное согласие, не правда ли, ваше величество?

Королева вспыхнула: к драгоценным камешкам на медвежьей шкуре добавилась пригоршня рубинов.

– Еще немного, и я смогу позволить себе еще один хороший замок, – усмехнулся Нортон Огнев, разглядывая великолепие драгоценностей на полу.

– Отдай эти камни своим добровольным слугам, – процедила рыжеволосая королева, слегка нахмурившись.

– Как будет угодно ее величеству, – произнес хозяин и махнул феям рукой: – Заберите это.

Маленькие слуги тут же кинулись подбирать драгоценные камни, и вскоре медвежья шкура опустела.

Без единого шороха из стены возник Астариус. Он выглядел оживленным и благожелательным, но глаза его под седыми бровями казались застывшими, словно великий часовщик обдумывал некую важную мысль, старательно утаивая ее на самом дне темных зрачков.

Жестом руки он отказался от предложенного малютками феями кофе и произнес, обращаясь сразу ко всем:

– Астрагор согласен сотрудничать с РадоСветом. Он защитит детей и откроет им секрет нового рождения Алого Цветка. Он гарантировал неприкосновенность каждого из ключников и дал обещание не причинять им никакого вреда. Но при условии, что часовщики Эфлары и носа не покажут на Осталу, пока не исполнится предназначение Алого Цветка. Другими словами, ключники должны действовать самостоятельно.

Казалось, будто воздух настолько уплотнился, что стало невозможно дышать: на лицах собравшихся читались напряжение, паника, растерянность. Лишь темная фигура возле окна не принимала участия во всеобщем волнении – черная вуаль повелительницы лютов даже не покачнулась.

– Как это – самостоятельно?! – первой выразила всеобщее изумление Елена. – Без нашей помощи?

Астариус прокашлялся и ровным голосом начал:

– Отдельно Астрагор просил передать, что любое вмешательство эфларцев будет расценено как нарушение границ между планетами и будет караться со всей строгостью согласно Великому Часодейному Закону, а именно – полным зачасованием…

– Но как же так, ведь наши ключники столь юны! – с жаром воскликнула Белая Королева, и шкура медведя вновь украсилась россыпью бриллиантов, символизирующих крайнее волнение повелительницы фей. – Нельзя оставлять их без внимания, без нашей помощи и поддержки! Когда мы решили вновь воссоздать по древним чертежам Часовой Круг, речь шла о простом обряде… Разве еще тогда Астрагор не давал согласия раскрыть секрет Алого Цветка?

– Он и не забирает свое обещание назад, – устало произнес Астариус. – Великий Дух Осталы разрешает эфларцам провести обряд, связанный с Алым Цветком, на его земле. Но при условии, что дети будут находиться только под его контролем. Ключники, смотрители и тайные наблюдатели будут ожидать обряда цветения, проживая в обычном летнем лагере.

– Этого не будет, – резко произнес Нортон-старший. – Я доверяю Астрагору, но не хочу настолько рисковать сыном и…

– Никто не хочет рисковать! – резко перебила его Белая Королева. – Я не хочу, чтобы нашу девочку обидели! Этот Марк, золотой ключник, не внушает мне доверия…

– Вот как! – Елена холодно усмехнулась. – Тогда твое счастье, что Астрагор взял их под свою защиту, потому как я давно хочу глянуть, как долго продержится без тела ее сердце! – Последние слова Елена выкрикнула во весь голос, подступая к Белой Королеве.

– Ты первая останешься без сердца! – вскочив с дивана и заслоняя собой Белую Королеву, горячо воскликнула Диара, темноволосая часовщица.

– Но помилуйте, Елена, – робко вмешался Мандигор, – чем вам не угодила маленькая госпожа Диана, железная ключница?

Три женщины одновременно посмотрели на него в немом изумлении. Нортон Огнев не смог скрыть злой усмешки, Астариус покачал седой головой с явным неодобрением.

– Они там передерутся, – в наступившей тишине произнесла повелительница лютов, – наши юные ключники… А может, что вполне вероятно, перережут друг другу глотки! Если мы, взрослые люди, не умеем сдерживать эмоций, что можно сказать о детях, в понимании которых моральные законы еще не совсем ясны и устойчивы? Зато их головы полны глупых предрассудков, внушенных старшими…

– Конечно, Черная Королева само благородство, – подал голос Нортон-старший, вновь облокотившись на каминную полку. – Она выше интриг, выше неразумных склок и суеверий. Ведь она сама недрогнувшей рукой выбрала черного ключника…

– То, что никто из вас толком не знает, что несет в себе Черный Ключ, еще не значит, что он прячет лишь зло.

Произнеся это, повелительница лютов легко спрыгнула с подоконника, выпрямилась, сделала несколько шагов по направлению к Нортону-старшему и очутилась возле Астариуса, с интересом наблюдавшего за происходящим.

– На мой взгляд, – гневно продолжила Черная Королева, – я нашла самого достойного обладателя из незанятых… Все же лучше, чем отдать драгоценную вещь твоему сыночку, заполучившему Рубиновый Ключ подлым и гнусным обманом. Впрочем, мальчишке есть у кого поучиться.

И тогда заговорили все сразу: выкрикивая оскорбления, Елена пыталась добраться до Белой Королевы, в чем ей препятствовал растерянный Мандигор, пытавшийся одновременно остановить и образумить разъяренную часовщицу. Рыжеволосая повелительница фей, наоборот, удерживала разозленную Диару, а Черная Королева обменивалась с Нортоном-старшим громкими и едкими репликами.

Молчали только Лазарев, за все время своего присутствия не произнесший ни слова, да Астариус, задумчиво постукивавший пальцами по мягкому подлокотнику кресла. Иногда Лазарев делал жест рукой, словно пытался вмешаться в происходящее, но, так как драка все же не начиналась, оставался на месте.

– Если бы достопочтимое собрание наконец успокоилось, – перекрывая гул, неожиданно громко и четко произнес Астариус, – то я бы предпочел сделать еще одно важное сообщение…

Словно по взмаху волшебной палочки, шум и крики тотчас прекратились.